Книга Фонд - Уэс Демотт

Переодевшись, он сунул снятую одежду в сумку, потом поплескал над раковиной на лицо немного воды. Когда открыл глаза, Мелисса стояла напротив него за стойкой.

– Ты дал Сакетту миллион долларов за мое освобождение. Я хочу знать почему.

Он внимательно выслушал ее, даже не став протягивать руку за полотенцем, а просто стоял с мокрым лицом, осмысливая вопрос.

– Мне хотелось это сделать. И все.

Теперь она говорила своим адвокатским голосом – не очень приятным, но и не очень задиристым:

– Рич сказал, что ты слышал все, о чем я говорила в палате Кейна. Это правда?

– Да.

– Тогда почему, Питер? Почему ты заплатил целое состояние за мое освобождение?

Он взял со стойки полотенце, осторожно промокнул лицо здоровой рукой. У него не было ответа, который она способна понять. Если бы Мелисса его любила, то давно бы уяснила, насколько всепоглощающим может быть это чувство, как оно заставляет человека совершать поступки, которые не укладываются в понятие здравого смысла. И наоборот, раз она никогда не любила его, заставить ее осознать это нельзя. Он расчесал волосы пальцами, собрал то немногое, что у него было, и приготовился уйти.

– Тебе нужны деньги, Мелисса? После закрытия банковского счета у меня осталось тридцать тысяч с небольшим. Если тебе нужны деньги на поездку – они твои.

Она упрямо закачала головой.

– Откуда такое великодушие? Ведь я пыталась убить тебя.

– Понимаю, что веду себя глупо. Так нужны тебе деньги или нет?

Он обошел стойку и направился к выходу.

– Нет, – ответила она, все еще качая головой. – Отец оставил мне много денег. Я не собиралась пользоваться ими, но у меня полно денег в разных местах. Ты позволишь мне восполнить то, что потерял, заплатив Сакетту?

Он внимательно посмотрел ей в глаза, чтобы проверить, намеренно ли она обижает его, но решил, что нет. Мелисса выглядела смущенной, сбитой с толку, но на ее лице не было видно и тени заносчивости.

– Нет, но все равно спасибо.

Ему пора уходить. Блевинс скоро узнает обо всем и взовьется до потолка, так что нужно быть в полете раньше, чем это произойдет. Мелиссе тоже пора, но он не собирался давать ей указания, что делать.

– Один вопрос, Мелисса. Ты когда-нибудь любила меня? Хотя бы немножко? Или это было одно притворство?

– Мне… мне кажется, что я любила тебя. Честно говоря, я так никогда и не узнала, что такое любовь. Но если я кого-то когда-нибудь и любила, то только тебя. Точно не могу сказать и не хочу тебя больше обманывать.

Было приятно слушать, как она признается в том, что, возможно, разделяла хотя бы часть того чувства, которое он испытывал к ней. Уходя, Питер ощущал себя счастливым.

– Хорошо, Мелисса. Я люблю тебя. Пора бы и перестать, но я ничего не могу с собой поделать.

– Тогда я скажу, что тоже люблю тебя. Ты только что заплатил за меня миллион долларов. Я себя чувствую слугой поневоле.

Джеймисон решительно повернулся и пошел прочь, оставив ее. При этом его рассудок игнорировал требования сердца вернуться и просить ее уйти вместе с ним.

Он решил больше не оборачиваться, независимо от того, что она скажет.

– Прощай, Мелисса, – произнес он, глядя на дверную ручку в виде кнопки, которая находилась в двадцати футах. – Надеюсь, когда-нибудь ты полюбишь. Это чудесное чувство.

Потом он приложил максимум усилий, борясь с мощным естественным влечением и пробиваясь к двери, словно преодолевая сопротивление пронизывающего ветра. Потребовалась вся его воля для того, чтобы повернуть дверную ручку, а повернув ее, он дернул на себя дверь, вышел из зала и шаркающей походкой пошел искать кассовый зал.

– Вам помочь, сэр?

Джеймисон открыл глаза. Очередь исчезла, а на него с натянутой улыбкой, которая должна была изображать терпение, смотрела самоуверенная женщина в синей униформе. Он подтолкнул ногой свой полиэтиленовый пакет и подошел к стойке.

– Есть рейс на Цюрих, который отправится через пятнадцать минут. Свободные места имеются?

Он никогда не был в Цюрихе и никогда не хотел побывать там, но это был ближайший международный рейс.

– Дайте-ка посмотреть. Да, сэр. С посадкой в аэропорте Кеннеди. Есть место в первом классе. – Она приподнялась на цыпочки и уставилась на Джеймисона, словно ждала, что тот упадет в обморок. – Туда или туда и обратно?

– Только туда, – ответил Джеймисон.

Направление на всю оставшуюся жизнь. Возврата нет. Он больше никогда не увидит Мелиссу. Только туда.

– Ваш билет будет стоить две тысячи шестьсот сорок два доллара, сэр. Выписывать?

– Да.

– Вы летите один?

Из транса Джеймисона вывел голос Мелиссы.

– Нет, – сказала она. – Сделайте два билета.

Джеймисон вздрогнул всем телом, когда она облокотилась о стойку. Кассирша снова посмотрела на Джеймисона. Он закрыл глаза.

На самом деле Джеймисон мог предполагать, что такое случится, мог предположить, как они поспешат к нужному выходу на посадку, как он будет нести только свой полиэтиленовый пакет с грязным бельем и все свои сбережения. Не очень похожий на типичного человека, путешествующего первым классом, но рядом с ним Мелисса. Ему даже не нужно было смотреть, чтобы убедиться в этом. Он будет слышать, как каблучки ее туфель стучат по кафельному полу, как она хихикает, словно они убегают от наказания за детскую проказу. Все это время его сердце будет радостно биться от сознания того, что следующие несколько часов он просидит рядом с ней.

Конечно, завтра все может быть иначе. Может случиться все, что угодно. Блевинс может возмутиться так, что последует за ними. Мелисса может пойти попить кофе и не вернуться. Она может убить его, когда они будут спать вместе. Есть даже вероятность, что она обнаружит, что любит его.

Завтра может подождать. Сегодня – вот что имеет значение. Сегодня Мелисса хочет лететь вместе с ним, ее ноги готовы идти рядом с его, их сердца, по крайней мере в течение нескольких часов, будут биться в одном ритме. Женщина, которую он любит, летит вместе с ним в Цюрих. Он ничего не примет на веру. Он никогда не считал ее за нечто доказанное. Такова суть любви.

– Сэр? Берете два билета?

Он открыл глаза и увидел Мелиссу. Он любил ее до боли в сердце, он все еще замечал каждый ее вдох и выдох, желал вдыхать воздух, выдыхаемый ею. Но теперь она была другой. Она не плакала на пляже и ей не грозила опасность. Она больше в нем не нуждалась и не любила его. Она дала ему шанс полюбить, и он будет ей за это всегда благодарен. Но он должен был покинуть ее. Уйти куда-нибудь и начать жизнь заново. Там, на чужбине, у него даже может появиться другая женщина, на кого он сможет излить часть той любви, которую дарил Мелиссе. Это казалось маловероятным, но возможным.