Книга Полночный вальс - Дженнифер Блейк

Они не расставались ни на минуту, думая только друг о друге и дыша друг другом, до тех пор, пока воды прилива предательски не подобрались к ним настолько близко, что могли захлестнуть своей равнодушной холодной волной. Поскольку источник жизни дарован свыше, то свыше дана и радость освобождения, охватившая их в безмолвном взрыве нестерпимого блаженства. Они видели не только темноту, укрывавшую их от посторонних взглядов, но и пронзительный свет наслаждения.

Амалия лежала неподвижно. Сколько времени прошло, прежде чем Роберт пошевелился, выходя из нее, она не знала, да и не хотела знать. Она ощутила, а не увидела в этой тьме египетской, что он склонился над ней, почувствовала прикосновение его нежных пальцев к своему лицу.

— Ты хорошо себя чувствуешь? — спросил он заботливо. Ее губы расплылись в счастливой улыбке, хотя он и не мог этого видеть.

— Да, все в порядке, — ответила она тихо.

— Нам лучше вернуться, — сказал Роберт озабоченно. Он помог ей подняться на ноги и привести себя в порядок.

Амалия взяла его руку, потому что не была уверена, что он предложит первым, и они молча направились к вилле. Пока они шли, Амалия несколько раз посматривала в его сторону, но разве в темноте разглядишь что-нибудь, хотя ей казалось, что она знает, о чем Роберт думает в эти минуты.

У двери в дом он остановился и, повернув Амалию лицом к себе, прильнул к ее губам в сладком, долгом поцелуе.

— Спокойной ночи, Амалия, — сказал он, выпуская ее из своих объятий.

— Разве ты не идешь в дом? — спросила она с тревогой, че желая мириться с тем, что этот поцелуй был прощальным.

— Пока нет.

Момент, когда Амалия могла прямо спросить, не собирается ли он разделить с ней ложе, был упущен безвозвратно.

— Тогда спокойной ночи. — Она подождала еще с минуту и вошла в дом.

Лали еще не вернулась. Амалия разделась сама, что было довольно затруднительно, но платье оставила лежать на полу, надеясь, что эта небольшая неаккуратность послужит объяснением тому, что оно сильно измято. Воспользовавшись слегка теплой, нагревшейся за день водой в кувшине, Амалия умылась над ванной, похожей на перевернутую мужскую шляпу, вытерлась насухо полотенцем и надела чистую ночную сорочку. Она зевнула, забираясь в постель, и все же довольно долго не могла уснуть, прислушиваясь, когда вернется Роберт. Однако усталость и волнения сделали свое дело, и сон сморил ее задолго до прихода Роберта.

Проснулась она довольно поздно. Роберт уже побывал в своей спальне и ушел. Его чемодан был собран и отправлен на пристань. Он попрощался с Мами, но не стал будить Амалию. До отплытия «Стара» оставалось чуть больше часа. Роберт был уже на пароходе.

После его отъезда дни тянулись медленно и скучно. Мами, желая развлечь невестку, постаралась ознакомить ее как можно подробнее с местным курортом «Малый Довиль», славившимся лучшими на Юге минеральными источниками и названным так по аналогии с европейским курортом «Довиль» на побережье Франции. Старая леди представила невестку своему старому приятелю и владельцу лучшего на острове отеля Дейву Магга, который любезно пригласил их на послеобеденную чашку чая. Они провели приятные полчаса, которые их сблизили больше, чем предыдущие месяцы.

Этому способствовал также несчастный случай, произошедший два дня спустя. Амалия гуляла с Айзой по берегу. Они проходили по участку побережья, который вел от виллы к отелю. Между отелем и ближайшим к нему коттеджем была огромная площадка, которую выделили для детских игр. На краю этой площадки находилась карусель — любимое развлечение многих мальчишек острова. Вот и сейчас на ней крутилось несколько детей разного возраста.-На стальной оси, вкопанной глубоко в землю, были закреплены и вращались поперечные брусья, на которые и становились желающие покататься с четырех опор-ступенек. Параллельно брусьям, но над ними, были закреплены более легкие конструкции, за которые дети могли держаться руками. После того, как желающие покататься вставали на брусья и цеплялись руками за перекладины, ребята постарше и поздоровее раскручивали карусель, а затем, уцепившись за брусья руками и поджав ноги, сами катались вместе со всеми. Карусель располагалась довольно высоко над землей, чтобы при вращении незадеть играющих тут же малышей.

Пару раз, когда поблизости никого не было, Амалия катала Айзу, сама толкая карусель. Тогда мальчик визжал от восторга, а теперь не выказывал никакого желания покататься и, казалось, был доволен тем, что семенил рядом с хозяйкой, держа под мышкой блокнот.

Прямо за каруселью под развесистым дубом сидели две женщины. Одна держала на коленях ребенка, а другая, одетая в траур, что-то говорила маленькой девочке, стоявшей рядом и тоже одетой в темное платье с белым фартуком. Проходя мимо, Амалия улыбнулась в их сторону и получила в ответ два вежливых кивка. Она не рассчитывала на большее. Неожиданный крик отвлек ее от собственных мыслей.

Какой-то мальчик, катавшийся на карусели, поскользнулся на перекладине и теперь висел на одной руке. Однако силенок не хватило, пальцы разжались, и он, упав на землю, откатился в сторону лицом вниз. Женщины вскрикнули, дети завизжали, сильнее уцепившись за перекладины. Не раздумывая ни секунды, Амалия бросилась на помощь мальчику и, поскольку она находилась ближе всех к нему, первой склонилась над распластанным телом ребенка. Амалия осторожно перевернула мальчика на спину, и он тотчас открыл глаза. На лбу у него была неглубокая рана, из которой сочилась кровь.

— Упал… не могу… дышать…

— Ты просто сильно ушибся. Сейчас все пройдет, — сказала Амалия, доставая платок, чтобы остановить кровь.

Ее спокойная уверенность принесла малышу облегчение, он закрыл глаза, расслабился, и грудь его резко поднялась, а потом начала подниматься и опускаться в естественном, хотя и несколько учащенном ритме. Амалия прижала платок к кровоточащей ране.

В этот момент рядом с Амалией опустилась на колени женщина в трауре, а следом за ней подбежала девочка, которая горько плакала, размазывая слезы по щекам.

Женщина испуганно склонилась над мальчиком, голос ее сковал спазм:

— Он не… он…

— Слава Богу, нет, — успокоила ее Амалия.

— Боже мой! — запричитала женщина. — Зачем я позволила ему кататься на этой карусели? Он еще такой маленький! Но он так просил! Боже! Сколько крови!

— Раны на голове всегда сильно кровоточат, — сказала Амалия.

Вторая женщина стояла рядом, не зная, чем помочь. Чуть поодаль сидел Айза и с бешеной скоростью старался запечатлеть на бумаге редкую сцену, свидетелем которой он стал. Взглянув на женщину, склонившуюся над мальчиком, Амалия решила, что это его мать — так они были похожи.

— Если есть чистый платок, я смогла бы сделать что-то вроде повязки, — предложила Амалия. — Конечно, если вы сами не захотите сделать это, — спохватилась она в последнюю минуту.

— Сделайте, пожалуйста, прошу вас. — Женщина в черном платье вытащила из плетеной кружевной сумочки, висевшей у нее на руке, довольно большой платок, обшитый черным кружевом, и передала Амалии.