Книга Ночь живых мертвецов. Нелюди. Бедствие - Джон Руссо

казался просто воплощением идеала, потому что совершенно не походил на ее собственного супруга. Чарльз был образован, благороден и умен. Но когда Гарви обвинил ее в том, что она слишком уж внимательно посматривает на доктора, она лишь демонстративно разозлилась:

— Неужели ты вообразил, что я влюбилась в нашего психиатра? И как только у тебя язык поворачивается нести подобную чушь?!

Она не утешила мужа, не успокоила и не рассеяла его сомнения, как советовали Уолши во время ее визитов в Ричмонде. Наоборот, она лишь сильнее распаляла его, и чтобы завести окончательно, продолжала уже открыто кокетничать с Чарльзом и во время ужина, и потом, в гостиной. Именно из-за этого Гарви в полном одиночестве и отправился на прогулку. В этот раз он не смог защититься от нее — довольной, торжествующей, смешавшей его с грязью на глазах у всех.

Но если бы она вела себя хоть чуть-чуть по-другому, он сейчас был бы снова рядом, целый и невредимый…

Хотя теперь все это казалось таким чужим и далеким… Словно чувство вины, которое постоянно приходит во сне и не исчезает, пока окончательно не проснешься. Было невозможно поверить в то, что еще несколько часов назад они ужинали вместе за одним столом, а потом пили херес и разговаривали с простыми и милыми людьми в красивых костюмах и вечерних платьях, перемежая непринужденную беседу своими колкими замечаниями в адрес друг друга. Теперь все переоделись в джинсы и простые рубашки, так как платья были запачканы кровью и грязью.

И всех поглотили страх, горе и неизвестность. А кое- кого — еще чувство вины и раскаяния вдобавок ко всему прочему. А Гарви все равно не было… И может быть, его уже не было в живых. Как ей хотелось сейчас, чтобы он вернулся! Андри бы сделала для него все, что угодно, даже если потом они и не будут жить вместе. Но только бы он не умирал…

Размышляя об этих несчастных, запуганных людях, сидящих рядом с ней в тусклом свете керосиновых ламп, Андри понимала, что не одна она хотела бы повернуть время вспять и вернуться на несколько часов назад. По сравнению с тем почти безвыходным положением, в котором они сейчас оказались, все семейные проблемы, которые, собственно, и привели их сюда, теперь выглядели банальными и даже смешными.

Андри подняла глаза и увидела, что Анита приготовила на переносной плитке кофе, разлила его в чашки и несла одну из них к ней.

— Выпейте горячего кофе, — предложила она. — Надо взбодриться немного. Через пять минут — наша очередь заступать в караул.

— Благодарю вас, — как-то неестественно вежливо произнесла Андри. При одной только мысли о том, что ей скоро придется подняться туда, наверх, в ее кровь поступило столько адреналина, что никакого кофе уже не требовалось для поддержания ее в бодром состоянии.

— Как вы себя чувствуете? — заботливо спросила Анита.

— Нормально… Попробую пережить и это… — мрачно ответила Андри.

— Не думайте ни о чем плохом. Может быть, Гараи заметил, что дом окружен, и сейчас прячется где-то в лесу. Возможно, он нашел себе неплохое убежище… И не исключено также, что скоро он вернется с подмогой из ближайших селений.

— Именно об этом я и думала, — солгала Андри. Внутренний голос подсказывал ей, что Гарви никогда уже не вернется. Сейчас же ей просто хотелось, чтобы Анита поскорее ушла и оставила ее в покое, наедине со своими невеселыми мыслями. Наедине со страхом и чувством вины.

Как и Гарви тогда, ей сейчас нужно было побыть одной.

Как раз в этот момент застонал Сэнфорд Берман» и Анита пошла его проверить.

— Кончается действие препарата, — шепотом сказала она Джоан, которая сидела возле мужа на стуле. — Он скоро проснется, и, скорее всего, у него начнутся сильные головные боли и невыносимая тошнота, но этим все неприятности и ограничатся.

— Если только он не доберется до очередной бутылки, — прошептала Джоан.

— Это вряд ли возможно, — ответила Анита. — Все бутылки разбиты пулями, кроме той, которую он успел выпить. Весь бар после этого превратился в щепки.

— Как мне ему помочь? — еле слышно спросила Джоан.

— Попробуйте напоить его черным кофе. Чем больше, тем лучше. Если он окончательно придет в себя, то сможет быть нам весьма полезен.

В этот момент Сэнфорд приоткрыл налитые кровью глаза. В тусклом свете керосиновых ламп его опухшее с перепоя лицо приобрело зловещий оранжевый оттенок и напоминало теперь рожу людоеда, или человека, прибывшего на костюмированный бал в самой страшной маске. Джоан встала возле мужа на колени и, заботливо прддер- живая его голову, помогла ему встать.

— Сейчас я принесу тебе кофе, — нежным голосом пропела она.

— Что тут происходит? Где я? — хрипло спросил Сэнфорд, но тут же вспомнил все сам и, откинув голову назад, застонал:

— Ах, черт!.. Есть раненые?

— Тише! — зашипела на него Софи Харрис. Она вскочила и указала на маленький приемник, стоявший на старой трехногой табуретке. — Передают новости о Зеленой бригаде. Им стало известно, что самолет не долетел до Кубы.

В подвале воцарилась полная тишина. Все прислушивались к голосу диктора, боясь пропустить хоть одно слово.

Бывший заложник-панк с оранжевыми волосами продолжал стоять возле дома без штанов с торчащим под прямым углом членом. Крепко сжимая в руке самодельную удавку, он прижимался спиной к стене, чтобы его нельзя было заметить изнутри. Временами слегка наклоняясь вперед, он старался оценить ситуацию. Достаточно ли близко желанная блондинка стоит к разбитому окну, чтобы можно было накинуть ей на шею петлю? Пока что она бродила в полутьме где-то примерно посередине комнаты. От ее недоступности желание юноши разгоралось еще сильнее. Яички его нестерпимо ныли, а пульсирующий пенис готов был оторваться от тела, влететь в окно и вонзиться глубоко в эту вожделенную женскую плоть. И пенис, и мозг хотели теперь одного и того же — поскорее удовлетворить примитивный половой инстинкт.

И еще у него имелась петля…

Эта петля задушит ее, как бездомную дворнягу, как грязную течную суку. Пусть только она подойдет к окну чуть поближе!..

Глава двадцать вторая

— Теперь понятно, почему бывшие заложники действуют заодно с террористами, — сказал Марк Пирсон. — У них у всех поврежден мозг. И я думаю, что заложники для нас не менее опасны, чем сами члены Зеленой бригады.

Хитэр принесла чашку черного кофе и передала ее Марку. Караул сменился, и теперь отдежурившие отдыхали в подвале, а те, кто сидел здесь раньше, заняли их места у окон — все, кроме Джорджа и Джейни Стоун, Сэнфорда