Книга Нянь, или Мужчину вызывали? - Холли Петерсон

Я понимала, и даже слишком хорошо.

— Разве ты не видишь? — Он снял носки, свернул их в комок и помахал этим комком у меня перед носом. — Я работаю как вол, и повсюду встречаю преграды. Одни преграды. Я не могу даже…

— Да ничего подобного.

— Нет, так оно и есть. Я хотел бы не видеть вокруг себя границы, как все те типы за нашим столиком и во всем зале. — Он сорвал рубашку и с силой швырнул ее в корзину для белья в шкафу.

— Филип, о чем ты? У нас полно…

— О чем? Я хочу самолет. Я хочу, чтобы он взлетел. — Он раскинул руки и в одних трусах пробежался кругом по комнате, изображая летящий сквозь облака самолет. — Я хочу, чтобы пилот спросил у меня: «Куда летим, сэр?» А я бы ему ответил: «Не знаю, черт побери, скажу вам, когда что-нибудь придет в голову».

Я почесала в затылке. Он ответил мне пустым взглядом.

— Ложись сегодня на диване, Филип, — только и смогла я выдавить из себя.

Глава 35

Передышка для взрослых

— Мам, а почему папа не едет с нами в Аспен? — интересовалась Грейси.

Ее детское сиденье было втиснуто между двумя огромными саквояжами. Из багажника через задний ряд сидений торчали лыжи. Стояло раннее утро пятницы перед долгими выходными в День президентов и мы с детьми и Иветтой ехали на своем джипе в аэропорт имени Кеннеди.

— Потому что маме он больше не нравится — спокойно ответил Дилан. — Поэтому он спит у себя в кабинете или у бабушки, и поэтому выходные они проводят с нами но очереди.

— Дилан! — резко воскликнула я. — Ты же знаешь что это неправда! Я восхищаюсь твоим отцом. А он вам очень любит, даже если мы иногда спорим. — Я раздраженно глянула на него. — И зря ты так ты так разговариваешь с младшими.

— Вы теперь развелись? — вставила Грейси — Детка для маленькой девочки это слишком сложное слово. Тебе достаточно знать, что мы с твоим папой хорошие друзья, и мы всегда будем твоими родители и всегда будем тебя любить. А чтобы быть самыми лучшими родителями, нам надо немножко отдохнуть друг от друга.

Дилан с вызовом продолжил:

— Папа ей больше не нравится. И мама Энтони, миссис Брайерклифф, ей тоже больше не нравится.

Он был прав. В школе я игнорировала Сюзанну, так что у нее не было шанса изложить мне свои фальшивые оправдания лично.

— Дилан, ты говоришь глупости, и очень не к месту. Мы же с тобой разговаривали обо всем этом. И все это мы уже обсуждали. Если у тебя есть еще вопросы о том, что происходит, поговорим сегодня вечером перед сном. Сейчас неподходящее время…

— Тогда почему ты не подходишь к ней у школы, если она твоя лучшая подруга?

— Никогда она не была моей лучшей подругой. Кэтрин моя лучшая подруга.

— Ну, хорошо-о, близкой подругой! — недовольно проворчал он и уставился в окно.

Два часа спустя громоздкий «Боинг-737» взревел моторами и помчался по трещинам взлетной полосы. Пока он набирал скорость, я сжала ручонку Грейси и прислонилась лбом к твердому прозрачному пластику иллюминатора. С того самого случая прошло два месяца.

Пока мы взлетали, в голове у меня некоторое время вертелись воспоминания о том, как Филип просился с нами в Аспен; но потом они улетели вместе с облаками, плывущими мимо. Эту поездку мы запланировали вместе полгода назад. Вернуть потраченные деньги было невозможно. Сама я бы выбрала менее шикарное и светское место. Но все равно, решила я, горы помогут мне прийти в себя. Самолет резко начал набирать высоту, и меня замутило. Грейси подняла голову и сонно посмотрела на меня. Я пристроила игрушечного кролика, положила ее голову себе на колени, и она задремала. А потом я и сама заснула.

Когда я проснулась, мы летели над Скалистыми горами. Весь иллюминатор заполнил вид гор и неба, и мир внезапно показался мне очень большим. Не знаю, в чем тут было дело: в красоте скал, выступающих над облаками, или в ощущении независимости, которое я испытывала, впервые самостоятельно везя детей в путешествие. Или в том, что меня ни капли не беспокоила идея постоянно справляться с ними самостоятельно. Вообще-то я даже почувствовала облегчение от того, что не надо больше таскать за собой четвертого ребенка — вечно хнычущего мальчика ростом сто восемьдесят сантиметров. Так что, глядя на Колорадо-Ривер, прорезающую скалистый склон, я чувствовала себя счастливой. Довольной. Решительной. Я хотела развода. Я даже качала произносить это слово вслух. Ингрид зашла прошлым вечером выпить по бокальчику и заметила, что для Филипа мы сумок не паковали. Когда я объяснила, что теперь он вряд ли будет ездить с нами на каникулы, она поняла намек. («Милая, у меня есть кое-какие фильмы, которые помогут тебе пережить этот период», — намекнула она.) А Филипу я скажу, когда вернемся с отдыха.

Все это означало, что я готова всерьез поговорить с Питером. Сказать ему то, чего он ждал. Он постепенно отдалялся от меня с того самого разговора на кухне. Когда я встречалась с ним в вестибюле в последние несколько понедельников, он говорил, что ему некогда разговаривать. Он отменил встречу с Диланом из-за какой-то работы в Силиконовой долине. Потом он не ответил на два телефонных звонка. Я начала беспокоиться насчет той худенькой стриженой красотки в баре в Ред-Хук. Наверняка теперь он не возражал, когда она голышом забиралась к нему в постель. Неужели я его потеряла? Меня терзала неуверенность, В глубине души я знала, что он выслушает меня, если я позвоню, и обрадуется моим новостям. Мне просто необходимо было повторять это самой себе. Я закрыла глаза и сказала: «Он будет ждать. Он будет ждать».

Кто-то тряс меня за плечо.

— Джейми? О господи, это ты? И в туристическом классе? Почему?

Я приоткрыла глаза. Прямо передо мной были две тонкие ноги. Ковбойские ботинки из крокодиловой кожи. Пояс из серебра и бирюзы за черт знает сколько тысяч долларов и такие же сережки. Бежевые замшевые гамаши с падающей на джинсы бахромой. Жилет из шиншиллы. И, что хуже всего, черная ковбойская шляпа. Кристина Патген. Боже ты мой.

— Ох, да как же вы тут?

— Справляемся. — Я посмотрела, не висит ли у нее за спиной лассо.

— Слушай, здесь столько народу. И все в нейлоновых спортивных костюмах. О боже! — Потом она опустилась на колени и прошептала: — И все они смахивают на автомехаников каких-нибудь. — Я хотела сказать ей, что это намного лучше, чем смахивать на звезду ковбойских фильмов, но не решилась.

Жители Квартала вроде Кристины были живым воплощением понятия «жертва моды». Например, в Нью-Йорке они садились на рейс в Аспен, одетые как принцы Восточного побережья, в брюках хаки и роскошных бежевых кашемировых свитерах. Но где-то над равнинами Среднего Запада они пробирались в туалет с сумками и выходили оттуда в ковбойских нарядах. Они чувствовали себя прямо-таки обязанными освоить ковбойский стиль в ту самую секунду, когда окажутся в воздушном пространстве Колорадо. На всякий случай — а вдруг в ту самую минуту, когда самолет приземлится, появится Ральф Лорен и пригласит их прокатиться на лошадке-паломино?