Книга Стокгольм delete - Йенс Лапидус

Параллельно с этим заходил в картежные клубы, расспрашивал, что они знают о Матсе Эмануэльссоне и Себбе. На него смотрели как на помешанного. Опять навестил Буссе и Боггана – старался выжать хоть что-то. Безнадежно.

– Мы уже вам рассказали все, что знали.

Двадцать раз пересмотрел все материалы в Сариной коробке. Болели глаза. Горстями ел парацетамол и аспирин.

Дело о разводе – ничего примечательного. Материалы следствия. Читал раз за разом скучнейшие полицейские рапорты, опросы соседей по даче, заявления, переписку с телефонной компанией насчет плохого покрытия…

Когда не мог сосредоточиться, ложился. Двадцать минут сна – и опять ворох бумаг.

Письменный стол в отеле выглядел как у какого-нибудь сумасшедшего профессора в старой кинокомедии.

О’кей. В бесчисленных полицейских бумагах – осмотр места преступления. Сравнил с протоколом в материалах предварительного расследования. Слово за словом. Практически то же самое: время, место, фотографии. Дача, которую сняли они с Деяном. Дача, где Матс несколько суток лежал в похожем на гроб ящике. И неизвестные люди, которые в его отсутствие приходили Матса пытать.

И вдруг он сделал стойку: кое-что не сходилось. Криминалисты нашли на каменном крыльце дачи окурок сигареты. В окончательном протоколе окурка нет. Все сходится до малейшей детали – кроме окурка. Кто-то изменил протокол. Ни прокурор, ни судья ничего про окурок не знали. Кто-то проследил, чтобы этот окурок никто не изучал. Почему? Потому что на нем могут быть следы ДНК преступника.

На следующий день он занял позицию у Королевского теннисного корта. Дробовик у ног – в сумке для ракеток. Три флагштока с желто-голубыми шведскими флагами у входа. Над дверью – часы. Десять часов утра. Мазер играет в теннис.

Правильная страна – Швеция. Кум играет в теннис с руководителями предприятий и пробивающимися к денежным мешкам подрядчиками. Кто тебя осудит, Кум! Играешь в гольф, играешь в теннис – можешь считать себя вписавшимся в общество. Интегрированным, как сейчас говорят. Впущенным в гостиную. Не мое дело. Но сначала расскажи, кто заказал Матса.

Его время подходит к концу. Скоро появится.

Машина Кума – «БМВ Х5 M» – смирно дожидается владельца среди таких же джипов миллионного класса.

Ну ладно, ребята. Вы по мне палили, ранили Сару. Пришло время и вам попробовать того же лекарства.

Интересное строение – умудряется выглядеть и старинным, и современным. Желтый кирпич – улыбка прошлого. Сводчатый потолок с гигантскими оконными проемами – сегодняшний день.

Открылась дверь. Первым, разумеется, появилась Кумова горилла. А может, его спарринг-партнер. Широченные плечи, похож на привратника в ночном клубе.

А вот и Мазер. На плече – футляр для ракеток. Тедди отступил в кусты.

Он был в десяти метрах от Кумовой тачки.

Телохранитель шел впереди.

Кум за ним.

Тедди с удовольствием прикончил бы его. Выстрел в живот, разброс в его старом «Ремингтоне» – лучше некуда. Но тогда уйдет в могилу все, что он знает об Эмануэльссоне.

Так не пойдет. Он ждал.

Горилья голова вертелась, как на шарнирах: вправо-влево, влево-вправо. Словно он охранял президента, а не бандита.

Нечему удивляться – они знают: Тедди объявил войну.

Из зала выходили люди. Свежий ветерок по-прежнему трепал флаги у входа.

Вот: Кум открыл водительскую дверцу, телохранитель уселся на пассажирское сиденье. Тедди шагнул вперед и поднял дробовик.

Первый выстрел: в заднюю дверцу.

Увидел, как Кум с охранником нырнули на пол.

Обошел машину. Встал прямо перед радиатором. Второй заряд – в лобовое стекло.

Тысяча, а может, и миллион осколков. Они, должно быть, ковром покрыли Кума. Наверняка похож на русалку.

Ну что ж… предупреждение более чем ясное.

Он побежал. Бросил взгляд – нет ли кого с другой стороны кустов.

На Лидингевеген его должно ждать такси.

Так и есть: стоит и ждет. Славный парень.

Он прыгнул на сиденье и попросил водителя сделать несколько кругов по прилежащим улицам.

Надо убедиться, что никто за ним не следует.

Открыл дверцу и вышел. Но раньше, выбрав момент, пока шофер возится со сдачей, оторвал закрепленную у зеркала камеру наблюдения и сунул в карман.

Для надежности.

Позвонил отцу и Линде. Там все замечательно. Только Линда беспокоится о Николе.

Естественно. Еще бы ей не беспокоиться.

Поехал в больницу, где Матс лежал на реабилитации после похищения. Попробовал поговорить с врачами и сестрами.

Пустое. Таращат глаза и повторяют как попки: «Врачебная тайна, врачебная тайна».

Поехал к Сесилии. Надо же попробовать понять.

– Он же работал совсем немного, как вы выкручивались? Я имею в виду – экономически?

Сесилия пожала плечами. Кто их знает – может, жили на карточные выигрыши.

– Прыгнул с парома… вы знаете, почему он это сделал?

– Не знаю точно… знаю только, что он последние несколько лет после похищения был в глубокой депрессии.

– Расскажите о компьютере.

– Я уже все вам рассказала.

И тут он понял – Сесилия гонит пургу.

Он подошел к ней вплотную, взял ее за худенькие плечи своими огромными ручищами. Навис над ней, как башня, чувствовал на груди ее дыхание.

– Это еще что? Вы с ума сошли!

Глаза ее расширились, будто увидела привидение.

– Рассказывай все про компьютер.

Ее глаза сверкнули и сделались еще шире – Тедди даже удивился, как это у нее вышло.

– Отпусти меня!

Он опомнился и разжал руки. Сесилия опустилась на кухонный стул, будто из нее выпустили воздух.

Он молча ждал.

Она пришла в себя и встала.

– Уходи!

– Не раньше, чем ты ответишь на вопрос. Ты ведь скопировала, что там было?

А теперь наоборот: глаза сделались совсем узкими.

– Откуда ты знаешь?

От верблюда. Лиллан рассказала. Но вслух он этого не произнес.

Она окончательно пришла в себя.

– Уходи. Хамство какое.

Конюшня. Запах лошадиного навоза.

Она узнала его мгновенно: он же встречался с ней в парке несколько месяцев назад. На секунду ему показалось, что Лиллан рванется и убежит. Но она после минутной заминки опять начала водить щеткой по лошадиной шее.

– Не бойся.