Книга Пакт гильдий - Кори Дж. Херндон

звука, позвала его. Ее ангельские глаза расширились в ужасе, и она говорила что-то. Он различал образы слов по ее губам. Там были "Кос" и "нет", в этой последовательности.

И еще до того, как Пушок договорила второе слово, Агрус Кос был уже мертв.

Эпилог

Здесь покоится Агрус Кос, известный защитник и верный слуга народа 3 Поуджал 9895 - 3 Цизарм 10012

—Эпитафия Агруса Коса, лейтенант (отст.), Лига Воджеков

5 Цизарм 10012 П.Д.

Пивлика трудно было заставить плакать. Правда, это было по большей части связано с тем, что у бесов не было слезных протоков, но, даже, если бы они у них были, Пивлик не относился к тому типу, кто рыдает о чьей-либо утрате. Однажды, еще в столице, он владел заведением, где его посетители убивали и ели друг друга (после подписания соответствующих бумаг, снимающих с беса всякую за это ответственность). Смерть не была для него шоком. Обычно не была.

Но в честь его друга Коса, он потрудился закапать глазницы так, чтобы придать его крошечным черным глазам вид сочувственной влажности.

У Пушка, похоже, были слезные протоки, и, судя по их виду, она их недавно использовала. Вдвоем они вели две шеренги официальной траурной процессии, Пивлик держал руки вытянутыми вверх, поддерживая свой край, в то время как ангелу пришлось слегка склониться, придерживая длинными пальцами ручку, привинченную к носилкам с ее стороны.

За Пивликом шла охранница ледев Фонн, прибывшая этим утром на частной дирижабе, в паре с гилдмастером Голгари, Джерадом. Они смотрелись сейчас гораздо дружнее, чем в последний раз, когда Кос видел их вместе. С некоторой теплотой, и даже нежностью. Позади них шла Крикс, справляясь со своим краем точно также, как Пивлик, в паре с ней шла мрачная Гарулж, надевшая для этой процессии свой самый торжественный, яркий, цветной "городской наряд".

Тело Коса лежало на простых деревянных носилках, его руки были скрещены поверх знаков отличия на парадной воджековской форме, которую Пивлик нашел в своих запасах. Баронесса Таисия Карлова тихо присоединилась к голове процессии, с ног до головы облаченная в блестящую черную атласную ткань со сверкающей серебряной вуалью, покрывавшей ее лицо. Вор Голозар, вождь выживших Утварских Груулов, потупив взгляд, подошел к хвосту траурной колонны. Голозар был одет в лучшие церемониальные шкуры, которые его племя, уменьшенное в размере, но еще более гордое, чем когда-либо прежде, могло отыскать. Поверх них сиял черный значок, указывавший на его неожиданное назначение Таисией министром по безопасности.

Траурной музыки не было - в коротком и не-жутко-полезном завещании, которое бес откопал в тумбочке Коса, не говорилось о какой-либо конкретной музыке, поэтому Пивлик решил, что тишина будет лучшим решением. Остальные с ним согласились.

Долгий пеший ход, самый долгий за всю длинную жизнь Пивлика, завершился у поленницы из сухой, ломаной древесины. Дерево было не просто найти в Утваре. Погребальный костер потребовал помощи практически каждого жителя в поселении, но со временем вырос гораздо выше, чем требовалось, а благодарные жители все несли и несли свои посильные подношения.

У основания поленницы, Пушок и Гарулж взяли ношу на себя. Они осторожно подняли носилки и уложили их на самый верх.

Перед тем, как зажечь огонь, Пушок, сохранившая имя, данное ей Косом десятилетия назад, встала перед поленницей и повернулась лицом к собравшимся. Пивлик отчаянно хотел узнать, где пропадала ангел, но Пушок отказалась отвечать на любые вопросы до окончания похоронной церемонии Коса.

- Агрус Кос, - начала ангел, - не хотел этой церемонии. Но нам, тем, кто его помнит, она необходима. И я надеюсь, что его душа, или, по крайней мере, его призрак, где бы он ни был, простит нас за эти последние почести.

* * * * *

На много миль выше, в небесах проходила иная церемония, медленно, по меркам земного времени. Как практически всем призракам погибших, пытавшимся покинуть Утвару со дня сотворения Шизма, Хоку это не удалось. Он увяз в разбитом небе, среди множества других привидений, затем выскользнул за край бездны вечной пустоты, растянувшись, словно дрожжевое тесто. В этот момент небо разбилось, как окно от выстрела из огневого жезла. Осколки небосвода разлетелись, и все еще действующий эффект Шизма заморозил все, вместе с его распростертым в небесах привидением.

Хок разбился на мелкие кусочки, смешанные с дикими, жуткими мыслями, из которых состояли изувеченные души двух погибших драконов, в хаосе эффекта сингулярной бомбы мановой компрессии. Два мертвых бога, застывшие, как и он сам, в разбитом в дребезги небе. Там также были и другие, тысячи, миллионы других душ. Ни одна из них не была "использована", или "скормлена драконам", но они все знали его, и знали, что он был причиной того, что они все были там. Они повторяли его имя, все, крича в один голос, бессмысленное имя, ибо он сам уже не мог его вспомнить.

ХокХОКхокхокХОКХокХок.

Он не знал, что это было его имя, но он чувствовал, насколько отвратительным был этот звук, никогда не прекращающийся, и почему-то дико пугающий.

Он, конечно, знал, что сможет сбежать, несмотря на то, что он даже не помнил, что его звали "Хок". Ничто не могло разрушить его полностью, в этом он был странным образом уверен. Это был лишь вопрос времени, когда он вспомнит свое имя, и тогда... то, что позволит ему получить... закончить... попасть... собрать...

Собрать. Сперва, ему нужно собрать свои разбросанные по вселенной мысли, что займет не больше десяти, двадцати лет. Если конечно он сумеет найти все кусочки.