Книга Та, которой нет - Маша Ловыгина

что не стоит придавать значения подобным мелочам. — Угостить мне тебя нечем, вот за это стыдно, — засуетилась она.

Глеб развернул ее к себе. Обхватив лицо ладонями, он скользил по нему взглядом, запоминая каждую черточку. Затем наклонился и коснулся ее губ своими. Она тут же ответила, защекотав его дрожащими ресницами.

— Никому тебя не отдам, слышишь? — прошептал Глеб.

— А я никому и не дамся… — ответила она и вдруг расплакалась, уткнувшись в его грудь.

— Тихо, тихо… — Глеб погладил ее по голове. — Вымокну насквозь. Сушить придется…

Влада шмыгнула носом и улыбнулась:

— Я сейчас глупость скажу, можно?

— Нужно, — заверил ее Глеб.

— Хорошо. Тогда, — Влада отступила на шаг и, вытянувшись по стойке смирно, сказала, — отныне и навсегда считаю этот день — вторым днем своего рождения!

Брови Глеба поползли вверх:

— Э… собственно, почему?

— Потому что… потому что я тебя люблю… — прошептала она, испуганно глядя снизу вверх.

Глеб кивнул и задумался, сделав серьезное лицо. Влада не выдержала:

— Почему ты молчишь?

— Не мешай, я считаю…

— Что считаешь?

— Когда был мой второй день рождения. Ну, когда я понял, что люблю тебя.

— И?… — голос ее дрогнул.

— Кажется, это было всегда! И, кстати, — не дав ей сказать ни слова, Глеб выдернул из ее рук цветок, — продавец сказала, что ни в коем случае нельзя заливать пацана! А нам не мешало бы, честно говоря, отметить день рождения фуршетом. Как минимум, шампанским или…

— Слушай, — внезапно перебила его Влада. — Ты помнишь наш разговор о том, что когда Бархатов пил, то терял рассудок?

— Уверен, что к нам это не относится, — на полном серьезе ответил Глеб, привлекая ее к себе.

— Нет, я о другом. В первый мой день у Кирилла Андреевича они вернулись вместе с Матушкиным. И тот принес ему несколько коробок дорогого виски. Так вот, они до сих пор находятся в доме.

— Предлагаешь покуситься на чужое спиртное?

— Глеб, я серьезно! Ты же будущий химик! Понимаешь, о чем я?

— Твою ж… — догадался Глеб. — Ты считаешь, что в них тот самый препарат, о котором говорил врач? Тогда нам нужно срочно ехать в поселок. Думаю, все уже знают, что Бархатов в больнице…

— Вот и я о том, — Влада обхватила его руками за плечи. — Мы должны сделать что-то ради Стаси. Если бы не она…

Ладонь Глеба легла на ее затылок:

— Тогда вызываем такси. Нельзя терять ни минуты. Я поеду и…

— Поедем вместе, Глеб. Всегда только вместе.

63

Ехать вдвоем на заднем сидении такси было по-настоящему здорово! Глеб так и сказал, что совсем забыл, каково это — не следить за дорогой, полагаясь на водителя. Те двадцать минут, которые он добирался к Владе на попутке, пролетели незаметно, как и улицы за окном. Все его мысли были заняты той, что так доверчиво прижималась к нему в салоне автомобиля и держала его за руку.

Такси остановилось, не доехав нескольких метров до шлагбаума на въезде в поселок.

— Надо было, наверное, заранее сообщить номер на пункт охраны, — посетовал Глеб. — Но тут все ездят на своих машинах.

— Это ты к чему сейчас сказал? — удивилась Влада, заметив беспокойные нотки в его голосе.

— Придется идти до дома пешком. Не устанешь?

— Смеешься? Это же не по городу среди толпы и машин бегать. Считай, загородная прогулка!

Глеб покачал головой:

— На прогулку это мало похоже. После того, что случилось, как-то по-другому все воспринимается. Когда уезжали на собрание, торопились, оставили все нараспашку! Надо будет пройтись по территории, проверить… Мне не дали этого сделать.

— В любом случае, все закончилось… Ты поступил абсолютно правильно — пусть думают, что мы боимся и готовы обвинить Стасю, когда им это потребуется.

— Подожди немного, — Глеб ушел в будку охраны и пробыл там не больше двух минут.

Влада обогнула шлагбаум вслед за ним и осталась ждать на дороге. Когда Глеб вернулся и поравнялся с ней, просунула руку ему под локоть.

— Я вот что подумала: надо все в доме оставить на своих местах, чтобы потом, когда Бархатов придет в себя после операции, рассказать ему о наших подозрениях. Дмитрий Эдуардович очень внимательно отнесся к тому, что я ему сказала, и обещал всячески содействовать. Ведь обвинить Матушкина не так-то просто, как ты понимаешь… И Кириллу Андреевичу придется самому решать, открывать дело против него или нет. Я очень надеюсь, что он не станет спускать все на тормозах, ведь пострадал не только Бархатов, но и Стася… Я почему-то уверена, что несмотря ни на что, ей хотелось быть с Кириллом Андреевичем, но… — она вздохнула. — К сожалению, все пошло не так…

Они шли достаточно быстро, но Влада успевала и говорить, и разглядывать все, что их окружало — высокие сугробы вдоль дороги, заборы, выглядывающие коньки и башенки домов, деревья, усыпанные снегом и поблескивающие в свете фонарей. То тут, то там искрились и переливались новогодние гирлянды, отчего поселок казался словно нарисованной рождественской открыткой.

— Все должны узнать, как было на самом деле. Думаю, Бархатов найдет в себе силы, чтобы поменять отношение к собственной жизни…

— Да, теперь многое изменится, — согласился Глеб. — Не знаю, правда, в какую сторону. Возможно, что и с работой скоро придется что-то придумывать. Но сначала я переговорю с Бархатовым. Ведь ему нужна будет помощь, и я останусь с ним на любых условиях, пока он не окрепнет.

— Я тоже могла бы… наверное… — пожала плечами Влада. — Надеюсь, он примет и мою помощь…

Когда они поднимались на пригорок, Влада немного запыхалась. Остановилась