Книга Русский экзорцист - Андрей Николаев

– Да, это правда, – кивнул мужчина, – а также наставник молодого человека, – он слегка поклонился в сторону Ивана, – полагает, что я могу оказать ему небольшое содействие.

– Кто вы?

– Господа, может быть, пройдем в палатку? Я, честно говоря, сильно промок.

– Заходите, – Брусницкий посторонился.

Незнакомец покосился на его руку, все еще прикрытую спальником.

– Пожалуйста, поосторожней с оружием.

Брусницкий хмыкнул, отбросил в сторону спальник и спрятал пистолет в изголовье своей постели. Когда все уселись, иностранец рассказал, с какой целью он прибыл. Волохов пожал плечами и вернулся к костру. Брусницкий, подумав, сообщил, что кому-то теперь придется спать в машине, а Иван, первый раз в жизни встретив настоящего иностранца, глядел на него во все глаза.

– Кстати, господа, если уж я знаю ваши имена, то позвольте представиться: Пьетро Бартелли.

– Так вы итальянец? – спросил Иван.

– Да, мой юный друг, самый итальянский итальянец… апчхи… простите, господа. Кажется, я слегка простудился. Могу ли я просушить одежду?

Брусницкий предложил ему пока залезть в спальник, взял его мокрую одежду и унес в джип. Волохов крикнул от костра, что уха поспела. Все расселись кружком, и он передал каждому по очереди полную миску, налил ухи себе и уселся у входа.

– О-о, рыбный суп… Апчхи…

Брусницкий достал недопитую бутылку водки.

– Павел, ты как?

– Никак, – сердито ответил Волохов.

– Тогда передай перец, – Сергей вылил остатки в стакан, – Иван, у тебя где-то мед был.

Он высыпал в стакан половину чайной ложки черного перца, добавил ложку меда, размешал и вручил стакан итальянцу.

– Прошу. Лучшее лекарство от простуды.

Бартелли с сомнением взял почти полный стакан, примерился и стал пить.

Волохова передернуло. Брусницкий сморщился.

– Ну, кто же так пьет водку!

Бартелли допил, выронил стакан и выпучил глаза. Волохов вложил ему в растопыренные пальцы бутылку минеральной воды, к которой тот и припал, как исстрадавшийся в пустыне путник.

– Однако, – прохрипел он, когда бутылка опустела, – пожалуй, я все-таки предпочту аспирин.

– Вы ешьте, ешьте. А то можете остаться голодным.

– Почему?

– Стакан водки на голодный желудок – это серьезно.

– Да, да, вы правы, – Бартелли схватил ложку и стал хлебать уху.

Доесть он успел, но потом просто отвалился к стенке палатки и, невнятно попросив не обращать на него внимания, заснул.

Брусницкий вышел из палатки и позвал Волохова. Они отошли в сторонку.

– Ну, и что думаешь?

Волохов пожал плечами.

– Не знаю. Пусть он с Иваном позанимается, может быть, и поможет чем.

– Итальянский поп? Кого мы все-таки ловим, Павел?

– Если скажу – не поверишь.

С утра Бартелли встал с головной болью, но без простуды. Наскоро перекусив, он поманил Ивана.

– Мой юный друг, не пора ли нам приступить к делу?

– Я готов.

– Очень хорошо. Господа, мы вас оставим до обеда. Нам нужно уединение.

– Книги взять?

– А какие у тебя есть книги?

Иван принес книги отца Василия и свою тетрадь с записями.

Бартелли бегло пролистал тетрадь, просмотрел книги.

– Прекрасно, мой мальчик, прекрасно. Вы почти все знаете, – он поднял вверх палец, – почти! Берите все и пойдем.

– А мы можем говорить по-итальянски. У меня совсем нет языковой практики.

– Конечно! Мы будем говорить только и исключительно по-итальянски.

– А на латыни?

– Непременно поговорим на латыни. Только прошу избавить меня от споров по поводу разделения наших церквей, – с улыбкой попросил Бартелли.

Они отправились в сторону монастыря. Брусницкий надел болотные сапоги и собрал спиннинг.

– Сегодня моя очередь добывать пищу, – сказал он.

Волохов ухмыльнулся.

– Ну, значит мы без обеда.

Вернулся Брусницкий через три часа промокший до пояса, без рыбы и жутко ругаясь.

– Сплошные зацепы! Пять блесен оборвал. Как ты их ловишь? Руками, что ли?

– Руками, – подтвердил Волохов.

После обеда итальянец опять увел Ивана. Кажется, мальчишка был доволен. Вечером итальянец рассказывал о своей стране, о Ватикане, монастырях. Брусницкий вставлял редкие замечания. Заинтересовавшись, Бартелли спросил его, долго ли он жил в Италии, но, получив уклончивый ответ, прекратил расспросы.

На следующее утро Волохов встал мрачный. Безделье его утомляло. Он пропал на весь день, Бартелли с Иваном снова ушли к монастырю. Брусницкий позвонил в Москву. Все было тихо, в квартиру Покровской никто не приходил и даже телефонных звонков не было.

Волохов вернулся к ночи мрачнее туч, которые опять собрались над озером. Не глядя ни на кого, бросил к костру рыбу и ушел в палатку. Бартелли вопросительно приподнял бровь.

Брусницкий попросил Ивана спрятать рыбу и полез в палатку. Волохов лежал, отвернувшись к стене.

– В чем дело, Павел?

Волохов резко обернулся к нему.

– А ты не понимаешь? Что мы здесь делаем? Гуляем, отдыхаем, спим! Я уже здоров, весел и бодр. Надо действовать.

– Как?

– Не знаю, – Волохов стукнул кулаком по ладони, – но не сидеть же сложа руки.

– Александр Ярославович считает, что он должен еще объявиться. Я не знаю, на чем основана его уверенность, но меня он убедил.

– Это он умеет. Мы опять выжидаем хода противника. Что он объявится, я и сам знаю. Он не оставит нас, даже если сделает свое дело. Во всяком случае, меня он найдет. А я хочу найти его сам! Я хочу диктовать свои условия, а не принимать его!

– Хочешь не хочешь, придется ждать.

Волохов отвернулся к стенке.

Иван с итальянцем стояли на крыше монастыря, возле главного купола. Вокруг, насколько хватало глаз, тянулись болота и леса. Монастырь стоял на узком перешейке, почти разделявшем озеро. От открывавшейся панорамы захватывало дух.

– Беден, беден язык человеческий, – скорбно качая головой, сказал Бартелли, – как передать словами вот это, – он простер руки, – этот простор, свежесть, чистоту! У нас таких мест практически не осталось. Все облагорожено, стерильно, цивилизованно.

– Но у вас есть Колизей и Пизанская башня, Венеция и собор Святого Петра.

– Ах, мой мальчик, это все – дело рук человеческих. А здесь все первозданно, как в дни сотворения мира! – Он прислушался и обернулся к Ивану: – Кажется, нас зовут.