Книга Дворянские гнезда - Нина Молева

Достаточно назвать имена народного артиста СССР, профессора Московской консерватории Владислава Геннадиевича Соколова, создавшего уникальный Ансамбль пионерской песни и пляски, которого в те годы курировала народная артистка СССР Валерия Владимировна Барсова. Или Леонида Якобсона, будущего выдающегося хореографа, – его знаменитым постановкам в Мариинке предшествовали пользовавшиеся исключительным успехом балетные миниатюры в том же ансамбле, а первым опытам только что образовывавшегося Ансамбля народного танца Игоря Моисеева профессионалы противопоставляли народные танцевальные сценки Владимира Семеновича Константиновского.

В составе ансамбля был собственный оркестр, которым руководил композитор Виктор Борисович Шайкевич. Существовал и отдельный неаполитанский оркестр, и группа исполнителей оригинальных жанров, как ксилофонисты или дуэты художественного свиста.

Театральная студия оказывается под влиянием Камерного театра, и даже не столько А. Я. Таирова, сколько ведущей его актрисы, любимицы К. С. Станиславского, Алисы Коонен. Занятия ведет режиссер Камерного театра и племянница замечательной актрисы Нина Станиславовна Сухоцкая. Те же установки Станиславского утверждала и руководитель студии художественного слова, ученица Вахтангова, Анна Гавриловна Бовшек. В начале Великой Отечественной войны студия художественного слова оформляется как самостоятельное учебное заведение, дававшее диплом среднего профессионального образования.

Широкую известность получает шахматный кружок, студия изо, утверждавшая принципы Аристарха Лентулова, станция юннатов, члены которой начинают даже публиковать в научных бюллетенях информацию о своих опытах.

Единственное, чего нельзя было найти в практике этого дворца, собственно пионерская работа. Предполагалось, что воспитанники «охвачены» ею в школах, тогда как школы их от всякой нагрузки вообще освобождали. В результате складывалось профессиональное обучение, и именно оно решает судьбы первых «пионердомовцев» с началом войны.

Большинство из них уезжает на рытье окопов в первых же числах июля 41-го. Не было никаких приказов, списков, мобилизации – просто предложение ехать в наспех написанных бумажках, расклеенных на входных дверях, и указание мест сбора. Другие приходят работать в сортировочные госпитали. Те, кто к сентябрю возвращаются в Москву под натиском наступавших фашистов, снова без списков и мобилизации отправляются в подмосковные колхозы на уборку овощей: с эвакуацией колхозов урожай остался в земле. Учебный год все равно был отменен. И если чем-то эти защитники Москвы отличались от взрослых, то это отсутствием всякой регистрации, а значит, и справок, даже продовольственных карточек, простой еды, которой в Москве к началу 42-го все острее начинало не хватать. Тем не менее их трудом город избежал полного кризиса с овощами, которые все же удалось собрать хоть сколько-то и ввезти в город.

Эвакуация коснулась в Москве только каждого второго: из двухмиллионного население стало миллионным. Вернувшиеся еще раз в Москву 16 октября школьники должны были заполнить все те бреши, которые возникали в результате эвакуации. Кому больше всего приходилось дежурить на крышах во время еженочных налетов, заменять в госпиталях младший медицинский персонал! Больше того. Опубликованные в связи с юбилеем Победы документы свидетельствуют: в ноябре обнаружилось, что в Москве не осталось артистов, которые могли бы обслуживать уходившие на фронт воинские части, госпитали, выезжать в части. Выход на первых порах был предложен за счет воспитанников творческих студий Городского Дворца пионеров. Со дня перелома под Москвой, 5 декабря 41-го, сформированные из них так называемые театрально-зрелищные бригады выезжают вслед за начавшей наступление Красной Армией. Возраст участников 15–16 лет. Те, кому исполнялось 17, тут же уходили в действующие части. И в большинстве своем не вернулись.

Программы бригад формировались и репетировались все в том же Дворце пионеров, где в саду теперь велись занятия всеобуча. Москва немногим могла обеспечить былой Дворец, и все же ему не давали замерзнуть – температура не опускалась ниже 14 градусов, а вчерашним воспитанникам, уезжавшим в очередные прифронтовые поездки, откуда-то доставали… растаявшее мороженое, которое можно было получать по пол-литра на человека.

С утверждением медали «За оборону Москвы» участники бригад были ею награждены, как и пропусками на Красную площадь на Парад Победы. На следующий год после окончания войны городской Дворец отпраздновал не только свое десятилетие, но и окончание своей истории. За время войны в его стены пришли новые педагоги и новые питомцы. Не нашлось места для доски, пусть из искусственного мрамора, где были бы написаны имена невернувшихся. Историю опять начинали писать с чистого листа. Хрущев поторопился заменить здание Клейна ансамблем на Воробьевых горах. Официальное открытие нового Дворца – передача ребятам символического ключа – состоялось 1 июня 1962 года. В день новочеркасских событий, унесших жизни таких же мальчишек.