Книга Тайна осенней звезды - Карина Тихонова

– Почерк похож на женский, – сказал отец.

– Да, пожалуй…

Я отложила конверт в сторону и улыбнулась отцу. Отец понял это правильно и удалился из комнаты.

Я вскрыла конверт. На диван упали несколько фотографий и какой-то костяной обломок.

Я подняла его, покрутила перед глазами. Интересно, что это такое? Почему мне кажется, что я этот странный предмет уже видела?

Я закрыла глаза, и память услужливо нарисовала мне картинку: вот я подбираюсь к Асе, заглядываю ей через плечо и вижу, как она крутит в пальцах непонятный маленький предмет, определить который мне тогда не удалось.

Получается, конверт прислала Ася?

Я снова просмотрела текст, написанный от руки. Нет, почерк не Асин. Ася пишет с характерным наклоном влево, как всякий нормальный левша. Этот конверт надписан правой рукой. Причем, я согласна с папой. Почерк похож на женский – изящный, слегка изломанный, с кокетливыми завитушками на заглавных буквах.

Очень интересно! Что за женщина могла отправить мне это послание?

Я порылась в конверте.

А послание как раз отсутствует. Кроме фотографий и обломка неизвестного предмета в конверте ничего нет.

Ну что ж, посмотрим на снимки. Может, они мне что-то подскажут.

На первом снимке я увидела улыбающегося мужчину. Я покрутила снимок перед глазами.

Знакомый мужчина. Не близко, конечно, но где-то я его видела… Интересно, где?

Я опустила руку с фотографией на колено и потерла лоб. Потом снова взглянула на фото и стукнула себя по лбу.

Ну, конечно! Это же покойный городской магнат, мой несостоявшийся свекор господин Терехин!

Я осмотрела снимок уже более внимательно.

Странно, никакого сходства с Лешкой. Хотя Лешка может быть похож на мать. Ее я никогда не видела.

Я наклонила голову к плечу.

Вообще-то, некоторое сходство просматривается. Небольшое сходство, почти незаметное. Они оба высокого роста, у них одинаковый овал лица, оба умеют носить хорошие костюмы…

Терехин всегда был прекрасно одет. Ася говорила, что рубашки ему делают с эксклюзивными пуговицами. Кажется, из слоновой кости. Ася говорила, что таких пуговиц больше нет ни у кого в городе.

Я поднесла фотографию к самым глазам. Под подбородком Терехина отчетливо виден туго застегнутый воротничок. Господи, зачем же он застегивал верхнюю пуговицу, так же и задохнуться можно…

Внезапно я вскрикнула. Выронила фотографию, пошарила вокруг, нашла непонятный обломок. Поднесла его к снимку, сравнила и бессильно опустила руки.

Вот мы и выяснили, что это за предмет.

Это был обломок странной фигурной пуговицы, отчетливо видневшейся на снимке. Пуговицы, сделанной из слоновой кости. Вернее, из тоненькой пластины слоновой кости. Иначе поломать ее было бы почти невозможно.

Я отложила фотографию Терехина и взяла другой снимок. На нем отчетливо запечатлелась стена, состоящая из органных труб. Незачем и спрашивать, где сделана фотография. Такое место в городе только одно.

Студия новой радиостанции «Осенняя звезда», расположенная глубоко под землей. Я отложила фотографию в сторону и взяла последнюю.

Последний снимок выглядел так, словно его сделали под микроскопом. Правый угол занимал край стены с фрагментом органной трубы. А рядом, на полу, лежал отчетливо видный предмет. Это был обломок эксклюзивной пуговицы, сделанной специально для рубашки господина Терехина.

Интересно, как он мог там оказаться?

Это было первое, что я подумала.

Я закрыла глаза и увидела мужские пальцы, с силой рвущие воротник. Хрупкая пластина из слоновой кости с двумя дырочками посередине дает трещину, сломанный фрагмент отлетает к стене.

И лежит там, никем не замеченный, пока Ася Курочкина, прекрасно знавшая об эксклюзивных пуговицах, не находит обломок в углу студии.

И делает простой вывод, к которому я пришла совсем с другой стороны: Терехин умер именно здесь, в этой самой студии. Причем перед смертью он то ли задохнулся, то ли чего-то испугался. Так сильно испугался, что рванул на себе воротник и сломал эксклюзивное творение неизвестного мне мастера.

«Ничего удивительного! – подумала я вяло. – Если подобрать соответствующую частоту инфразвука, то можно довести человека до приступа безумия, не то, что просто напугать!»

Вот почему Азик пытался спрятаться! Он прекрасно понимал, что смерть его друга и компаньона вовсе не случайная благопристойная кончина от сердечного приступа! Он понимал, что Терехина убили, только не понимал, каким способом! Поэтому и прятался от неведомой опасности. И пытался разобраться в происходящем с помощью Аси. Но тут, совершенно некстати, в дело вмешалась я со своим журналистским расследованием, и Азик велел меня вытеснить. То ли с помощью угрозы, то ли с помощью денег – неважно! За сбор информации должна была взяться Ася. И она раскопала одну убийственную подробность: приехала на новую радиостанцию и нашла в студии обломок знакомой пуговицы. Она сфотографировала его, прежде чем забрать, и рассказала обо всем Азику.

Что было потом? Не знаю.

Знаю только одно: Азику стало известно, каким образом умер его компаньон. Потому что Азик умер точно такой же смертью.

Но Ира Терехина? При чем тут она?

Получить ответы на эти вопросы я могла только одним путем. Спросив обо всем у главного и основного свидетеля. У того, кто все это придумал, смастерил и привел в действие. У гениального самоучки, решающего задачки из учебника по физике для профильных вузов. У талантливого механика, за голову которого американцы назначили приз в двадцать тысяч долларов.

Я немного подумала. Собрала все фотографии, уложила их обратно в конверт. Туда же сунула обломок терехинской пуговицы, встала с дивана.

Подошла к столу, сложила в стопку исписанные за ночь листы бумаги. Вот вам готовая курсовая работа по теме «Инфразвук и его влияние на человека»!

Я достала из ящика прозрачную пластиковую папку, уложила в нее все собранные бумаги вместе с конвертом. Обернула папку газетным листом и вышла в прихожую.

Быстро нацепила на себя сапоги и куртку, крикнула родителям:

– Я ушла!

– А когда ты… – начала было мама, но тут же спохватилась. Поцеловала меня и сказала:

– Счастливо.

– Пока.

Я выскочила из квартиры и понеслась вниз по лестнице.

Уселась в машину, бросила пакет на соседнее кресло. Выехала со двора и рванула вперед по пустой воскресной дороге.

Адрес шефа я знала давно. Только была у него дома всего два раза: один раз завозила срочную статью, которую нужно было успеть тиснуть в завтрашний номер, и еще раз с общими редакционными поздравлениями по поводу дня рождения. Шеф загрипповал, поэтому коллектив решил отправить парламентера с подарком на дом. Отправили меня, как самую ответственную.