Книга Северный клан - Владимир Кельт

Даркус предупреждал, что стоит начать резко закручивать гайки, как трон Джокера превратится в занозу в заднице, но Рэйн не слушал. От года, который отвела Смерть, оставалось все меньше, и он делал все возможное, чтобы Север окреп и перестал быть помойкой, на которой люди собирают объедки.

Однако пираты все равно цеплялись за старые устои, как попавший в трясину цепляется за тонкую сухую ветку, не понимая, что чем больше дергается — тем глубже вязнет. От бунта удерживал лишь страх перед Южным флотом и «Зевсом», нацелившим орудия на Джокер. Но даже реши местные сорвиголовы дать отпор захватчикам, то не смогли бы даже камень в «Зевс» швырнуть — Рэйн единолично управлял системами вооружения станции.

А потом все изменилось. Деньги от продажи добычи пошли на выплаты рабочим, которые давно не видели наличных. Пускай ненадолго, но люди забыли, что такое голод. А когда Рэйн с командой организовали несколько рейдов, которые пираты прозвали «Золотой вылет», деньги полились рекой. Последний аргумент — появление на станции Мии Толедо. Слухи о предстоящей свадьбе окончательно поставили точку в пересудах о возможной войне с Югом.

Так из захватчика и тирана Рэйн Аллерт превратился в предводителя Севера. Работяги боготворили, пираты уважали и побаивались, лишенные власти тихо ненавидели, но в целом подчинялись безоговорочно.

Скрип открывшейся двери оторвал Рэйна от работы. Сперва в кабинет ввалился Фрей, следом вошел Свок. Ростом и шириной плеч пират не уступал Максу, пострелять и выпить тоже не прочь, и порой Рэйну казалось, что Фрей обрел давно потерянного брата. Вот только Свок всегда оставался серьезным, улыбался редко, да и шуток не жаловал. Тем не менее, с Максом они сработались.

Рэйн кивком поприветствовал соратников и указал на кресла. Просторный кабинет разом сделался не таким пустым и серым, в нем даже потеплело — во всяком случае, так показалось.

— Мы с докладом, — объявил Макс и по-хозяйски уселся в обитое черным кожзамом кресло. Свок сел в соседнее, скрестив руки на груди, побитое оспинами лицо выражало придельную серьезность. Эти двое занимались безопасностью станции: следили за порядком в секторах, организовывали патрули и контролировали доки.

— Докладывайте.

— Сегодня наши ребята заявились в лабораторию, в которой варят дурь, и попытались закрыть. Без криков и перестрелок обошлось, поговорили только. Знаешь, там не так все просто.

— В чем сложность? — откинулся в кресле Рэйн.

Макс перевел взгляд на Свока, прося объяснить.

— Аллерт, действительно есть сложности, — сказал пират. — Лабораторию держит Глазастый Нори. Вряд ли ты о нем слышал, он оседлал волну, когда ты уже был за решеткой, ему Квентин-Малина зеленый свет дал. Нори человек уважаемый, у него связей куча и игровой клуб в восьмом секторе. Ну, грубо говоря, весь сектор ему принадлежит. Предлагаю не трогать, иначе проблемы получим. Он готов сотрудничать и дать высокий процент.

Рэйн шумно выдохнул. Давно научился воспринимать действительность под разными углами, однако понятия: «торговец наркотой» и «уважаемый человек» вызывали когнитивный диссонанс.

— Свок, правила для всех одинаковы. Я ценю твое мнение и уважаю, но мы не можем делать исключений.

Макс отбил железными пальцами незамысловатый ритм по подлокотнику.

— Рэйн, восьмой сектор — геморрой на заднице. Там с подчинением совсем худо. Свок дело говорит, если пойдем против этого Нори, то местную войнушку получим. На фига оно нужно? Нам надо воевать с «Экзо матрикс», а не с дилерами.

— Ты говоришь как друг, или как шеф безопасности?

— Если бы я знал, как поступить, то не пришел бы к предводителю Севера, — съехидничал Фрей.

— Значит, придется выбирать из двух зол, — развел руками Рэйн. — Только выбирать будем не мы, а господин Нори. Свок, передай этому гаду, что отныне он не торгует дурью, только трава и легкие наркотики вроде рэйзера. Все, что осталось в лаборатории, завтра на рассвете лежит у центрального шлюза, а сам Нори присягает на верность и держит своих громил в стойле. Если не сделает, то мы пойдем на зачистку. Ради такого случая я лично возьму в руки винтовку и возглавлю отряд.

Свок недовольно засопел.

— Аллерт, будут проблемы.

— Они в любом случае будут. Пойми, я не против бизнеса, я против того, что люди мрут от этой дряни. Подростки, которые после нашей с тобой смерти должны повести Северный клан к успеху. Только к какому? Обдолбанные слабаки — это будущее Джокера? Да, с работой сейчас негусто, безделье и нищета делают свое дело, но скоро завод откроем. Нужны будут рабочие, умелые руки и светлые головы.

До этого ухмыляющийся Макс не выдержал и заржал.

— Узнаю старого друга! Вот это речь! Аллерт, ты не думал в советники податься? В ОСП как раз выборы проходят. А что? Уже вижу плакаты: «Голосуйте за Рэйна Аллерта! Иначе пуля в лоб!»

Рэйн и сам улыбнулся:

— Только после того, как наведем порядок в восьмом и откроем ферму… — и тут он сорвался с места, схватил куртку и сгреб со стола пачку сигарет. — Черт! Ферма! Я же должен был забрать Мию!

— Расслабься, — махнул рукой Фрей. — Я отвез ее и Дарину к ферме три часа назад, а до открытия еще есть время. Успеешь.

— Обиделась? — настороженно спросил Рэйн.

— Нет. Мия прекрасно понимает, что ты занят, даже слова не сказала. Но переживает за тебя. Кстати, «Киллер» полчаса назад в док зашел, Кавило доложил, что рейд был удачным. Все три каравеллы набили ангары как кашалоты брюхо. Там на миллион добра, если не больше.

Рэйн улыбнулся:

— У «Экзо матрикс» есть что взять. Я бы многое отдал, чтобы увидеть лицо Балатье, когда до него дойдет, кто отрывает куски от его Дьявола.

* * *

Аэрокар несся над приземистыми зданиями третьего сектора. Улей являл собою образчик никудышней архитектуры, и если придется включить двигатели станции — ускорение превратит его в карточный домик, сбитый щелчком пальца. Рэйн поймал себя на мысли, что все больше беспокоится о благосостоянии Северного клана и забывает об истинных причинах, приведших к трону Джокера. Сущности, корпорация и Орден растворялись в насущных проблемах, как кошмарный сон в предрассветной дымке.

Крыши домов покрывали заплатки из пластика, кое-где окна закрывали дырявые одеяла вместо занавесок, скособоченные двери казались немощными стариками, которые защищали вход в свое жилище. Пни их — и рассыплются песком. А могут и огрызнуться — встретят гостя лазерной растяжкой. Так жили на станции — не выпуская дробовика из рук, держа бейсбольную биту в парадной, помня, что лучше перестраховаться. Когда-то Рэйн сам снимал комнату в третьем секторе, прозванным «Рабским» за нищету, царящую в каждой норе. Пришлось недурно попотеть, чтобы выйти на нужных людей и наняться на корабль, а дальше дело было за малым: ум, сноровка и граничащая с бесшабашностью отвага.

По улице с визгом носилась детвора, гоняясь с кусками арматуры за голограммой дракона. Рэйн усмехнулся и прибавил скорости. Темное искусственное небо прорезали вспышки молний, с гулом работали очистители систем, прогоняя воздух. Поднятый системой ветер трепал развешанное на балконах посеревшее белье, гонял по обочинам мусор. За водоочистной вышкой поблескивал зеркальный купол фермы, и Рэйн надеялся, что вскоре третий сектор преобразится, и его станут называть «Фермерским».