Книга Демон Господа - Уэйн Барлоу

Они тут же исчезли среди пепла, крови и мяса, но Саргатан, освободившись от тел демонов и каким-то образом успев эти глифы прочесть, взмыл над троном. Он знал, что сейчас произойдет.

* * *

Адрамалик невольно восхищался белым архидемоном, его яростной храбростью. А вокруг его рыцари, сверкая горящими ятаганами, уже снова вступили в бой с летучими копейщиками Метафракса.

Министр глянул на сверкающие смертные диски своих рыцарей, только что павших жертвой вздорной ярости Мухи. И невольно подумал, что убеждения Саргатана все же возвышают его над всеми демонами Ада.

И тут же он вспомнил все наказания, случившиеся за тысячелетия, всю боль, которую довелось испытать ему самому… Заскрежетав зубами, он отвернулся от государя. Он решил, что Вельзевул не достоин больше его верности. Внутри у него осталось теперь только отвращение к своему правителю, а перед ним открылся путь, по которому министр никогда раньше не посмел бы пойти. Он поднял руку и скомандовал рыцарям собраться вокруг него и начать отход. Адрамалик решил уйти, оставив государя и Дис, забрав с собой всех оставшихся рыцарей Ордена. Теперь Вельзевул не сможет им помешать.

* * *

Прежде чем услышать этот звук, Ганнибал ощутил его всеми костями скелета — и больными, и здоровыми. Пол вибрировал, сдвигался и как будто оседал. Они как раз поднимались, и Сатанакия успел сказать, что половина пути до Ротонды пройдена. Звук, казалось, начал стихать, но вдруг сменился страшным грохотом. Пол треснул, светильники опрокинулись, разлив вокруг лужи огня.

Сатанакия остановился и прислушался.

— Что это? — спросил Ганнибал.

Глаза архидемона вдруг расширились, и, не тратя времени на пуск командных глифов, он заорал:

— Назад! Назад!!

Все немедленно повернулись и бросились по тем же нескончаемым лестницам обратно. Ничего не понимая, сотни воинов набились в узкий проход и старались сохранять порядок, но на команду архидемона реагировали слишком медленно. Позади рушились костяные колонны, грохотали кирпичи, Замок трясся, как испуганное животное, пол под бегущими ходил ходуном. Вот впереди подбросило вверх лестницу, словно разломанную на части какой-то титанической силой.

Падая, Ганнибал увидел сквозь пыль и летящие во все стороны обломки что-то громадное, напоминающее очертаниями человека, но с огромными крыльями. Оно взмывало сквозь осевшие стены и рухнувшие перекрытия — с оглушительным ревом, полным и муки, и боли, и небывалого ликования.

И Ганнибал подумал, что это, наверное, Семияза.

* * *

Из-за обрушения опор пол Ротонды прогнулся, и образовалась воронка, в которую рухнули сотни легионеров Мухи. Трон Мухи уродливой массой плоти скользнул туда же, в месиво из крови, перемешанной с пеплом, камней и судорожно пытавшихся выбраться демонов, а потом неожиданно подлетел вверх, когда пол раскололся.

Элигор разинул рот в немом изумлении.

Многие тысячелетия Стражи, почти похороненные и забытые, воспринимались естественными стихиями природы Ада. Они были здесь до демонов, и считалось, что останутся здесь и тогда, когда о падших ангелах уже забудут. И ни один демон даже не мечтал увидеть Стража воочию.

Когда-то Страж Семияза был прекрасен, но то было давным-давно. Томясь в заточении, он стал огромным и обезумел, питаясь лежащей под Адом тьмой. Отвратительный запах старости и тлена наполнил ноздри Элигора.

Ростом Семияза был с десятую часть высоты Черного Купола, и, воспарив на шести своих крыльях в Ротонду, он, как показалось Элигору, занял ее целиком. В заточении ему пришлось плохо. Он ослеп, нос ему съели черви, а лицо изрезали ямы и морщины, сквозь которые проступали кости черепа. Кожа, когда-то золотая, теперь стала тошнотворного бледно-серого цвета, покрылась дырами и язвами. Хорошо виднелся шрам — там, где его гениталии вырвали за грехи по приказу Престола. На запястьях и лодыжках виднелись выжженные раны от глифов, которыми Те, с Небес, сковали Семиязу и которые Вельзевул сумел каким-то образом нейтрализовать.

Рогатая, с маленькими крылышками голова Семиязы медленно поворачивалась из стороны в сторону, пытаясь почуять, что происходит вокруг. Вдруг остатки пола под ним треснули и начали медленно скользить вниз, все ниже и ниже, пока не оторвались от стен и не упали, увлекая за собой кричащих демонов. Когда пыль рассеялась, Элигор смог разглядеть внизу пылающие недра Замка. А вверху, под куполом, ближе к шкурам, парили его летучие бойцы. И их оказалось гораздо меньше, чем ожидал капитан.

Грохот обвала затих, и в Ротонде раздавалось только хриплое дыхание Семиязы и хлопанье его крыльев. Затем послышалось жужжание, от деформированной фигуры Вельзевула скользнул зеленый глиф и внедрился в голову Стража. Его молочно-белые незрячие глаза закрылись, а крылья вдруг захлопали чаще. Похоже, оружие Мухи готовилось к нападению.

Из-под купола спустилась белая фигура и начала парить перед изувеченным лицом гиганта. Саргатан… С пылающим головным факелом и огненным мечом он завис перед ним так близко, что легко мог коснуться Стража кончиком клинка. Элигор затаил дыхание. Он не знал, говорит ли архидемон с Семиязой или просто дает ему знать о себе.

Появление Саргатана произвело поразительное действие. Гигант испуганно отпрянул, затрясся в ужасе. Наверное, он вспомнил своих пленителей и мучителей. Помнил и их язык, и шипение их огненных мечей.

Воздух разорвало разъяренное жужжание, вверх метнулся Вельзевул, и Саргатана облепила туча мух. Миг, и лорд превратился из демона могущественной красоты в слепящего ангела посреди водоворота насекомых. Элигор видел, как погасла глифовая кольчуга, как мухи въелись в белую броню. Забыв обо всем, он рванулся на помощь, но, когда подлетел ближе, мухи уже покинули Саргатана — они сделали свою смертоносную работу, и капитан увидел, что увечья лорда, скорее всего, необратимы. С трудом держась на крыльях, Саргатан начал медленно спускаться и рухнул бы в полную дыма тьму, если бы его не подхватил Элигор.

И вдруг Семияза прохрипел что-то на непонятном Элигору языке и рванулся на жужжание Мухи. Широко открыв рот, он с шумом втянул воздух.

Муха попытался отлететь в сторону, но тщетно. Неумолимо, неотвратимо поток насекомых стал вытягиваться из судорожно меняющейся фигуры государя и засасываться в рот гиганта, прямо в его мерцающую пасть. Контур Вельзевула начал на глазах редеть, и из тающего облака мух раздался вдруг страшный крик. Он буквально вонзился Элигору в уши и отдавался там эхом, пока не исчезла последняя частица государя Ада. Капитан так никогда и не смог сказать с уверенностью, но ему показалось, что в этом последнем вопле боли было только одно слово — «Лилит»…

Увидев гибель своего господина, остатки войск Мухи побежали по разрушающемуся полу. Многие тогда нашли свою судьбу на кончике копья.

Поддерживая господина, Элигор приземлился и с помощью Метафракса попытался его спасти. Они положили его на сломанный плинт, поднимающийся из обломков, постелили кожи. Отвлеклись они только один раз — когда неожиданно взлетел к куполу Страж. Даже не взмахнув крыльями, Семияза проломил плиты крыши и, испустив последний непонятный вопль, исчез во тьме адской ночи…