Книга Тропою тайн - Эйлин Гудж

Скайлер оглядела до смешного буколический пейзаж. Безоблачное голубое небо заставило ее забыть о здешнем жарком и влажном климате. Недавно скошенный луг, засеянный цветущими травами и раскинувшийся на десятки акров вокруг стадиона с открытым манежем, казался государством, населенным белыми и серыми цаплями. Его ограждали огромные кусты гибискусов. Севернее, на холме, на расстоянии четверти мили от арены, расположились хартсдейлские конюшни в новоанглийском стиле, выстроенные по периметру палаточного городка — импровизированных денников вперемешку с трейлерами для перевозки лошадей и другими машинами. Над переносным горнилом в кузнице вилась тонкая струйка дыма.

Глядя, как она тает в пронзительно-голубом небе, Скайлер не могла отделаться от мысли, что ее шансы на успех столь же призрачны, как эта струйка. В предварительных выступлениях она с трудом вышла на девятое место, отстав от Микки, завоевавшей пятое, но опередив многих более подготовленных наездников. В начале недели, проходя маршрут из шести препятствий, Скайлер не допустила ни единой ошибки, но была исключена из соревнований «на вылет» после того, как Ченслор отказался брать последний двойной оксер. Сегодняшний Гран-при обещал стать по-настоящему трудным испытанием. Ей предстояло сражаться с лучшими из лучших, и, чтобы победить, одной удачи было явно недостаточно.

Стараясь заранее предусмотреть все трудности, Скайлер присоединилась к Микки и десятку всадников и тренеров, поглощенных изучением маршрута. Он растянулся почти на пол-акра: оксеры, высотные препятствия, тройники, окрашенные в бирюзовый и белый цвета, стенки из бальсовых блоков, обсаженные по краям миниатюрными апельсиновыми деревцами, водное препятствие — отражающий небо прямоугольник, где на страже застыла цапля.

Медленно вышагивая по песку, смешанному с резиновой крошкой, Скайлер и Микки тщательно вымеряли расстояние до каждого барьера. Они проверяли, прочно ли держатся на подставках жерди, ходили кругами вокруг двойных и тройных препятствий, высчитывая, под каким углом удобнее подойти к каждому. Опустившись на колени и ощупывая покрытие по обе стороны от водного барьера, Скайлер ощутила дрожь.

Так, как теперь, Скайлер еще никогда не нервничала перед состязаниями. У нее участился пульс, во рту пересохло, ладони взмокли. Впрочем, прежде Скайлер не приходилось делать такие крупные ставки.

— Это твое Ватерлоо. — Микки указала на поблескивающий прямоугольник наполненной водой канавы площадью девять на три фута и двухфутовую изгородь за ним. — Пожалуй, Ченслору следовало весь месяц брать уроки плавания.

— Он не станет упрямиться, уверена, — твердо отозвалась Скайлер. Выпрямившись, она поправила бейсболку, под которую заправила волосы, прилипавшие к потной шее. Ощутив головокружение, Скайлер застыла в надежде, что это пройдет.

Микки, в красной тенниске и кремовых бриджах, обернулась лицом к Скайлер и приставила ладонь козырьком ко лбу, защищая глаза от ослепительно яркого солнца.

— До сих пор все шло удачно. Есть все шансы, что…

— В финал я не выйду. Вылечу из седла. Ченс растянет мышцу или сухожилие, — перечислила Скайлер все возможные случайности, подстерегавшие всадников на таких сложных маршрутах, как хартсдейлский. Она не добавила то, о чем боялась даже думать: «А если я не завоюю приз, у меня останется единственный способ добыть деньги: продать Ченслора». Эта мысль пришла ей в голову несколько недель назад, когда Скайлер начала тренироваться с Дунканом. Конь стоил не меньше пятидесяти тысяч, а может, и больше, но ведь надо за короткий срок найти солидного покупателя. Как бы Скайлер ни была привязана к Ченслору, она понимала, что ей придется совершить немыслимое, если она не изыщет иного способа достать деньги.

Эти мысли причиняли ей острую боль. Скайлер и без того слишком много потеряла за последнее время. Ей было невыносимо думать о том, что она лишится и Ченслора.

Громкий лай вывел Скайлер из раздумий. От дальнего угла площадки к ней неслась колли, принадлежавшая конюху Бизи Паттон. Уши собаки стояли торчком, она не сводила глаз с цапли. Когда колли приблизилась, птица взмахнула крыльями и взмыла в воздух.

Замедлив бег, колли остановилась возле Скайлер, и та, наклонившись, почесала ее за ухом.

— Не грусти, Ралфи. Когда-нибудь и на твоей улице будет праздник.

Пес лизнул Скайлер руку и начал обнюхивать апельсиновые деревца в кадках.

— Приятно видеть, что ты не утратила любви к животным, — усмехнулась Микки. — Тебе уже продлили академический отпуск до следующего года?

— Пока нет, но я приложила все усилия, чтобы убедить руководство университета Нью-Хэмпшира. Думаю, они согласятся.

— Пока тебе и без этого хватает забот.

— Верно.

— А что думает обо всем этом Тони? — полюбопытствовала Микки.

С того давнего дня, когда Тони показал племяннику и племяннице Микки конюшню, для самой Микки он стал авторитетом.

— Пока не знаю. Ему и так тяжело. Ведь это он познакомил меня с Элли. А если уж Тони что-нибудь обещает, он твердо держит слово.

— Таким качеством можно было бы только гордиться, если бы вы жили вместе, — заметила Микки.

Скайлер рассерженно взглянула на подругу из-под козырька бейсболки.

— В этом нет ничего забавного.

— Я и не шутила.

— Только этого мне не хватало — жить бок о бок с Тони!

— Я и не говорю, что это разом разрешило бы все проблемы. Ты сама прекрасно справляешься с ними. Но, будь Тони рядом, ты вряд ли была бы такой раздражительной, как сейчас.

— Ты же знаешь, в чем дело. — Тоска по ребенку не просто угнетала Скайлер — она сводила ее с ума.

Вдвоем они прошли маршрут до конца, а потом направились мимо стадиона к похожему на цыганский табор лагерю, занимавшему несколько квадратных акров лужайки. Кузнец с обнаженным торсом, в кожаных штанах, оборудовал кузницу с пропановым горнилом возле своего «рейнджровера» и теперь стоял, склонившись над наковальней, и бил молотом по подкове. Слышался шум двигателей, голоса перекликающихся наездников и конюхов, грубоватые, но добродушные шутки, последние напутствия. Мужчины и женщины в рубашках с короткими рукавами сидели на ящиках и задних бамперах, начищая упряжь и сапоги.

Скайлер и Микки сняли комнату в ближайшем мотеле, но чаще бывали в просторном трейлере миссис Эндикотт. Но в эту минуту Скайлер не думала о холодильнике, набитом шампанским и содовой. Ей хотелось лишь принять душ и выпить воды, чтобы смочить пересохшее горло.

До начала состязаний осталось меньше часа, но Скайлер почему-то не думала о поражении — только о том, что может означать ее победа.

— Ты иди, а я загляну к Победителю, — сказала Микки, когда они приблизились к трейлеру. На вчерашних соревнованиях чистокровный жеребец захромал, и хотя ветеринар убеждал, что серьезной травмы нет, Микки ничего не принимала на веру. — Если опухоль не спала, я ни за что не поеду на нем.