Книга Этот русский рок-н-ролл - Александр Рыжков / Тарантино

не должен. И, кстати, ты на режимном объекте ВКС, тут по служебному уставу пи*деть не положено, да и посторонних - категорически. Ну что, удовлетворён? Аргумент? А так... Придёт время - узнаешь всё, не гони коней. Ты не первый, твоим путём уже топали - покоя желали, смысла... Когда сам валил из Москвы, мечтал о чём-то подобном, чтобы подальше от всех. Ну... вроде жизни смотрителя маяка, только таких должностей давно уже нет, всё автоматизировано. - Вася прижал бульдожку к себе, ухватив обеими лапищами. - Бульку оставишь или с собой?

- Не понял.

- Умирать он собрался... Хрен ты угадал! Завтра отчаливаешь - за тобой прилетает вертушка. Все вопросы к Мастеру, это по его части.

- Мастеру?..

***

Сюрприз - аттракцион из детства. Пожалуй, самый крутой из тех, что вертелись в парке Щербакова. Мелких на него не пускали, на входе висела инструкция, по которой щеглам до четырнадцати не светило вообще... Проход закрывала собой толстая пожилая тётка, читавшая на стуле цветную газетенку с рекламой гербалайфа. После путча на здравые смыслы и правила забили повсюду. В девяностых "чисто касса" решала - пускать, или нет. Бабульки старой закалки, скучавшие на крашеных калитках, что называется "блюли" запреты по инерции, прогоняя настырную шпану с купонами. Но логоневрозный всё-таки смог-уболтал, подкупил-пробрался. Десятилетний пацан дважды оседлал "Сюрприз", промотавши сэкономленные на школьных обедах копейки.

Донецкая центрифуга принимала на борт пару десятков экстремалов. Могла бы и больше, места позволяли. Но дирекция чего-то опасалась, оставляя ячейки пустыми через одну. Широченный диск раскручивал стоящих пассажиров, прижимая центробежной силой к вертикальным спинкам. И только потом, с набором достаточной угловой скорости, начинался адреналиновый восторг: специальный привод наклонял ось потешного аттракциона вбок на шестьдесят пять градусов, окатывая девчачьим визгом стоящих на земле зевак. Бывало, что бухие граждане, презрев рекомендации настойчивой тётушки, протискивались через турникет на шальную карусель "для покататься". Вот тут-то и "розпочинался" подлинный сюрприз: алконавты блевали дальше, чем видели, но рвота, по законам физики, возвращалась им в харю, растекаясь по щекам. Ошеломительный эффект соперничал с кривыми зеркалами комнаты смеха...

Тогда же, под воскресным солнцем девяносто пятого, случилась и первая сигарета - мятая Родопи. Её удалось незаметно вытянуть из домашней отцовской пачки. Первая проба табака на развалинах кинотеатра "Зелёный", после виражей на "Сюрпризе". Неудачная. Вдохнув крепкий дым, он долго бухыкал и плевался тягучей слюной - детское тельце мотал первый муторный "вертолёт".

***

Заложило уши, как на лихом аттракционе в парке Щербакова. Ми-8 выбрался из облака, споткнувшись на воздушной яме, накренился, но устоял. Честным словом и командирским рыком он мелко задрожал, чихая форсанул и заново загудел, ныряя в смену эшелонов.

- Ну как так-то, б*я-адь?!!! - КВСа отпускал напряг. - Краями нахрен с помпажом прошли! Надо бы притопить в горючке того, кто набодяжил эту дрянь! Суки!!!

- Борт восемь два ноля два, ответьте башне. Что у вас там? - сибишный голос динамиком пересилил шум турбин.

- Восемь два ноля два. Спасибо, порядок. Снижаемся, - командир как ни в чём не бывало брякнул дежурную фразу в эфир.

Индеец видел только ребристый потолок. Если бы он мог сидеть, то непременно припал бы к иллюминатору, созерцая красоту далёких огней, проступающих в молочной пелене тумана. Владивосток.

- Всё нормально? - незнакомое лицо с полётной гарнитурой нависло над носилками.

- Да нет, порядок. Наверное, провалился с непривычки, - промычал он каким-то шершавым, тараканьим голосом, улыбнувшись усатому штурману...

Два санитара везли каталку с телом по больничному коридору. Головой вперёд. Колёса каталки рокотали и булькали, словно американский мотоцикл. А тело, лёжа на спине, смотрело в проплывающий потолок. Серая плитка... серая плитка... оперблок...

Операция прошла успешно. А потом ускорилось время, и как-то незаметно минуло полгода с того момента, как Мастер положил последний шов на латаный позвоночник. Реабилитация... Плазмоферезы-гормоны, бинты-уколы - процедуры изо дня в день. И боль. Но он привык. Потом тихую палату сменил суровый график, плотно трамбовавший череду занятий по "воскрешению": ходьба, растяжки, массажи, бассейны. Тренажёрка и спарринги с дядькой. Мучительный путь. Солёный, припудренный тальком кулак. В мозолях-соплях изнуряющий труд. Исконные рецепты, вытянувшие болезного из болота, как барона - рука Мюнхгаузена. Мастер выправил Индейцу новые ксивы: российский паспорт и права под именем, с которым его крестили ещё в Донецке на Ларинке. Булька освоилась на складе больницы, как дома. Начались долгие прогулки по городу. Владивосток - душевное место. И люди там особенные. Нет, махровое б*ядство и в них шьётся, но только с какой-то... дальневосточной патиной, что ли...

Быть во Владике, да не зайти к перекупам, барыжащим японским барахлом б/у? Вот и "воскресший" не смог удержаться...

- А если не секрет, почему этот? Вон же "япония" в два раза дешевле и не худшая по качеству, - зрачки торгаша скользнули по тряпичному поводку вниз, уперевшись в Булькины глаза. - Не моё дело, конечно...

- Не знаю. Считайте это блажью.

Индеец купил бэушный байк. Во Владике. Американский! Такой же был у него в Калифорнии - Indian Vintage Dark Horse, тяжёлый-здоровенный... Продавец и покупатель топали по рифлёным плитам, Булька семенила рядом. Огромный, гулкий ангар вторил эхом идущим по рядам.

- Да-да, эта штука дожидалась только вас! Идёмте, покажу, - довольный Сева-Безнал обхаживал "жирного" клиента.

Они притормозили возле полки с мотоприблудами.

- Вот, лучше не найдёте, - Сева достал сверху большую коробку и распаковал. - Япония! Крепится на багажное место заднего крыла, у вашего байка есть узлы. Термозащита, вентиляция, много места. Вашему питомцу будет очень комфортно. И самое главное! Смотрите, верхняя дополнительная фальш-панель принимает на себя солнечные