Книга Хроники мертвых - Глен Купер

Могила Иосифа стала излюбленным местом для молитв и медитаций внутри Вектисского кафедрального собора — великолепного сооружения с высоким шпилем, построенного на месте старой церкви. На плите из голубого камня, обозначающей место захоронения, было высечено всего несколько слов: «Святой Иосиф, 800 год от Рождества Христова».

За пятьсот лет со смерти Иосифа Вектисский монастырь пережил множество изменений. Границы его владений значительно расширились, захватив прилегающие поля и луга. Теперь монастырь окружала высокая каменная стена с крепостными воротами, защищавшая от французских пиратов, промышлявших на острове и побережье Уэссекса. Кафедральный собор — один из красивейших в Британии — пронзал небо изящной башней. Более тридцати главных зданий, включая монашеские кельи, дом капитула, кухню, трапезную, подвал, кладовую, лазарет, странноприимный дом, скрипторий, пивоварню, дом аббата и конюшни, соединялись друг с другом крытыми переходами. Все монастырские постройки, дворы и сады были построены с умом. Рядом находились огромное кладбище, ферма с мельницей и свинарником. В монастыре жили почти шестьсот человек, поэтому он считался вторым по численности населенным пунктом на острове. Вектисский монастырь стал символом прославления христианства, соперничающим по значимости с Вестминстерским аббатством, Кентерберийским и Солсберийским соборами.

Да и население самого острова увеличилось. Селяне процветали. После захвата Британии Вильгельмом Нормандским в битве при Гастингсе в 1066 году остров перешел к Нормандии и окончательно сбросил цепи скандинавского язычества. Древнеримское название острова — Вектис — постепенно кануло в Лету. Норманны стали называть его Уайт. Вильгельм подарил остров своему другу — Вильяму Фиц-Осберну. Под покровительством Вильгельма Завоевателя и будущих британских монархов остров превратился в богатый, хорошо защищенный бастион, способный противостоять французам. Из Карисбрукского замка, находившегося в центре острова, хозяева Уайта продвигали феодальные порядки, не забывая согласовывать их с монахами Вектисского монастыря — их духовными покровителями и добрыми соседями.

Последним хозяином Уайта — вернее, хозяйкой — была графиня Изабелла де Фортибус. Остров перешел в ее владение в 1262 году после смерти брата. Благодаря богатым землям и морскому налогу простодушная скромница Изабелла вдруг превратилась в самую обеспеченную женщину Британии. Изабелла была одинока, богата и набожна. Именно поэтому Эдгар — предыдущий аббат Вектиса — а позже и Болдуин неизменно опекали графиню и даровали ей самые искренние молитвы и лучшие рукописи. Изабелла не оставалась в долгу — помогала монастырю деньгами и вскоре стала его главной покровительницей.

В 1293 году Болдуина лично призвали к умирающей графине в Карисбрукский замок. Там на пороге смерти она призналась ему слабым голосом, что продала остров королю Эдварду за шесть тысяч марок. Следовательно, Уайт перешел к королевской семье, а Болдуину придется искать другого покровителя. На этих словах графиня умолкла навсегда. Аббат скрепя сердце отпустил ей все грехи.

Следующие четыре года после смерти Изабеллы оказались для Болдуина непростыми. Многолетняя зависимость от женщины обернулась для монастыря полнейшей неуверенностью в будущем. Население Вектиса увеличилось настолько, что внутренних ресурсов стало не хватать. Нужно было искать помощь извне. Болдуину приходилось часто выезжать с острова и, подобно попрошайке, умолять графов, лордов, епископов и кардиналов о содействии. Он не был прирожденным политиком и дипломатом, как его предшественник Эдгар, которого любили все: священники, дети и даже собаки! Болдуина сравнивали с рыбой — холодной и скользкой. Он прекрасно справлялся с административными задачами. Обожал вести бухгалтерию, любил ближних своих, но намного меньше, чем Бога. Верхом блаженства для него было уединиться в келье с книгами. Спокойствие и умиротворенность… Впрочем, что это такое, аббат давно забыл. Он чувствовал — быть беде.

Закончив молитву святому Иосифу, Болдуин поднялся на ноги. Столько дел впереди. Но перво-наперво нужно поговорить с настоятелем.

* * *

Лука — сын лондонского сапожника Арчибальда — был самым молодым монахом на Вектисе. Всего двадцать лет. Сильный, крепкий — скорее солдат, чем слуга Господа. Отец расстроился и не знал, что думать, когда Лука сообщил о своем решении пойти в монастырь. Но что поделаешь? Нельзя же запретить тесту подниматься. Так и сыну нельзя запретить делать то, что он хочет. Лука еще мальчишкой попал под благотворное влияние приходского священника и не мыслил свою жизнь без служения Богу. Его всегда влекло полное погружение в монастырскую жизнь. Он слышал чудесные рассказы священников о далеком и отделенном от всего мира прекрасном Вектисском монастыре. В семнадцать лет, купив на последние монеты проезд на пароме, он отправился на остров Уайт. Переплывая пролив, юноша увидел крутые обрывы появившегося на горизонте острова и великолепный кафедральный шпиль — каменный палец, указующий в небо. Лука страстно взмолился о том, чтобы остаться на острове навсегда.

После долгого пути по утопающим в зелени холмам Лука наконец-то добрался до крепостных ворот и робко попросил принять его в монастырь. Настоятель Феликс — высокий крепкий темноволосый бретонец — почувствовал серьезность молодого человека и разрешил ему остаться. Четыре года Лука тяжело трудился на благо монастыря, и вскоре его посвятили в монахи. С тех пор его сердце пело от радости каждый божий день, а широкая улыбка забавляла братьев и сестер. Многие специально выходили из кельи, когда Лука проходил мимо, только чтобы взглянуть на него.

Не успел Лука прибыть на Вектис, как другие послушники начали рассказывать ему о загадочных склепах. Будто бы под монастырем существовал целый подземный мир, где жили странные существа, которые занимались невесть чем. Ритуалы, таинственность, тайное сообщество, орден имен…

Все это ерунда, часть обряда инициации молодых людей с богатой фантазией. Лука считал, что лучше сосредоточиться на обязанностях и образовании и не позволять втягивать себя в подобную ересь.

Впрочем, он должен был признать, что на территории монастыря было полным-полно зданий, о предназначении которых можно только гадать. За монашеским кладбищем, например, находилось простое деревянное сооружение, размером с небольшую церквушку, которое соединялось с другой вытянутой невысокой постройкой. Некоторые послушники говорили, что это еще одна кухня. Из любопытства Лука иногда забредал довольно близко к этому зданию и видел, как туда привозили зерно, овощи и молоко. Одни и те же братья то входили, то выходили оттуда. А иногда в постройку, похожую на церквушку, приводили молоденьких девушек.

Лука в силу молодости и неопытности решил, что в мире существует нечто, что ему не нужно или что он не должен знать. Разве имеет он право отвлекаться от служения Богу, осознание которого становилось все сильнее день ото дня?

Спокойная, размеренная жизнь Луки закончилась в конце октября раз и навсегда. Необычно теплое и солнечное утро вдруг обернулось холодным, дождливым днем. На остров неожиданно налетел сильный шторм. Лука в раздумьях брел по двору монастыря, когда закружил ветер и начал накрапывать дождь. Обогнув стену, Лука оказался рядом с сестринскими спальнями и увидел молодых женщин, в спешке собиравших сохнувшее белье. Порыв ветра, подняв с камня детскую рубашку, отбросил ее на траву к ногам Луки. В тот же миг через поле за ней бросилась девушка. Под косынкой развевались длинные волосы, золотистые словно мед.