Книга Марь - Алексей Воронков

– Давай, кончай его и пошли… – произнес кто-то из бородачей. – Не хочет жить – пусть подыхает. А мы и без него как-нибудь дорогу к жилью найдем.

– Точно! – поддержал его кто-то из товарищей. – А за то, что этот фраер не захотел помочь нам, мы вырежем всю его родню… Отыщем их и того…

Эти слова заставили Ерёму встрепенуться. Он вдруг с ужасом представил, как эти бандиты будут издеваться над его матерью, над его женой, над его детьми, и у него чуть было не разорвалось от страха и отчаяния сердце.

– Ладно… так и быть – отведу вас к людям… – угрюмо произнес он. – Только пообещайте не делать никому зла…

Те снова гогочут.

– Да нет, что ты, мужик! Мы же ведь люди мирные, нам только бы в баньке помыться да пожрать, – с ухмылкой произнес Филин.

Сборы были недолгими. Посадив раненого Ерёму на Гилюя и прихватив с собой соболей, бородачи велели охотнику вести их в поселок. А чтобы он никуда не сбежал на своем олене, они привязали к шее животного длинный гуж, который потом по очереди держали.

Некоторое время Ерёма ехал молча, погрузившись в свои невеселые думы. Боль в плече не стихала – видно, пуля сделала свое черное дело, задев кость. Порой ему вообще становилось невмоготу, и он едва сдерживал себя, чтобы не застонать. Боялся, что бандитам это не понравится и они пристрелят его. Так и ехал, сидя в седле, словно истукан, моля духов о том, чтобы они дали ему силы пережить это.

Неожиданно его обожгла страшная мысль… А вдруг эти росомахи не выполнят своего обещания, вдруг они устроят в поселке погром?.. Нет, надо что-то делать, иначе соседи проклянут его. Лучше б, скажут, ты сгинул в тайге…

И тогда он велел Гилюю ехать в обратную сторону. Целый день они потом плутали по тайге, а наутро, попив кипятку и закусив остатками изжаренной на костре дикуши, они отправились дальше. И снова Ерёма ведет их в глушь подальше от дома. Однако скоро бандиты раскусили его.

– Ты что ж это, сволочь, водишь нас по тайге, точно Сусанин поляков? – схватив охотника за шиворот, да так, что из Ерёмы дух чуть было не вышел, зашипел Грек. Сильный был черт, а еще бешеный в своем порыве отчаяния. Он-то думал, скоро в чистую постель ляжет, предварительно набив брюхо нормальной едой, а тут этот фраер…

– Да что ты, гирки! Что ты, друг! Я и сам не понимаю, как это так получается… Ну не могу найти дорогу – хоть убей, – клянется Ерёма. У него жар – видно, рана воспалилась, – и потому он едва держится в седле.

– Ну сейчас ты быстро у меня все вспомнишь! – зарычал Грек и, схватив беднягу за рукав, рывком сбросил его с оленя. Потом он ударил его ногой в живот, потом еще и еще.

Примеру вожака последовали и другие.

– На тебе, сучара, на!..

– У, фуфлогон косорылый! У-у!..

– Ломай ему ребра!..

– Мажь по земле!

– По почкам его, по почкам…

– Вот так!.. Будешь знать, фраер позорный, как поганку мутить!..

Избитого до полусмерти Ерёму бандиты решили бросить в тайге и попытаться самим найти дорогу к жилью.

– Надо идти на юг, – сказал Аноха. – Ну, подожди… – с ненавистью смотрит он на тунгуса. Тот лежал весь в крови и стонал. – Вот доберемся до твоей семейки – никого не пощадим.

Теряя сознание, Ерёма с ужасом подумал о том, что эти волки и впрямь могут расправиться с его семьей.

– Я… вспомнил… вспомнил дорогу… – едва слышно проговорил он.

– Поздно! – усмехнулся Грек. – Все равно ты уже не жилец.

– Без меня вы не дойдете… – говорит Ерёма. – Все… все сгинете в тайге…

Это был уже весомый аргумент. Посовещавшись о чем-то, бандиты вновь усадили охотника на оленя. Давай, дескать, веди, коль хочешь жить.

И снова он ведет их по тайге. От слабости он уже не может сидеть в седле – привалился щекой к шее Гилюя и с трудом держится за нее.

– Ну-ка глянь, косорылый, правильно ли идем? – то и дело спрашивает его Грек.

– Правильно… правильно, – приподняв голову и глянув вперед, отвечает Ерёма. Казалось, ему были знакомы в этих краях каждое дерево, каждый кустик, которые и помогали ему ориентироваться. Порой, когда Грек в очередной раз заставлял его поднять голову, он вдруг просил идущих впереди принять вправо или, напротив, влево.

Так и шли, пробиваясь сквозь сплошной частокол листвяка, через густые заросли кустарника, завалы деревьев, то порой поднимаясь на пологие склоны сопок, то опускаясь в горные долины, покрытые еще неоттаявшими к этому времени марями.

– Да где ж вы, косоглазые, живете? Что-то больно долго уже идем, – после очередного многочасового перехода начал наконец беспокоиться Грек.

– Скоро уже… – приподняв голову и сориентировавшись, еле слышно проговорил Ерёма. – Вон за той горой и наши дома…

И точно. Пройдя распадком еще с километра два, они оказались на окраине довольно большого поселка. Несколько рядов серых бревенчатых пятистенков, от которых вверх, в высокое бездонное небо уходили белые дорожки дымов. Где-то заголосил петух; забрехала вдали собака, в ответ ленивым эхом прозвучал лай другой… Вот мы и дома… – тяжело вздохнув, подумал Савельев.

Глава тридцатая

1

Пустынно кругом… Видно, управившись за день по хозяйству, народ к вечеру разбрелся по домам. И только детвора кое-где еще подавала признаки жизни, наполняя пространство своими звонкими беззаботными голосами.

– Ну, где там твой дом? Давай, косорылый, приглашай нас в гости… – с ухмылкой произнес Аноха, обращаясь к охотнику. Однако Грек решил не спешить.

– А ну стоять! – командует тот и дергает за веревку, привязанную к шее оленя.

– Ты что это? – не понял его Филин.

– А то! Вначале осмотреться надо… Слышь, как там тебя?.. Есть у вас тут в селе менты? – обращается он к Ерёме.

– Есть, есть… – отвечает тот.

– Сколько?

– Один… Участковый…

– Лады, – удовлетворен ответом вожак. – В общем, так, дождемся темноты, а уж потом будем думать… – говорит он подельникам.

– А у тебя дома водка-то хоть есть? – спрашивает Ерёму Шепелявый.

Тот покачал головой.

– Не держим, – отвечает.

– Да ну? – не верит Шепелявый. – Ну а как насчет магазина?

– Есть магазин…

– И водка там есть?

– Угу…

Шепелявый доволен.

– Надо магазин брать, – говорит он и тут же с усмешкой: – Нам ведь забыли выдать командировочные на дорогу… Выходит, самим нужно крутиться.

– Всему свое время… – жестко произнес Грек, внимательно обшаривая взглядом округу. – Говорю, надо ждать темноты…