Книга Голос Тайра. Жертва порока - Кристина Кандера

Я огляделась по сторонам, поежилась от странного ощущения. Уже некоторое время мне было не по себе, все время казалось, что кто-то постоянно сверлит меня в спину ненавидящим взглядом, но стоило мне начать оглядываться, как я натыкалась глазами на лорда Прэтта или Мартина. Все это еще больше нервировало.

Пора было что-то делать. Я Рианна Сольер! И я не привыкла пасовать перед трудностями… ну, почти. Обычно, если сама не могла с чем-то справиться, то обращалась за помощью к дяде Филу, который еще ни разу не подвел. Что ж, пора взрослеть и брать решение своих проблем в свои же руки.

Именно так я решила, для пущей убедительности тряхнула головой, заставляя себя принять собственное же решение и решительно обернулась…

Моя решимость тут же поколебалась, когда среди гостей я заметила леди Алан. Она стояла неподалеку, вполоборота ко мне и кого-то выискивала в толпе. Надо ли объяснять, что я почти сразу же поняла, кого именно она пытается разглядеть за спинами приглашенных на этот бал?

В общем, решимость моя перестать прятаться как-то резко уменьшилась, и я непроизвольно отступила на несколько шагов, пытаясь спрятаться в тени огромной ниши.

Не успела я и двух шагов сделать, как почувствовала, что кто-то схватил меня за плечо, а затем в спину мне ткнулось что-то… твердое и, наверняка, острое.

— Тихо, — проскрипел на ухо совершенно незнакомый голос.

Я замерла, боясь даже вздохнуть, кто там знает, чем именно мне тычут в спину? А вдруг это что-то острое? Или… или и того хуже?

— Иди, — следом раздался приказ и меня еще раз ощутимо ткнули в спину чем-то мне невидимым. — И не привлекай к себе внимания, а не то… — и еще один тычок. Ощутимый такой, надо признать, точно синяк будет.

— Кто вы? — я маленькими шажками продвигалась в сторону малоприметной дверцы, которая вела, скорее всего, в коридор для слуг. Возмущаться или дергаться не стала. Во рту вдруг пересохло и я то и дело облизывала губы. И дышать было трудно, в груди словно появился комок, который душил меня, не позволяя воздуху наполнять легкие. — Что вам от меня надо?

На этот раз мне не ответили. Незнакомец (а в том, что мне еще не доводилось встречаться с тем, кто собирался меня похитить, я была уверена) отпустил мое плечо, открыл дверь для прислуги и грубо втолкнул меня в полутемный коридор. Я споткнулась, зацепившись за небольшой порожек, и едва не врезалась всем телом в стену напротив, повезло, что успела выставить вперед руки. Шумно выдохнула и обернулась, чтобы рассмотреть моего похитителя.

Глава 31

Похититель мой оказался невысок, подтянут, лысоват, некрасив, лицо одутловатое, с крупным мясистым носом, подбородок чуть скошен, глазки… маленькие такие, неприятные и смотрят, точно насквозь просвечивают. Выправка в нем чувствовалась. Отставной военный из низших чинов? Вполне может быть. Стоит уверенно расставив ноги, револьвер в руке держит… тоже уверено так. Руки не дрожат, не трясутся… значит, стрелять умеет и к оружию привычен. А под ногтями черная траурная лента, и сами ногти эти обкусаны неровно. Меня от такой картины даже передернуло.

Чем же я ему так насолить-то успела? Особенно, учитывая, что мы с ним не знакомы. Определенно. И даже не встречались никогда, я бы запомнила.

Взгляд мой то и дело соскальзывал с лица похитителя и упирался в револьвер. Большой, черный, блестящий такой. Похож на тот, что мы с братьями пару лет назад из оружейной дяди Фила утащили, чтобы стрелять научиться. Коробку патронов к нему прихватили и принялись палить по бутылкам на заднем дворе.

Мда… некрасиво тогда получилось. Отчим, когда узнал, чем мы занимались, братьев долго за уши драл. Даже грозился ремень взять и отходить хорошенечко по тому месту, на котором обычно нормальные люди сидят. Маменька так и вовсе сомлела, когда ей донесли, чем детки занимались в свободное от ее высочайшего надзора время.

Один дядя… нет, он за уши никого не драл и ремнем не отходил, зато так долго и самозабвенно ругался, когда понял, что бутылки, по которым мы палили, из его бара были. Угу, с коллекционным коньяком. Я думала его удар хватит. Но нет, обошлось. Но коньяк этот мне до сих пор иной раз вспоминают, да. И кабинет, в котором бар находится, с тех пор запираться стал почище чем оружейная. Даже мне не удалось тот замок вскрыть, а я пыталась.

Я снова на револьвер покосилась. Сглотнула, подумав вдруг о том, что неправильно себя веду. И как бы маменька ни старалась воспитать меня как то полагается, ничего-то у нее не вышло. Совершенно. Ибо приличная барышня на моем месте в обморок бы хлопнулась еще в тот самый момент, как ее за плечо хватанули. И всего делов. Ну не стал бы этот мужик меня на плече из бального зала выволакивать? Или стал?

Непонятно. Но проверять как-то не хочется. Или все же рискнуть и снова в бальную залу просочиться? Хотя нет, теперь-то он меня не пустит туда. Вон как стоит, дверь грудью загораживает, револьвером в руке поигрывает…

Я покосилась на пол, подумала, губами пожевала и не решилась. Одно дело красиво сомлеть посреди бального зала, где народа тьма, вроде как барышне дурно от духоты сделалось, а другое дело собой вытирать не очень чистый пол подсобного коридора. Короче, мысли об обмороке пришлось отбросить.

А что тогда делать?

Не понятно.

Вот и стою. На мужика этого смотрю, глупости разные об обмороках думаю.

И мужик стоит. Тоже о чем-то думает. Револьвер в лапищах своих сжимает.

Дуло револьвера, направленное на меня чуть качнулось.

— Иди, — последовал приказ.

— К-куда? — а в горле-то пересохло. От страха? Или просто душно здесь. Летом в Тайре всегда душновато, надо признать.

— Туда, — дуло качнулось еще раз. — Медленно. И смотри мне, без выкрутасов. С такого расстояния я не промахнусь.

Ну да, с такого расстояния даже я не промахнулась бы. А ведь тогда, на заднем дворе дядиного особняка, из десяти только один раз в бутылку попала.

Я вздохнула, еще раз покосилась на револьвер, чтобы убедиться, что никуда он не подевался. Револьвер был. И дуло его, темное, аккурат на меня направленное, тоже было.

Развернулась, сделала шаг… и еще один… И так хотелось сорваться на бег или еще какую-нибудь глупость выкинуть, но не стала. Вместо этого, облизала пересохшие губы и попыталась завязать светский разговор:

— Мы с вами знакомы? Простите, если покажусь невежливой, но мне совершенно ни о чем не говорит ваше лицо. Никак не могу припомнить, встречались ли мы ранее? Может быть, вы представитесь? — и вот же ничего обидного не сказала. Наоборот, вежлива была и очень даже учтива. И говорила тихим голосом, все как маменька в свое время учила. А в результате получила тычок в спину.

— Разговорчики! — рыкнули сзади. — И топай, топай, не останавливайся, если жить охота.

Жить было охота. Потому потащилась дальше, раздумывая про себя, что матушкина наука меня еще ни разу не выручила. Ни с кем не прокатило: ни с Малкольмом, ни с Прэттом, ни вот с этим индивидом, имени которого я не знаю. Один дядя Фил время от времени ведется, но и то, когда сам того желает. Мда…