Книга Богатство Лас-Вегаса - Ферн Майклз

Наконец-то он отправлялся домой. В белой летней форме без единого пятнышка и лишней складки, сдвинув щегольски фуражку, Эш сошел на берег, где его поджидали красавица жена и дети. Близнецы, одетые в бело-голубые матросские костюмы, робко улыбались папе. Он обнял мальчиков, а затем подхватил малютку Санни.

— Сейчас мы немного подзаправимся хот-догами и апельсиновым соком и тронемся. Скажите: «Есть, сэр».

— Есть, сэр! — раскатились в воздухе счастливые детские голоса, а малышка Санни закурлыкала от удовольствия.

* * *

Саймон Торнтон, он же капитан Адам Джессап, также безукоризненно одетый, вышел за ворота военно-морской базы Сан-Диего. Он не стал оглядываться по сторонам, зная, что никто не ждет его с распростертыми объятиями. Пять часов спустя он уже стучал в дверь настоящего Адама Джессапа. Ему открыли, и Саймон недоуменно замигал. Кто этот потрепанный молодой человек с торчащими волосами и трехдневной щетиной?

— Я Саймон Торнтон, у меня к вам небольшое дело.

— За электричество я вчера заплатил. Журналов мне никаких не надо. Пива хотите?

— Нет, спасибо. Вы не возражаете, если я войду?

— Только я же сказал, что ничего не покупаю.

— А я не продаю, — сказал Саймон. — Вы меня не помните?

— Не припоминаю. Я немного выпил.

— Я друг вашего двоюродного брата Джерри. Несколько лет назад вы продали мне свои документы. Приехал, чтобы вернуть.

— А, вот оно что. Только не думайте, что я верну вам деньги. Я их давным-давно потратил.

— Деньги мне не нужны. — Саймон открыл сумку и вытащил толстый конверт. — Это вам.

Джессап попятился.

— Что это?

— Демобилизационное удостоверение, приказы, несколько медалей. Это все ваше. Если вы не против, я хотел бы оставить и крылышки.

— Крылышки? О чем это вы толкуете?

Саймон вздохнул. Объясняя, он думал о том, вспомнит ли Джессап хоть что-нибудь, когда протрезвеет. Однако Джессап оказался не так прост. Плечи распрямились, в глазах появился живой блеск.

— Бог ты мой, так вы самый настоящий ас?! Черт возьми! Капитан, а?! А разве вы не должны заплатить мне за это? Я в том смысле, что без моего имени вы бы ничего этого не получили, верно? — В голосе его зазвучали хитрые нотки. — А правда, что пара золотых крылышек и белая форма действуют на женщин, как волшебная палочка? Что любая ляжет в постель? Стоящее дело!

Саймон вынул еще один пакет: жалованье за годы военной службы, за исключением долларов, потраченных на двухнедельный отпуск.

— Знаете, Джессап, вы правы. — Он бросил на стол конверт, закрыл сумку и поднялся. — Счастливо оставаться, приятель!

Дойдя до ближайшей аптеки, он позвонил своему другу Джерри.

— Вот что, Джерри. Сними все с моего счета в банке и гони сюда мою машину. Я собираюсь в Нью-Йорк. Если хочешь, можешь составить мне компанию. Буду у Говарда Джонсона, что недалеко от дома твоего двоюродного брата. У меня всего десять баксов, так что переставляй ноги побыстрее. Я позвоню сейчас в банк, тебе нужно иметь при себе какое-то удостоверение. Кодовое слово — «Ас». Все понял?

В начале девятого Джерри въехал на машине Саймона на парковку. Друзья довольно долго пристально смотрели друг на друга, потом Джерри завопил, как индеец, и бросился к Саймону. Они обнялись.

— Ах ты, сукин сын, обещал, что будешь писать. Я так о тебе беспокоился!

— Но я же писал.

— Ах да, одно письмо на полстранички. Я тысячу раз звонил твоей матери. И каждый раз она плакала. На следующей неделе город будет чествовать Эша с малышами. Один из мальчишек точь-в-точь ты. Подумать только, трое детей!

— Ладно, как ты смотришь на то, чтобы я скинул эту форму? Мы немного погуляем, а завтра — в Нью-Йорк. Кстати, ты со мной или нет?

Джерри посмотрел в упор на Саймона.

— Ты не хочешь сказать мне, почему не идешь домой? Если считаешь, что это не мое дело…

— Чтобы какой-нибудь газетчик раскопал, что я воевал под чужим именем? Я знаю, что сделал, а это самое главное. Эш обо всем знает. Мы встречались пару раз, заключили мир. Эш дослужился до майора. Лихой получился пилот. Даже сбил одного японского аса. Насколько я знаю, он собирается стать управляющим «Серебряным долларом» и построить новое казино. Конечно, присматривать за всеми этими заведениями нелегко, потребуется много времени, но, на мой взгляд, Эш к этому готов. Пора ему осесть. А вот я… я только начинаю жить!

— И как ты собираешься жить на три тысячи баксов?

— Если прижмет, продам машину. Кроме того, у меня есть трастовый фонд, в который тоже можно залезть. Не хотелось бы, но приятно знать, что есть куда опустить голову.

* * *

В один из редких дождливых дней в начале августа 1946 года Эш впервые всерьез поругался с женой. Он метался по спальне, стуча ногами и исторгая ругательства.

— Черт возьми, что же это такое?! У тебя дома столько прислуги, а ты заявляешь, что не можешь пойти со мной на обед. Ты просто не хочешь идти! Тебе лучше сидеть здесь и болтать по телефону с твоей подружкой Билли в Техасе. Ты хоть знаешь, какие приходят счета? А если не треплешься с ней, то всегда под рукой эта Бесс, и вы часами чешете языки.

— Да потому что тебя здесь нет, Эш. Никогда нет! Ты уходишь в три пополудни и не приходишь домой раньше трех утра. До половины второго спишь, потом все повторяется. Ты ведешь себя… недостойно.

— Недостойно? Я знаю, откуда у тебя такое мнение обо мне. Ты слишком много времени проводишь с моей матерью.

— Чего ты хочешь от меня, Эш? Бэрч простудился. А у Саджа болит ухо, и Санни тоже лежит в постели. Я не могу оставить детей, когда им плохо. Это не какое-то важное мероприятие, а просто обед. Хочешь знать, что я думаю? Ты просто ненавидишь эту жизнь, ты постоянно сравниваешь ее с той, когда тебя все хвалили, считали асом. Жизнь на гражданке тебе скучна, бизнес тебя утомляет. Как, впрочем, и я, и дети.

— Что ты хочешь этим сказать? — насторожился Эш.

— Город у нас небольшой, Эш. Я знаю, что ты с кем-то встречаешься. Я чувствую ее запах на твоей одежде… — Он даже не отрицает? — Я не заслужила этого, Эш.

— Ты за мной шпионишь?

— Нет, Эш, не шпионю. Ты и сам все прекрасно понимаешь. Наш брак начинает разваливаться.

— Я одно понимаю, что ты, Фанни, зануда. Одно и то же каждый день! Когда ты в последний раз приводила себя в порядок? Приходила в «Серебряный доллар»? Да я и не помню! Посмотри на себя, какая ты кругленькая. А чего еще ждать, ты же только и знаешь, что просиживать задницу.

— Это не так, Эш. С тремя детьми особенно не посидишь. И я не позволю тебе ко мне так относиться. Я вижу тебя насквозь: ты сделал ночью непростительное и теперь добиваешься, чтобы я чувствовала себя виноватой. Я отказываюсь жить так дальше.