Книга Жизнь и смерть в ее руках - Лариса Соболева

– По мне не топчись, едрить твою в качель!

– Еще один стон, и я тебя сам замочу, – наклонился к нему Бомбей.

Фары осветили джип с распахнутыми дверцами, внедорожник Гриба остановился, но оттуда никто не вышел. Подъехала еще одна иномарка, завизжав тормозами, встала. Джип Гриба чуть сдал назад и, очутившись рядом с иномаркой, затормозил.

– Совещаются, – сказал шепотом Бомбей. – Очко-то не железное.

Поскольку три машины остались с включенными фарами, света было достаточно, хоть и приходилось напрягать зрение. Из иномарки вышли двое, неспешно двинулись к покинутому джипу…

– У них по стволу, – заметил Тетрис.

– Не живется людям спокойно, – вглядываясь в дорогу, бубнил Бомбей. – Почему некоторые утверждают, что пуля достанется не им?

– Мы тоже так думаем, – шепнул Тетрис.

– Имеем право, у нас положение выигрышное…

– Тс-с, назад идут, – шикнула Малика.

– Чего ждем? – спросил Бомбей. – Их пора закидать бомбами.

– Пусть первыми начнут, – сказала она.

– Ты упрямая, как сто ослов.

Ночную тишину разрезал крик Гриба:

– Монтана! Ты же здесь! Выходи, поговорим!

– Не вздумай! – предупредительно схватил ее за руку Бомбей.

Гриб высунулся из джипа и, стоя на подножке, орал:

– Монтана! Смотри, у меня ствола нет. – Он поднял руки, потряс ими, словно цыган на эстраде перед пляской. – Давай мирно потолкуем, а?

– Гляди-ка, не робеет, – зло сплюнул Бомбей. – Знает тебя, дуру. Ай, как руки чешутся снять его…

– Не надо, – сказала Маля.

А Гриб спрыгнул с подножки, вальяжно прошел к носу джипа, в общем, выставил себя, как на витрине, демонстрируя доверие и бесстрашие. Но он не был ни доверчивым, ни смелым, подлым – да.

– Ну хочешь, мои отойдут? – Гриб сделал повелительный жест, и две машины отъехали метров на пятьдесят, он остался в одиночестве неподалеку от брошенного ими джипа. – Выходи, Монтана! Я один.

И развел лапы в стороны, поворачиваясь вокруг оси.

Маля сунула нож в рукав лезвием вниз, автомат повесила на плечо.

– Не делай этого! – яростно зашипел Бомбей.

– Держи его на мушке и будь на стреме, – прошептала Малика. – Хочу знать, кто заказал Князева.

– Так он тебе и скажет, – процедил Бомбей.

– Скажет, – заверила Маля. – Потому что думает, он хитрее.

– Я, конечно, не знаю, может, любовь и сильная штука, но она делает людей идиотами. Малика, не ходи туда…

Она отползла от них, Бомбей наклонился к Чемергесу:

– По сигналу будешь поджигать запал.

– Чем, чем поджигать? – залопотал тот.

– Зажигалкой! – Бомбей потряс перед его носом раскрытой пятерней, словно только и мечтал задавить тугодума. – Подожжешь и отдашь Тетрису.

Автомат он повесил на шею, достал пистолет, прицелился в Гриба, но пот заливал глаза, Бомбей утер рукавом лицо, снова прицелился. Вопреки приказу не высовываться, Чемергес вытянул шею, глядя на автомобили Гриба. Привычка у него была такая – смотреть, что там сзади, чисто водительская привычка. Прицелился в Гриба и Тетрис, но он был спокоен хотя бы внешне…

– Монтана, я безоружный… – произнес Гриб.

– Не ори, – сказала она негромко, выходя из кустов, однако остановилась, не доходя до овражка нескольких шагов.

Он не сразу увидел ее, а когда заметил, прошел вдоль дороги по направлению к ней, остановился у обочины:

– Ближе подойди, не бойся.

– Сено к лошади не ходит.

Гриб сделал еще несколько шагов, очутился на обочине у края оврага:

– Теперь ты, не орать же нам во всю ивановскую.

Она поколебалась, но подошла ближе:

– Учти, ты на мушке, Гриб.

– Ты тоже, – добродушно улыбнулся он. – В машине снайпер. Так что резких движений лучше не делать, между прочим, нас восемь, а вас четверо, перевес на моей стороне. Но я хочу мира. Князев жив, так?

– Не понимаю, о чем ты, – усмехнулась она.

– Малика… – Он вспомнил наконец ее имя! – Зачем тебе это нужно? Забыла, чем обязана мне?

– Я? Тебе? – жестко сказала она. – Ты воспользовался моим бедственным положением и отчаянием. Ты обманул меня, разыграв друга и влюбленного. Разве я могла подумать, что имею дело с высшей бандитской мастью? Я верила тебе, думала, что нашла опору и защиту, а ты куда меня загнал?

– Сама просила подкинуть работенку. Бабки просто так никто не дает.

– И ты подкинул. Подослал якобы приятеля, тот дал задание, и оба надули меня, заплатив десятую часть. Ну, это еще терпимо. А кто потом меня шантажировал, что сдаст милиции и нас с сестрой и мамой посадят? Не ты ли? После тебя я ни на одного мужчину смотреть не могла. Но ты не оставил меня в покое, приказал завалить Князева, а потом решил прикончить. Я тебе ничем не обязана.

В это время Чемергес толкнул Бомбея.

– Отвали! – дернулся тот.

– Так это… они…

– Отвали, я сказал!

– Ты чего, Чемергес? – спросил Тетрис.

– С тылу заходят… эти, что из машин вывалили.

– Тетрис, разворот на сто восемьдесят! – приказал Бомбей. – Я держу Гриба. Стреляй на шорох. Ну, кобели недоделанные…

Гриб поднял руки:

– Стоп, Малика. Я позволил тебе отойти от дел, заняться матерью, оцени это. А твоя мнительность – ошибка. Договоримся так: отдаешь мне Князева, получаешь пятьдесят тонн и сваливаешь из города вместе со своей сестричкой и плесенью.

– А ты мне слей заказчика Князева.

– Это еще зачем?

– Просто хочу знать. Сейчас скажи.

Он надеялся, что, если встанет спиной к свету, будет не видно, куда смотрят его глаза. В общем-то, он правильно рассчитал, но не учел некоторых особенностей моторики тела. Маля, обостренно воспринимая его малейшее движение, заметила, как голова Гриба почти незаметно вздрагивает и отклоняется, значит, он что-то высматривает за ее спиной.

– Ну а что это изменит, если ты узнаешь имя заказчика? – растягивая слова, спросил он. – Ничего. Согласна на мое предложение?

– Согласна. Имя заказчика?

– Его главный инженер. Довольна?

– Нет. У главного инженера не хватит денег, чтобы расплатиться с тобой.

– Он оказывал некоторые услуги кое-кому. За это и за то, что сядет в кресло Князева, он просил убить своего шефа. Видишь ли, он не хотел смотреть в глаза Князеву, когда займет его место. Смешно, да?

– Нет. – Маля определила: он все больше напрягается, значит, у него есть заготовка. – Кто этот «кое-кто»?