Книга Любовь по его правилам - Рина Ушакова

остальные занялись подготовкой к завтрашнему конкурсу. Но, естественно, больше всего ждали девяти часов утра, когда Феликс должен был раскрыть личность Подслушницы.

Для Даниэлы никакой интриги в этом событии не существовало, поэтому она спокойно наблюдала за репетициями в актовом зале, где пряталась от старосты. Все вокруг радовались и веселились, но у неё пока не было ни единого намёка на новогоднее настроение, и, похоже, рассчитывать на его появление не следовало.

— О, Даниэла, ты здесь! — радостно воскликнул Максим и плюхнулся на кресло рядом с ней. — А я тебя искал.

— Случилось что? — спросила она.

— Да это жесть просто! Фил срулил на пенсию, и старостой объявили Ростовцеву, потому что она его помощница, но она сегодня тоже не пришла, и тогда старостой назначили меня. Прикидываешь? Меня! А знаешь почему? Потому что мы с Филом друзья, и я типа лучше остальных знаю, что и как. Да я никогда и не вникал, что он там делает и зачем!

Выглядел он примерно так же, как и Даниэла в первые дни на должности старосты, поэтому она его очень хорошо понимала. Но, как оказалось, последний месяц не прошёл даром, и все эти организационные вопросы уже не вызывали у неё чувства паники.

— Успокойся, ничего сложного тут нет, — уверенно сказала Даниэла. — Учёба закончилась, так что ничего заполнять и подписывать тебе не надо, сейчас осталась только подготовка к конкурсу. Тебе нужно выяснить, кто у вас этим занимался, и потом…

Максим ловил каждое её слово, как будто она раскрывала перед ним какие-то тайны мироздания, и постепенно успокаивался. Ничего серьезного новая должность от него не требовала, поэтому он быстро вернулся в жизнерадостно-дурачливое состояние, а Даниэла снова планировала загрустить, но ей помешали звуки уведомлений.

Все вокруг судорожно похватались за свои телефоны. Чуть ли не каждый второй настроил себе напоминания о новых постах из блога Подслушницы, и вот, наконец, наступил девятый час.

— Ну что, посмотрим? — сказала Даниэла, вопросительно взглянув на Максима.

— Мы, конечно, можем делать вид, что нам это неинтересно и мы выше этого… — ответил он и засмеялся. — Открывай давай.

За творчеством Ани Даниэла не следила, поэтому не сразу отыскала её блог. Остальные, хотя и успели за это время всё прочитать, не торопились вскакивать со своих мест и расправляться с Ростовцевой, а вновь и вновь пробегались глазами по тексту:

«Время вышло.

Ты не удивила меня, Подслушница. Ты не смогла признаться перед всеми в том, кто ты, но твоё молчание ответило на этот вопрос. Бесполезное, жалкое и трусливое существо, которое одержимо иллюзией собственного величия и заставило остальных поверить в него. Это и есть главная твоя тайна, которую ты скрывала даже от себя.

Ты испугалась, что я раскрою твоё имя, но зачем кому-то его знать? Такие незначительные личности должны оставаться в безвестности, потому что другого не заслужили. Ты исчезаешь для всех вместе со своим блогом, о котором скоро никто не вспомнит».

— Да, красиво Фил всех развёл, — весело сказал Максим, хлопнув в ладоши. — И ведь не соврал, имя-то он назвать не обещал, так что претензий к нему никаких.

Вообще-то претензии у всех к нему были, и серьёзные, так что Феликс в очередной раз не прогадал с прогулом. Всеобщее негодование готово было обрушиться на него, но вскоре раздосадованная публика отвлеклась, потому что из блога Подслушницы начали один за другим исчезать посты и подписчики. Все с замиранием сердца наблюдали за этим, как за каким-то чудом. Прошло немного времени, и последние следы её существования словно растворились в воздухе, отчего по школе пронёсся радостный вопль.

— Он же ведь с самого начала не планировал про неё рассказывать? — усмехнувшись, спросила Даниэла.

— Может быть, — ответил Максим, откинувшись на спинку кресла. — Кто знает, что у Фила на уме.

— Ты сам говорил, что он был не в восторге от нашего с ней общения. Значит, это и была его цель — показать мне, какая она на самом деле.

— Он всегда выбирает самые сложные способы, — усмехнулся Максим.

— По-другому, наверное, я бы и не стала слушать, — задумчиво произнесла Даниэла.

В самом деле, если бы Феликс просто подошёл и попытался раскрыть ей глаза на Аню, она, скорее всего, не поверила бы. Наоборот, Даниэла специально начала бы чаще с ней общаться ему назло, потому что не любила, когда ей указывали, что делать. Феликс знал это и понял, что бесполезно действовать напрямую, а теперь Даниэла тоже поняла это и почувствовала себя полной идиоткой.

Осознание собственной упёртости давалось ей с большим трудом, но к концу учебного дня она почти смирилась с тем, что не всегда бывает права, и даже готова была признать это. Откладывать свои решения Даниэла не привыкла, поэтому воспользовалась суматохой в классе и убежала из школы.

— Денисова, ты куда делась? — ревел в трубку староста.

Судя по крикам и смеху на заднем плане, их одноклассники окончательно одурели от предчувствия свободы и устроили ему конкурс на один день раньше.

— Скоро буду, я сейчас занята, — сказала Даниэла и сбросила звонок.

Впереди показалась серая двенадцатиэтажка, которая выделялась на фоне остальных зданий-близнецов, и Даниэла ускорила шаг. Феликс жил в том же доме, что и Максим, более того, их квартиры располагались на одной лестничной площадке, что, наверное, и стало судьбоносным моментом для зарождения их дружбы. Даниэла пару раз бывала у него вместе с Максимом и один раз заходила с Феликсом к Масику, но теперь ей предстояло подняться на восьмой этаж одной, и от этого сердце испуганно сжималось.

Кнопки домофона предлагали набрать номер квартиры, но Даниэла не помнила его точно, да и не хотела обозначать своё присутствие таким образом. Рано или поздно кто-то должен был открыть подъездную дверь, а до тех пор оставалась возможность отрепетировать в голове будущую речь, чем Даниэла и занималась, пока не словила себя на одной мысли.

Если Феликс так хорошо всё просчитал, может, он сейчас сидит и ждёт, когда она к нему прибежит? Что если последние дни были не чем иным, как частью его плана? Это смахивало на паранойю, но Даниэла никак не могла довериться ему, хотя и соглашалась с тем, что в некоторых случаях он был прав.

Изначально ей хотелось показать, что его попытки всё контролировать не сработают с ней, но вот она стоит возле его дома и думает о том, как с ним помириться. Выходит, он ничего не понял? Или это она чего-то не поняла?

Из подъезда вышла женщина, но Даниэла не сдвинулась с места. Дверь