Книга На пути к Победе - Арсен Мартиросян

Советскому Союзу, у которого, по справедливой оценке У. Черчилля, на его «колоссальном фронте» происходили в период проведения Ялтинской конференции «самые ожесточенные бои»[200] и которому предстояло провести острую, опасную и кровопролитную схватку с тяжелораненым нацистским зверем в самом его логове, было непросто решиться (гораздо сложнее, чем это было в Тегеране) на то, чтобы дать окончательное «добро» своему вступлению в войну против Японии. И. В. Сталин понимал, что, кроме чисто технических проблем переброски огромного количества личного состава, военной техники и средств снабжения войск на далеко отстоявший театр военных действий на Дальнем Востоке, перед ним стояла проблема морально-политического и чисто психологического обеспечения готовности страдавшего уже в течение четырех лет от тягот жестокой войны народа поддержать после нескольких месяцев мира вступление в новую войну и добиться в ней решительной победы. Было очевидно, что кампания войны на Востоке ляжет на плечи советского народа и дополнительным экономическим бременем.

В этой ситуации нужно было изыскать и обосновать перед советскими людьми, в том числе воинами Красной Армии, такие исторические, политические, моральные и иные основания, выгоды и преимущества, которые были бы адекватны тем материальным и человеческим жертвам, которые стали бы неизбежными в случае вступления СССР в новую войну и оправдывали их.

Безусловно, вступая в войну против Японии, Советский Союз имел на то свои причины и жизненные интересы. Пока на Дальнем Востоке продолжал существовать очаг агрессии, Советский Союз не мог считать свою безопасность полностью обеспеченной. Вступление СССР в войну подготавливалось самой политикой японского государства, в течение многих лет осуществлявшего агрессивные антироссийские и антисоветские военные вылазки и провокации. Достаточно вспомнить войну, развязанную Японией против России в 1904 г., повлекшую за собой утрату части исконно российских территорий, участие японских войск в интервенции на Дальнем Востоке в первые годы Советской власти, крупные вооруженные акции у озера Хасан (1938 г.) и в районе монгольской пограничной реки Халхин-Гол (1939 г.), планирование и тщательную подготовку, как это показывали на допросах пленные японские генералы[201], вплоть до конца 1943 г. японского вторжения на территорию советского Дальнего Востока и захвата огромного пространства до меридиана сибирского города Омска, что составило бы более 2/3 общей площади Советского Союза. Постоянно нарушался заключенный 13 апреля 1941 г. советско-японский пакт о нейтралитете, который был, по признанию министра иностранных дел Японии тех лет Ё. Мацуока, нужен лишь для прикрытия военных приготовлений против СССР. За четыре года со времени его подписания японские военные корабли около 200 раз останавливали (нередко с применением оружия) и досматривали советские торговые и рыболовные суда, уводили некоторые из них в свои порты, а, по крайней мере, 8 — потопили. Общие убытки советского судоходства в 1941–1944 гг. в результате провокационных действий японских ВМС составили 637 млн рублей. Япония в течение всей войны продолжала оказывать политическую и экономическую помощь гитлеровской Германии в войне против Советского Союза, поставляла ей разведывательную информацию, снабжала стратегическим сырьём[202]. И, наконец, у советских дальневосточных границ все еще стояла крупная стратегическая группировка отборных японских войск, которую в течение многих лет усиленно готовили для выполнения главной задачи — нападения на СССР.

В свою очередь Советский Союз также на протяжении всей войны против гитлеровской Германии был вынужден держать у границ на Дальнем Востоке крупную группировку своих вооруженных сил: от 32 до 59 расчетных дивизий сухопутных войск, от 10 до 29 авиационных дивизий и до 6 дивизий и 4 бригад Войск ПВО территории страны общей численностью свыше 1 млн солдат и офицеров, 8–16 тыс. орудий и минометов, свыше 2 тыс. танков и САУ, от 3 до 4 тыс. боевых самолетов и более 100 боевых кораблей основных классов. В общей сложности это составляло в разные периоды войны от 15 до 30 % боевых сил и средств советских Вооружённых сил[203]. Очевидно, что отвлечением столь значительной части советских войск от фронта военных действий против Германии, особенно в наиболее тяжелые периоды борьбы Красной Армии и советского народа с вермахтом, Япония оказывала активную и существенную помощь своему гитлеровскому партнеру. Используя свои войска и силы флота, вынужденно размещенные на Дальнем Востоке, на советско-германском фронте, Советский Союз, безусловно, мог бы с гораздо меньшими потерями в ещё более короткие сроки разгромить вермахт и вооружённые силы союзников Германии.

С другой стороны, ведя войну против основных сил фашистско-милитаристского блока в Европе, оттягивая на себя миллионную группировку японских войск, воспрещая использование их против Китая, США, Великобритании и других союзников, Советский Союз существенно облегчал их участь, обеспечивал тем самым возможность оправиться от первых потрясений, восстановить за счёт мобилизации экономики понесенные потери в кораблях и самолетах, создать ударные группировки и подготовиться к широким наступательным действиям в акватории Тихого океана, сохранять status quo на сухопутном театре военных действий в Азии.

Всё это позволяло Советскому Союзу не только выставить в случае войны с Японией определенные территориальные претензии к ней и предложения, направленные на повышение своей безопасности в регионе, в адрес союзников, но и надеяться на понимание и приятие их со стороны США, Великобритании и Китая. Поэтому в ответ на новые предложения о подключении СССР к войне на Тихом океане И. В. Сталин в беседе с послом США в Москве А. Гарриманом в октябре 1944 г. сделал ему некоторые конкретные предложения относительно послевоенных претензий России в этом районе[204]. На Каирской конференции этот вопрос был затронут 8 и 10 февраля на переговорах Ф. Рузвельта и И. В. Сталина. В ответ на согласие России вступить в войну против Японии через два-три месяца после капитуляции Германии США обязались поддержать требования, выдвинутые советской стороной. 10 февраля в ходе «конфиденциальной» беседы с И. В. Сталиным У. Черчилль также заявил, что будет «приветствовать появление русских кораблей в Тихом океане» и высказался за то, чтобы «потери, понесенные Россией во время русско-японской войны, были восполнены»[205]. 11 февраля главами правительств СССР, США и Великобритании было подписано в связи с этим специальное Соглашение. Вот текст этого Соглашения[206]: