Книга Иллюзия "Я", или Игры, в которые играет с нами мозг - Брюс Худ

Однако научные доказательства этого сомнительны. Нередко, наоборот, Интернет приносит пользу тем, кому оказывается трудно вести нормальное социальное общение[558]. Кроме того, роль критических периодов ограничивается ситуациями полного лишения в очень раннем возрасте. Помните румынских сирот и критические первые 6 месяцев жизни? Среди них было очень мало детей, использовавших Интернет в возрасте до одного года! Как указывает возрастной нейропсихолог Дороти Бишоп, заявления, что интернет-активность служит причиной аутизма, абсурдны, поскольку заболевание проявляется задолго до школьного возраста и начала использования компьютера[559].

Если говорить о социальном развитии, то в этом аспекте человеческий мозг невероятно жизнеспособен и находчив. Пока существуют хоть какие-то социальные взаимодействия, все должно быть хорошо. Точно так же, как в ситуации с языком, люди изначально созданы для социальных взаимодействий, но при этом невероятно гибки в том, как в реальности их осуществляют. Да, возможно, дети не учат те же правила социального этикета, которые их родители обрели в процессе живых взаимодействий с людьми, но они выработают свои собственные способы взаимодействий онлайн и офлайн. Рассмотрим, ради примера, как дети общаются, используя в текстах такие аббревиатуры, как LOL («laugh out loud»[560]– громко смеюсь), OMG («oh my God» – о, мой Бог!), SNM («say no more» – все ясно, хватит об этом!), BRB («be right back» – ща приду!), GTG («got to go» – мне пора идти!) или ROLF («roll on the floor laughing» – катаюсь по полу со смеху). Это высокоэффективный прием передачи своей реакции в оптимальной форме. Сокращения не были специально разработаны кураторами социальных сетей и переданы пользователям, а, подобно большинству правил сетевого этикета, зародились среди пользователей. Предоставленные сами себе, дети отлично справляются.

Фактически существуют утверждения, что новая социальная медиасреда не столько угрожает будущему человеческого психологического развития, сколько возвращает нас к ситуации, существовавшей до того, как старые средства массовой информации – печать, радио и телевидение – пропитали нашу жизнь. Один из одаренных пророков этой новой социальной революции, Джун Коэн из организации TED Media, доходчиво излагает эту контринтуитивную мысль[561]. На протяжении большей части истории человеческой цивилизации, утверждает она, информационная среда представляла собой процесс обмена новостями, историями, мифами, шутками, знаниями и творческими произведениями между людьми. Вокруг бивачного костра в Серенгети люди общались в основном друг с другом. Еще несколько столетий назад мало кто на самом деле умел читать. Потом появились средства массовой информации – книги, радио и телевидение. Если всю человеческую историю условно сжать до одного дня, то получается, что эти средства массовой информации появились только за две минуты до полуночи. Однако уже эта информационная среда отличалась от деревенских сплетен, в которых люди обычно проводили свое время. В отличие от взаимных живых коммуникаций, средства массовой информации, вошедшие в дома, уже были односторонними коммуникациями. Люди читали новости, слушали радио или смотрели телевизор. Люди уже тогда перестали общаться друг с другом. Как выразилась Коэн: «Телевидение создало глобальную аудиторию, но при этом разрушило деревню».

Затем Тим Бернерс-Ли изобрел Паутину, предоставляющую социальный опыт различных типов. Эта новая информационная среда, которая, согласно приведенной аналогии, появилась несколько секунд назад по часам человеческой истории. И она гораздо более демократична, децентрализована и интерактивна. Коэн уверена, что мы возвращаемся к той точке человеческого развития, где мы снова сможем по-настоящему общаться друг с другом, только теперь мы не ограничены пространством и местоположением деревни.

Возможно, это и так, но есть несколько предостережений, о которых следует помнить. Мы снова взаимодействуем, но Интернет сильно отличается от стойбищного костра или садовой ограды. Мы едва ли станем социально отсталыми, но способ формирования нашего чувства Я будет затронут. Этот процесс не остановить, можно только изменить свой подход к нему. Речь идет не просто об объеме и спектре легкодоступной информации или способе ведения бизнеса, или поиске развлечений. Речь идет о самом характере нашего поведения в отношении друг друга. В конце концов, общение с людьми через компьютер неестественно. Правда, таково же и телефонное общение, а телефон едва ли изменил наше социальное развитие. Реальное отличие Интернета – возможность для каждого из нас общаться одновременно с целой группой. Это первое.

Никогда в истории человечества у нас не было возможности мгновенно обмениваться обширной информацией практически с кем угодно на планете. Каждая очередная инновация в истории (книгопечатание, телефон и затем компьютер) воспринималась как краеугольный камень в техническом прогрессе человечества. Однако появление Всемирной паутины превзойдет их всех в смысле своего влияния на человеческую расу. Сейчас мы в принципе вольны общаться с кем угодно. Мы можем объединять мощь множества мозгов. Поразительно, что могут сделать компьютеры и программное обеспечение. Закон Мура[562]говорит нам, что мощность компьютера удваивается приблизительно каждые два года (и это, видимо, одна из причин, почему я всегда откладываю замену своего компьютера в ожидании более продвинутой модели, которая уже на подходе). Со временем мы достигнем технических пределов действия закона Мура, и нам потребуется новый тип компьютера. Но Интернет – это другое. Интернет не будет ограничен таким образом, потому что Всемирная паутина – это среда для обмена знаниями и идеями.