Книга Пережить бы выборы - Наталья Горская

Обычно по этой дороге на выборы не ходили, потому что раньше они проводились в здании Дома культуры. Но в этом году избирательный участок перенесли в детский сад через два квартала. Потому что ДК был ещё с прошлых выборов в аварийном состоянии, а за четыре года и того пуще обветшал. Поэтому заботливые власти разумно перенесли урны в здание, которое тоже давно нуждалось в капитальном ремонте – там протекала крыша, но пока не обваливалась. А чего ж ей не протекать, если здание построено ещё полвека тому назад и по техническим характеристикам было рассчитано на два десятилетия, но «тянет кровлю» уже о-го-го сколько… Да ладно в жопоголизм-то впадать! Должно быть, новые власти что-нибудь придумают. Обязательно придумают! Снесут всё к едрене-фене…

У самого участка ей встретилась старушка в пальтишке путевого обходчика середины прошлого века, которая словно бы сама с собой разговаривала:

– А мы что, наше дело маленькое: идём больших людёв выбирать, да?

– Да, – ответила Лиза вежливо, но про себя подумала: «Нет! Идём выбирать будущее своей страны».

На детском саду государственный флаг висел почему-то «вверх ногами»: белая полоса была внизу. Да ладно, не принципиально всё это. Главное, чтобы в кабинках авторучки были.

В помещении для голосования скучали члены комиссии. Лиза остановилась у галереи портретов кандидатов и стала водить по ним глазами: «Надстройка», «Семёрка», ТУС – кого же выбрать? «Надстройка», «Семёрка»… Тут взгляд её упал на портрет той самой дамы-депутатки, чья «политическая платформа» надёжно крепилась на утверждении, что «русские женщины есть самые замечательные женщины в мире». В эту минуту ей вдруг показалось, что дама прищурилась, усмехнулась, да и… подмигнула нашей Лизавете! Лиза вздрогнула, не поверив глазам своим, и быстро отошла прочь.

Она получила бюллетень и зашла в кабинку. Кого же выбрать? Вон их сколько, желающих-то «Россией порулить». И вот незадача: каждый кандидат обещает что-нибудь одно! Как в анекдоте: «Вы руки с мылом моете? Тогда чай будете пить без сахара». Возникла досада. Хочется-то всего и сразу, но сие как-то совсем невозможно. Да что ж это! Да почему же нельзя и то, и это, и другое?! Да почему же только что-нибудь одно? Доколе?!

И тут стало происходить что-то странное: из-за названий партий на бюллетене начали вылезать сами кандидаты!

– Ну чего ты задумалась, Лизавета Ивановна? – спрашивает один. – Смену труб в квартире с капитальным ремонтом за полцены хочешь?

– Хочу! – решительно кивнула Лиза.

– Вот и ставь тут галочку или крестик, – и кандидат вцепился в авторучку у Лизы в руках.

– Куда?! – вылез уже другой кандидат из-за эмблемы другой партии. – Моё! Уйди! Да не ты! Ты стой на месте, слушай сюда: улучшение инфраструктуры хошь?

– А как же! – опять кивнула Лиза.

– Не слушай их! – вылез кандидат от блока «Не дадим споить Россию». – Вот у нас товар: женихи! Как раз для тебя. Все закодированные по инновационной методике, с учёта снятые, на биржу труда поставленные. Выбирай!

– Да какие там у вас женихи! – уже перехватил у Лизы бюллетень для голосования другой «слуга народный». – Отстой сплошной! Вот лучше у нас бери программу по самой низкой ипотеке. Собственную квартиру купишь аж к две тыщи пятидесятому году, а у других кредит не бери – и до конца века не расплатишься!

– А как же женихи? – жалобно пискнула Лиза, собираясь уже поставить галочку напротив борцов с неискоренимым русским пьянством.

– Да какие женихи? Бабе с квартирой и женихов искать не надо – они сами тебя найдут!

– И то верно, – сообразила Лизавета, но тут же её отвлекла партия, обещавшая строительство дорог.

Они долго ещё галдели вокруг неё, обещая всякую всячину, которой уже и в Африке никого не удивишь. В конце концов Лиза запуталась и спросила прямо:

– А нельзя ли получить это всё и сразу?

– Как это: всё и сразу? – недопоняли кандидаты. – Это тебе сразу подавай и смену труб канализационных, и жениха хорошего?!

– Ага! – честно призналась бедная Лиза.

– Да где же совесть ваша, девушка! – возопили недоизбранные избранники так громко, что у неё заложило уши. – Да где же это видано в нашей стране, чтобы получить всё и сразу?! Ох, до чего наглый избиратель пошёл! Ах, зажрались! Эх, избаловали мы вас, сволочей! Ночей, понимаешь, не спим, всё о народе радеем, а им только подавай ВСЁ и СРАЗУ…

Пронзительный вопль отчаяния раздался из кабинки, куда вошла Лиза. Даже мужики в буфете затихли и уши прижали. Потом из кабинки извлекли какую-то совершенно безумную женщину вместе с занавеской – это и была наша Лиза. Она плакала, вытирая слёзы исчирканным вдоль и поперёк бюллетенем для голосования, просила дать ей новые бланки, чтобы проголосовать за всех разом, чтобы эти замечательные кандидаты наладили жизнь в стране сразу по всем пунктам: и дороги сделали, и дома отремонтировали, и наладили эту… как её… ин-ин-ин-фра-структуру!

– Жить хочу! – кричала она яростно. – Прямо сейчас хочу!

Но никому не было дела, чего она там хочет. Все тоже много чего хотели уже не первый год, но понимали, что в нашей стране хотеть можно и того больше. Зато ждать будет нужно всю жизнь. Или того больше.

* * *

Выборы закончились. Прошли дебаты, драки, закидывание навозом оппонентов. И наступила тишина. Тишина! Не слышно и не видно никого. Ау-у, где вы, любители России и его неизлечимого от доверчивости народа? Никого не докличешься. Хотя с другой стороны, и слава богу, а то такие что ни сделают, а всё людям горе.

На федеральных каналах штатные аналитики уже который день перебирают колоду членов новой Думы под девизом: «Смотрите, кто пришёл!» или «Гляньте, люди добрые, кто ушёл». Ушли немногие, да и те недалеко «укатились от яблони» – всем нашлось тёплое местечко.

Народ приуныл в который уж раз: зря только ноги топтали, обувь по бездорожью рвали да в лужах мочили. Чуда опять не случилось: остались и лужи на разбитой дороге, и даже добавились новые. Остались на своём месте и сбитые ступени на мостах и перронах, и текущие канализационные трубы в ветхих квартирках избирателей. Даже флаг, висящий «вниз головой», на следующий после выборов день никто не удосужился перевесить или вообще снять. Впрочем, и во все последующие тоже. Только и случилось более-менее заметное событие через неделю: у Дома культуры обрушилась-таки крыша от ветхости.

А наша Лиза сидит теперь в 17-ом нумере психиатрической больницы на Обводном, и ей там очень нравится: «Здесь так хорошо. Так тихо! И никто не говорит о политике». Но временами она бормочет с необыкновенной скоростью: «Надстройка, семёрка, ТУС! Тройка, семёрка, дама!..».

Все, кто слышал эту историю, какое-то время изумлялись:

– Это ж надо было так свихнуться. И было бы из-за чего! Уж ладно бы из-за любви какой-никакой несчастной или повышения цен, на худой конец, а то из-за… непонятно чего!

– Да-а… От чего нынче только не рехнёшься: от пьянства и трезвости, от любви и нелюбви, от богатства и нищеты, от власти и безвластия… Абсолютно от всего!