Книга Джульетта - Энн Фортье

- Ничего особенного, - дернула я плечом. - Дочитала о Ромео и Джульетте. Извини, что забегаю вперед и порчу удовольствие, но у этой истории нет счастливого конца. Нино попытался ее соблазнить, вернее, изнасиловать, и она покончила с собой, приняв смертельную дозу снотворного за несколько минут до того, как Ромео проник в замок, чтобы ее спасти.

- А чего ты ожидала? - Дженис прошла в ванную мыть руки. - Такие, как Салимбени, не меняются даже через миллион лет. Это у них в генах. Улыбающееся зло. Нино, Алессандро… Все одного поля ягоды. Либо ты их, либо они тебя.

- Ева-Мария не такая… - начала я, но сестрица не дала мне закончить.

- Да что ты? - ехидно спросила она из ванной. - Позволь расширить твой кругозор. Ева-Мария водит тебя за нос с самого первого дня. Неужто ты поверила, что вы случайно оказалась в одном самолете?

- Бред какой! - возмутилась я. - Ни одна живая душа не знала, что я лечу тем рейсом, кроме… - Я осеклась.

- Вот именно! - Дженис отшвырнула полотенце и плюхнулась на кровать. - Они явно работают вместе, она и Умберто. Не удивлюсь, если они окажутся братом и сестрой. На этом держится мафия - семья превыше всего, родственные услуги, прикрывание задниц друг друга. Кстати, я не против прикрыть задницу твоему бойфренду, только вот боюсь встретить рассвет похороненной под полом.

- Не устала мельница молоть?

- Нет! - Дженис понесло. - Кузен Пеппо рассказал, что муж Евы-Марии, Салимбени, был bastardo classico [49]и строил из себя крутого мафиози - лимузины, крепкие парни в блестящих костюмах и сицилианских галстуках и прочая классика. Некоторые считают, что Ева-Мария сама заказала своего сладкого папика, чтобы возглавить дело и сбросить оковы лимита по кредитке. А твой мистер «сахарная задница» - ее любимый кач, если вообще не барсик. Но сейчас - па-пам! - она науськала его на тебя, и вопрос в том, для кого из вас он откопает сахарную косточку. Сможет ли виргитарианка повлиять на плейбоя, отвратив его от распутной жизни, или зловещая крестная мать возьмет верх и присвоит фамильные драгоценности, едва ты протянешь к ним свои хорошенькие лапки?

Я покосилась на сестрицу:

- Все?

Дженис поморгала, приходя в себя от полета фантазии.

- Я определенно хочу свалить отсюда подальше. А ты?

- Вот блин. - Я опустилась рядом с ней на диван, вдруг почувствовав, что очень устала. - Мама хотела оставить нам сокровище. А мы… я все испортила. По-моему, мой долг перед памятью мамы все исправить.

- По мне, так наш долг перед мамой - остаться в живых. - Дженис побренчала ключами перед моим носом. - Поехали домой?

- От чего эти ключи?

- От маминого старого дома. Пеппо рассказал. Он к юго-востоку отсюда, в городишке под названием Монтепульчано. Все эти годы стоял пустой. - Сестрица взглянула на меня, старательно пряча надежду: - Хочешь поехать?

Я во все глаза смотрела на Дженис, поражаясь, как это она заставила себя задать этот вопрос.

- Ты действительно хочешь, чтобы я поехала?

Дженис села прямо.

- Джулс, - заговорила она с непривычной серьезностью, - я действительно хочу, чтобы мы обе выбрались отсюда живыми. Дело не только в статуе и пригоршне стекляшек; действительно происходит нечто мистическое. Пеппо говорил мне о тайном обществе, где верят, что наш род преследует проклятие и нужно его остановить. Угадай, кто ведет это шоу? Правильно, твоя маленькая королева гангстеров. Это та же самая мура, которой увлекалась мама… что-то о тайных ритуалах на крови и столоверчении с духами умерших. Так что извиняй за отсутствие энтузиазма.

Я встала и подошла к окну, хмурясь своему отражению.

- Она пригласила меня на праздник в свой дом в Валь-д'Орсию.

Когда Дженис не ответила, я обернулась посмотреть, что случилось. Сестрица лежала на кровати, плотно прижав ладони к лицу.

- Господи, спаси нас! - простонала она. - Ушам не верю! И Нино тоже там будет?

- Да хватит, Джен! - хлопнула я себя руками по бокам. - Ты что, не хочешь докопаться до самого дна этой истории? Я хочу!

- И докопаешься! - Спрыгнув с кровати, Дженис забегала по комнате, сжимая кулаки. - Окажешься на самом дне с разбитым сердцем и тазиком цемента на ногах! Богом клянусь, если ты туда пойдешь, то разделишь судьбу наших предков, похороненных небось под порогом Евы-Марии. А я никогда в жизни больше не скажу тебе ни слова!

Ее воинственный взгляд скрестился с моим откровенно недоверчивым. Это была не та Дженис, которую я знала. Ту меньше всего на свете заботили мои перемещения или судьба за исключением тайной надежды, что я позорно провалю любое начинание. А мысль о тазике с цементом для меня заставила бы ее с восторженным хохотом смачно хлопать себя по ляжкам, а не закусить губу, словно едва сдерживая слезы.

- Ладно, - сказала сестрица, не дождавшись ответа. - Валяй, иди и дай себя убить во время какого-нибудь сатанистского ритуала, мне фиолетово.

- Я не сказала, что пойду.

Дженис сразу немного остыла.

- О, в таком случае нам с тобой нужно съесть по мороженому!

Остаток дня мы провели в «Наннини», кафе-мороженом в палаццо Салимбени, пробуя старые и новые сорта. Не до конца еще помирившись, мы все же пришли к консенсусу по двум вопросам: во-первых, мы слишком мало знаем об Алессандро, чтобы я завтра с ним поехала, а во-вторых, мороженое лучше, чем секс.

- Это уж можешь мне поверить, - сказала Дженис, озорно подмигнув.

При всех своих недостатках сестрица всегда обладала исполинским упорством: она единолично просидела на шухере почти все три часа, а я съежилась в дальнем углу кафе, обмирая от стыда при мысли, что меня узнают.

Неожиданно Дженис, ничего не говоря, потянула меня за руку, чтобы я встала. Ей ничего не пришлось говорить: через стеклянную дверь мы смотрели, как Алессандро пересек пьяцца Салимбени и пошел по улице Корсо.

- Идет в центр, - сказала Дженис. - Я так и знала! Такие парни не живут на окраине. А может, - сделала она страшные глаза, - он идет к любовнице? - Мы одновременно вытянули шеи, но Алессандро уже скрылся из виду.

Выскочив из «Наннини», мы побежали по улице, стараясь, однако, не привлекать внимания прохожих, что в присутствии Дженис всегда было невероятно трудно.

- Подожди! - Я схватила ее за руку. - Я его вижу, вон он… Йе-ху!

Алессандро остановился, и мы кинулись в какую-то дверную арку.

- Что он делает? - прошипела я, боясь, что он меня увидит, если я выгляну.

- Говорит с каким-то парнем, - сказала Дженис, выставив голову. - У парня желтый флаг. - Что за ерунда с этим флажком? Ну, все поголовно ходят с флагами…

Через несколько секунд мы возобновили слежку, прижимаясь к витринам и прячась в дверные арки. Объект направился мимо Кампо куда-то в сторону пьяцца Постьерла. Он уже несколько раз останавливался поздороваться со встречными, но по мере того как улица становилась круче, число друзей возрастало.