Книга Слово силы: Боль - Павел Александрович Зверев

получил инфу Лик?

Младший следователь таковой быть не может. Так ведь? И тут на выбор ажно три варианта. Вариант номер раз: Лика нае, хм, обманули. Умышленно ли нет, вопрос другой, но он, сука, порождает не очень хорошие выводы. Если специально, то получается главу Волков банально подставили под ушастый каток. Хотя, не окажись там меня, и это именно Лик стал бы катком для эльфов. Учитывалось это? Или нет? Черт! Как же много неизвестных.

Ладно. Вариант номер два. Этот «младший следователь» вешает мне лапшу на уши, и он не тот, за кого себя выдаёт. Правда, понять по сердцебиению лжет или нет, не вышло: скачков пульса не было. Либо-либо, опять же. Либо это тело владеет собой на совершенно другом уровне и он, совершенно точно не тот, за кого себя выдает, либо он всё-таки сказал правду. Что мне это дает? Да хрен бы его знал! Думать надо и думать много.

Ну и вариант под номером три! Лик ошибся. Получается, как и ушастые? Хм. Ну это совсем уж фантастика. Нет, я конечно могу вот так навскидку накидать теорию заговора, мол этот следователь просто отвлечение внимания для всех, от настоящей «шишки», но слишком сложно. Или же?

Да к черту!

— Та метка, что это за магия? — сосредоточил свой взгляд на следователе.

— Ж-жреческая, — облизав пересохшие губы, выдавил мужик. — Её сложнее всего почуять, особенно, если не посвящен никакому богу.

— О, — поймал я мыслю за хвост, — так ты владеешь и еще какой-то?

— Я, не, — замотал головой Климон, — больше нет. Только жреческая!

— Врешь ведь, — глубоко вздохнул я. — Скажи мне, ты, правда, хочешь по-плохому?

Приподнять руку, выпустить когти и наслаждаться картиной побледневшего человека. Хм, можно ли так играть? Скачок пульса от страха тоже не укрылся от моих ушей. Больно уж по-настоящему всё это выглядит.

— М-магия земли, — выдавил следователь, — на начальном уровне. Неофит еще пока.

— Ладно, верю, — кивнул скорее себе, нежели ему. — Ты же понимаешь, что ты фактически труп. А уж, если захочешь вернуться назад, то на твою жизнь я и медяка не поставлю.

— В младшие следователи дураков не берут, — словно лимон съел, сморщился Климон. — Меня найдут. Даже, если буду молчать. А любая попытка доложить, рассказать кому-нибудь и тогда…

Договаривать он не стал. Только сжал глаза, что было сил и с каким-то остервенением потер лицо ладонями.

— У меня семья, — взгляд мне в глаза, — любимая и двое детей, погодки. Мне нельзя ими рисковать. Я не должен…

Нет, ну если он так играет, то моё почтение! Да я труселя собственные сожру, если, вдруг, всё это окажется подставой и младший следователь не настоящий!

— За мной какого хрена увязался? — пожалуй, единственный вопрос, который интересовал больше других.

Надо же, поежился.

— Я видел тебя в деле, — сглотнул он. — Подумал, упасть на хвост и, в случае чего, ты перетянешь вектор внимания на себя, — если сначала говорил он всё шепотом, то после, постепенно, перешел на крик, — не было у меня больше других идей! Не было! Куда не кинусь, везде лург с вилами! Я ведь узнал часть людей, и тут лучше вообще из империи сваливать, коли жить охота! Да кто мне даст⁉ Кому доверять? У кого помощи просить? Если я хоть словом поделюсь, хоть одно имя озвучу, меня и всю мою семью до седьмого колена вырежут. Лург!

Удар кулаком по полу больше отдавал вспышкой бессилия. Мужик, а точнее молодой еще, по сути, парень, беспомощным взглядом огляделся и отполз к стене. Уперся в неё спиной, откинул голову и сжав кулаки, зажмурился, что было сил. Бедняга, прям.

Мысли, мысли, мысли.

Здесь, в темноте течение времени шло куда медленно, нежели снаружи. Глядя на младшего следователя, прокручивал в голове различные варианты и выход мне нравился. Я буду полнейшим идиотом, если не воспользуюсь этим активом. Черт, да это подарок судьбы!

— Слушай, Клим, — задумчиво начал я, — тебе нельзя назад. Ты сам видел гостей Мастера и лучше меня представляешь, на что они способны. У них везде свои люди. Везде. И сейчас на кону не только твоя жизнь, но и жизнь всех, кто тебе дорог. Понимаешь? Они убьют всех и наверняка даже не вспомнят о том, что жил где-то какой-то младший следователь. Мы для них, словно насекомые: мелкие и жужжащие. Прихлопнуть таких, даже усилий особых не надо. Понимаешь?

Тихий, вкрадчивый шепот проникал в податливый, ослабленный стрессом, разум, словно внушение.

— Мила, Милка, — чуть ли не провыл следователь. — Лург меня побрал! Она же говорила, говорила не лезть туда, докуда еще не до рос! Говорила! Идиот! Какой же я идиот!

— Я могу помочь, — присел перед ним на корточки. — От тебя нужно не так уж и много, но я обещаю, рано или поздно, ты увидишь свою жену и детей. Причем увидишь, находясь в безопасном месте, без всякой опаски на будущее.

Судорожные быстрые вдохи постепенно затихали, а дыхание выравнивалось. Медленнее, чем мне бы того хотелось, но всё же.

— Я видел, как ты убивал, — совсем тихо заговорил он. — Видел, как превратился в ту тварь, которая играючи разорвала целый отряд стражников. А потом и магу сердце вырвал, будто тот не старший посвященный третьего круга, а простой неофит. Но ты не демон. А я до сих пор жив, — Климон сглотнул и замолчал на целые две минуты. — Что от меня нужно?

О-хо-хо, неужели?

— Верность и преданность, — спокойный ответ, где отсутствию эмоций поаплодировал бы сам Станиславский. — Здесь и сейчас.

Странно, но скачущий до этого пульс, вдруг, выровнялся.

— Я, — сглотнул парень, задержав дыхание, — клянусь жизнью и посмертием, что буду тебе верен. Ни словом, ни действием не вызову сомнений в своей преданности! Да будет так!

Ни грома, ни вспышек, ни каких-то странных ощущений.