Книга Царь Каменных Врат - Дэвид Геммел

Смех скодийцев докатился до лагеря легионеров.

— Что у них там происходит? — спросил Цеска Дарика.

— Не знаю, государь.

— Они смеются надо мной! Почему твои люди не взяли стену?

— Они возьмут ее на рассвете, клянусь вам.

— Если этого не случится, ответишь ты, Дарик. Не могу больше видеть этого проклятого места. Хочу домой.

* * *

Три кровавых часа продолжалась битва утром четвертого дня, но легионеры так и не взяли стену. Ананаис едва сдерживал радость — несмотря на усталость, он почувствовал перевес в бою. Без полулюдов легионеры сражались механически и жизнью рисковали неохотно. Скодийцы же дрались с обновленной уверенностью. Пьянящее вино победы бурлило в жилах Ананаиса, и он смеялся и шутил, посылая проклятия вслед бегущему врагу.

Но перед самым полуднем на востоке показалась пешая колонна, и смех утих.

В лагерь Цески въехали двадцать офицеров — они привели с собой пятьсот цирковых полулюдов из Дренана, специально созданных боевых зверей восьми футов роста. Помесь северных медведей, больших восточных обезьян, львов, тигров и лесных волков.

Ананаис застыл как вкопанный, обшаривая голубыми глазами горизонт.

— Где же ты, Тани? — прошептал он. — Во имя всего святого, не дай всему закончиться так!

К нему подошла Райван вместе с Баланом, Лейком и Галандом.

— Нет в мире справедливости, — бросила Райван, и защитники вдоль всей стены встретили ее слова гробовым молчанием.

Громадные полулюды, не задерживаясь в лагере, построились в широкую шеренгу, и офицеры заняли места позади них.

Торн потянул Ананаиса за рукав.

— Есть какой-нибудь план, генерал? — Ананаис вовремя сдержал резкий ответ: лицо Торна вдруг сделалось пепельно-серым, и губы сжались в тонкую черту.

— Никакого, приятель.

Звери продвигались вперед не спеша, вооруженные дубинами, зазубренными мечами, булавами и топорами. Глаза их были красны, как кровь, и языки свисали из пастей. Они приближались в тишине — жуткой тишине, разъедающей мужество защитников. Люди на стене заволновались.

— Нужно сказать им что-то, генерал, — произнесла Райван.

Ананаис потряс головой, глядя перед собой пустыми глазами. Он снова стоял на арене, чувствовал непривычный вкус страха... он видел, как медленно поднимается решетка ворот, и слышал, как внезапно затихла толпа. Вчера он встретил бы этих чудищ не дрогнув. Но сегодня победа, казалось, была так близка... он уже чувствовал на лице ее сладкое дыхание...

Какой-то воин соскочил со стены, и Райван обернулась к нему.

— Сейчас не время уходить, Олар. — Воин остановился, понурив голову. — Вернись и стань рядом с нами, парень. Мы все ляжем вместе — это и делает нас теми, кто мы есть. Мы скодийцы. Мы одна семья. Мы любим тебя.

Олар посмотрел на нее со слезами на глазах и вытащил меч.

— Я никуда не бегу, Райван. Я хочу встать рядом с женой и сыном.

— Я знаю, Олар. Но мы должны хотя бы попытаться отстоять нашу стену.

Лейк толкнул локтем Ананаиса:

— Доставай-ка меч! — Но гигант не шелохнулся. Он был не здесь — он снова вел свой давний бой на каменной арене.

Райван поднялась на парапет.

— Держитесь стойко, мальчики! Помните: помощь уже близка. Отгоним этих тварей, и у нас появится шанс!

Ее голос утонул в ужасающем реве полулюдов, перешедших на бег. За ними следовал Легион.

Райван слезла на стену. Зверям не нужны были ни веревки, ни лестницы — они с разбегу прыгали на пятнадцатифутовую преграду и перелезали через парапет.

Сталь вышла навстречу клыкам и когтям, но первых защитников смели в тот же миг. Райван ткнула мечом в зияющую пасть, и зверь попятился, перекусив зубами меч. Ананаис заморгал, приходя в себя. Оба его меча сверкнули на ярком солнце. Зверь, нависший над ним, взмахнул топором, и Ананаис вогнал правый меч ему в брюхо. Полулюд испустил ужасающий вой и обмяк, оросив воина кровью. Ананаис оттолкнул его прочь и выдернул меч — на него, размахивая палицей, уже надвигался другой. Генерал бросил правый меч, перехватил двумя руками левый и рубанул зверя по руке. Когтистая лапа, все еще сжимающая палицу, отлетела в сторону, а полулюд, визжа от боли и злобы, кинулся на Ананаиса. Воин пригнулся и двумя руками погрузил меч ему в живот. Меч, застрявший в громадной туше, вырвался из рук.

Балан спрыгнул со стены и отбежал шагов на двадцать назад. Там он преклонил колени и закрыл глаза. Эти боль и ужас не должны быть бесцельными — правда должна восторжествовать. Вчера объединенная сила Тридцати обратила зверей в людей. Сегодня остался только он, Балан.

Он очистил разум от мыслей, соединившись с безмятежностью Пустоты, и протянул оттуда канал к полулюдам.

Он двинулся им навстречу... и отпрянул, столкнувшись с кровожадной злобой. Он укрепил себя и попытался снова.

Ненависть! Страшная, жгучая, всепожирающая ненависть. Балан заразился ею и возненавидел полулюдов, их хозяев, Ананаиса, Райван и весь мир неоскверненной плоти.

Нет. Он не поддастся. Ненависть прокатилась над ним, оставив его незапятнанным. Он не мог ненавидеть рукотворных чудовищ и даже тех, кто сделал их такими.

Ненависть окружала его стеной, но не касалась его.

Он не знал, какими воспоминаниями можно пронять этих зверей — ведь они прежде не служили в «Драконе», — и прибег к единственному чувству, которое все они непременно испытывали, будучи людьми.

К любви.

Любовь матери в холодную ночь, когда тебе страшно; любовь жены, когда весь мир обманывает тебя; любовь дочери, которая обвивает ручонками твою шею и улыбается тебе из колыбели; любовь друга.

Балан посылал свои чувства, как море, катящее волны на песок.

А на стене продолжалась резня.

Ананаис, весь покрытый кровью от множества ран, с ужасом увидел, как полулюд, напавший на Райван, сбросил ее со стены, и спрыгнул вслед за ними. Райван, падая, сумела извернуться — полулюд грохнулся на спину, а она на него. Ее тяжесть слегка оглушила зверя, и Райван, пользуясь этим, вонзила ему в горло кинжал и откатилась прочь от взмаха его лапы. Зверь, пошатываясь, встал на ноги, и Ананаис вонзил ему меч в спину.

Звери прорвали оборону и проникли за стену. Уцелевшие скодийцы обратились в бегство. Полулюды гнались за ними, рубя их на бегу.

Но вот ближайший к Балану зверь споткнулся, выронил меч и схватился за голову. Поднялся полный отчаяния вой — другие полулюды тоже начали падать, а скодийцы смотрели на это, не веря своим глазам.

— Бей их! — закричал Галанд и обрушил свой меч на чью-то лохматую шею. Скодийцы опомнились и набросились на одурманенных зверей, рубя и круша их.