Книга Союз одиночек - Сергей Иванов

– Да брось пугать! – фыркнула Дита. – Будто в столице не убивают. У нас, если хочешь знать, такие киллеры – вам и не снилось!..

Ага, всю жизнь мечтал о таких снах!

– Пусть другие боятся, – храбро поддержал Гай. – А нам работать надо.

– Может, Кторова убрали не случайно? – неожиданно подал голос Мурдинов. – Может, он наткнулся на что?

Что не случайно, это и Гарри понял. Вот что касаемо второй фразы… Собственно, почему нет? Уж Кторов вполне мог что-то нарыть – не говоря о том, что много знал. Надо ж, и полудурки иногда рождают дельные мысли!

– У нас ведь что главное, – прибавил Гай с видом знатока. – Концы в воду и свидетелей не оставлять.

– «И молодая не узнает, какой у парня был конец!» – пропела Дита, обрадовавшись поводу. – И был ли тот у него вообще, да?

Но поскольку мы с Гаем не поддержали темы, женщина вернулась к Мурдинову, и они вновь принялись ворковать, сомкнувшись головами. А гусар, похоже, начал новый разгон, что-то заливая певичке на ухо. Конечно, эту песню не задушишь так просто!

Понизив голос, я спросил:

– С Кариной не толковал про ее тайну?

– Ну куда? – кивнул Гай за спину, будто Дита ошивалась тут с самого утра.

– Дотяните до беды! Ладно, завтра прикачу и уж тогда поспрашиваю без скидок – на пол, на слабые нервы… А про «шакала» вызнал что-то?

– Копаю, Род, копаю – уговор в силе. Если бы не сегодняшняя бордель…

– Послал бы Диту подальше… скажем, в отель. Вместе с ее белой костью.

– Так ведь отели заняты?

– Ну, не все, я полагаю…

– Да чего там, потерплю до утра.

– Начнутся эксцессы – сразу зови охрану, не рассусоливай, – велел я напоследок. – А они наверняка возникнут – этот павлин из тех, кто очень обижается на отказы. Слышишь, непротивленец? Или сам позвоню Олегу и велю выкинуть этих орлов к ядрене фене.

– Ну что ты, Род, зачем? – испугался Гая. – Пока-то они ведут себя прилично.

– Это пока. А как наступят на мозоль… Только сам не влезай! – предостерег я. – Уж на тебе они не задумаются показать, какие герои.

– Да понял я, понял!..

Олегу, старшему охраннику, я все же позвонил, чтобы уточнить обстановку и подбросить рекомендации, из самых свежих. Еще пару дней назад я удвоил тамошнюю стражу, потратив на это изрядный куш. Зато парней подобрали лучших, с вниманием отнесясь к предупреждению о предельной опасности ночных дежурств.

А вот мою усадьбу гости посетили вскоре после полуночи – именно «гости», поскольку их оказалось трое. Вряд ли они уступали умелостью ухарю, что наведывался недавно, но с тех пор я научился кое-чему, а в свою оборону внес коррективы, против ожидания оказавшиеся действенными. Слонялись твари вокруг дома долго, пытаясь отыскать брешь, но на штурм так и не решились, видимо, вполне насытясь заготовленными сюрпризами. Может, всё не так страшно, когда владеешь знаниями?

По-моему, мне даже удалось вздремнуть, пока следил за перемещениями Хищников. А уж Инесса уснула точно, резонно решив, что ей-то бодрствовать ни к чему. Вот насчет Головы не могу сказать. И вообще, спит ли она?

А сразу после восхода мне позвонил Трофим, выглядевший на удивление бодрым для такого раннего часа.

– Слыхал, что деется? – сказал он, не здороваясь.

– Ну? – откликнулся я, холодея: неужто до Клер все же добрались?

– Ночью в Центре натворили дел: вырезали цельный квартал – вчистую.

– Ч-черт…

– Никого не пожалели, ни единой души. А все головы – утащили. Это же с ума съехать!

– На сувениры, что ли? – угрюмо спросил я. – И сколько набралось?

– Думаю, не одна сотня. И не две.

Да, такой массированной атаки еще не было. Я представил горку, сложенную из этих голов, и мне стало зябко. Невольно я покосился на полку, где покоился темный шлем. Но в этой хотя бы соображение осталось – что, прямо скажем, можно отнести к чуду.

– А у вас-то как дела?

– И к нам подкатывали, – ответил торгаш. – Кажись, еще прежде, чем зачалось там.

– Хищники, да?

– Уж не человеки, явно. Слава богу, отмахались, хотя на пределе. Все же молодец Каримка, да и тебе мы по гроб жизни… Когда бы не спохватились вовремя, нам бы тоже устроили… массаракш.

Конечно, Трофим имел в виду «massacre». Верно, опять слушал Арину, читавшую на ночь их малышу, – вот и заслонило.

– Потери? – спросил я.

– Есть, а как же. Двое или трое – выясняем. Но и нескольких тварей уложили. Хотя туш не осталось, – добавил он с сожалением, – прибрали, должно. Зато кровищи!.. Однако же, Родя, то была присказка.

– Ни фига себе, – поразился я. – Это и для сказки – чересчур. Ну давай, бородач, fire!

– Чего? А, ну да… Понимаешь, по всем знакам в том квартале бедокурили абреки – рубленые раны, сгинувшие головы. И следы, говорят, ведут в горы, вроде даже к селению Амира. Такой, видишь, казус.

– Что, опять приговорили без суда? – спросил я. – Да как скоро!

Собственно, тут не нужны ни доказательства, ни, тем более, суд. Главное, настроить толпу: напугать или озлобить.

– Такие вести разлетаются вмиг, – заметил Трофим. – И по Дворовому каналу показали.

– Оперативно сработали, а? Умеют, когда не надо.

– Но самое худое: кадешники уже выступили. То есть, понятное дело, «дьяволы» – мальцов пока берегут.

Кадешники, они же «Красные дьяволы» (выросшие из «дьяволят»), – это боевой авангард нашистов, обученный и неплохо вооруженный. Двор их как бы не жаловал: оппозиция все-таки, – даже поругивал изредка, хотя без особого пыла. И вот для «КД» подвернулся случай отличиться.

– Так быстро? – снова удивился я. – Будто готовились, верно?

– Да есть такая мысля, – подтвердил торгаш. – Чего ж делать-то, Родя?

– А ты уж сделал: сбросил проблему мне. Для того и позвонил, да?

– Так люди ж кругом! – вздохнул Трофим. – А настрой у них – сам ведаешь какой. Если предприму что, меня и ближние не поймут.

– К примеру, Карим. Или Арина.

– Боже упаси! – испугался он. – Ей-то и знать ни к чему – такие страсти!.. И так уже плохо спит.

– Ладно, – сказал я. – На посильный шаг ты решился. Теперь мой черед.

Оборвав связь, вызвал Амира. Откликнулся он не сразу: видно, дрыхнул. Через минуту его окаймленная баками физиономия все же возникла на экране.

– А-а, ты, – пробурчал он, моргая. – Уже поднялся, да?

– Думаешь, у меня есть время спать? Не до сна, видишь, всё о тебе пекусь… Как живешь – жены не колотят? А удой у них не упал?