Книга Отцы-основатели - Мария Згурская

ООН немедленно создала специальную комиссию по рассмотрению палестинского вопроса и под давлением США 29 ноября 1947 года приняла решение, предусматривающее разделение Палестины на арабскую и еврейскую части.

Вожди сионизма быстро увидели в этом решении свою окончательную победу. Однако арабские лидеры, не согласные с ООН, развернули прямые военные действия, пытаясь помешать евреям установить контроль над полученной ими частью территории Палестины. Конфликт приобретал все большую остроту, к началу 1948 года арабы и евреи открыто воевали друг с другом. Лондон не вмешивался. Практическое осуществление резолюции ООН о разделении Палестины становилось все более проблематичным.

В это время в самой администрации Трумэна все сильнее раздавались голоса противников разделения. Министр обороны Джеймс Форрестол, к примеру, пользовался любой возможностью выступить с критикой решения ООН. «Вы просто не понимаете, — говорил он, — что сорок миллионов арабов столкнут четыреста тысяч евреев в море. И в этом все дело. Нефть — мы должны быть на стороне нефти». Американские военные убеждали президента в невозможности посылки частей США в Палестину в случае начала там полномасштабного вооруженного конфликта. Практически все дипломаты, сотрудники государственного департамента были против даже самой идеи создания еврейского государства в Палестине. Их основной аргумент заключался в том, что на протяжении многих лет Англия могла сохранять свои позиции в регионе, лишь опираясь на арабов. Теперь, когда Англия уходит и передает всю ответственность за ситуацию там в руки США, Вашингтон должен делать то же самое, ибо если не дружить с арабами, то они перейдут в лагерь Советского Союза. Трумэн был не согласен с такой логикой, но перебороть мнение внешнеполитической элиты страны было непросто. К тому же его позиции ослаблялись тем, что против создания еврейского государства в Палестине был настроен самый популярный в то время политик, герой недавней войны, государственный секретарь США 68-летний генерал Джордж Маршалл.

По мнению американских военных, вероятность военного конфликта в Европе нарастала с каждым днем. В этой ситуации Маршалла заботила возможность беспрепятственного выхода к ближневосточной нефти. Поэтому все чаще и чаще в документах государственного департамента проскальзывала мысль о том, что надо отложить практическое осуществление решения ООН по Палестине.

Аналитическая записка, которую получил Трумэн из только что созданного им Центрального разведывательного управления, также говорила о том, что разделение Палестины не приведет к решению проблем региона, на что надеется Белый дом. Все это вызывало немалую тревогу у еврейского лобби США, усилившего давление на президента.

В начале 1948 года с просьбой о новой встрече с президентом обратился Хаим Вейцман. Однако в создавшихся условиях Трумэн принял решение больше не встречаться с лидерами сионизма, ибо такие встречи могли быть неправильно истолкованы американской и мировой общественностью.

Для Трумэна это было тяжелое время. Приближались выборы, которые он, по всеобщему мнению, должен был проиграть. Президенту надо было успевать следить за быстро меняющейся ситуацией в Европе, накануне он выступал на объединенной сессии Конгресса, где просил депутатов ускорить одобрение «Плана Маршалла» и программы всеобщей военной подготовки.

Стремительно нарастало напряжение в американо-советских отношениях. Первый раз в марте 1948 года Трумэн открыто назвал Советский Союз единственной страной, которая блокирует установление мира: «С конца войны Советский Союз и его агенты разрушают независимость и демократический характер целого ряда стран Восточной и Центральной Европы. Это безжалостный курс, и ясно, что СССР стремится распространить его на еще остающиеся свободными страны Европы. В результате, в Европе сегодня сложилась критическая ситуация… Я полагаю, что мы достигли положения, когда позиция Соединенных Штатов должна быть четкой и ясной. В истории бывают моменты, когда гораздо важнее действовать, чем выжидать. Мы должны быть готовы заплатить цену за мир, иначе мы наверняка будем вынуждены заплатить цену за войну».

Казалось, мир движется к новой кровопролитной схватке.

Популярность Трумэна стремительно снижалась. Согласно опросам, проводившимся институтом Гэллопа, уровень одобрения деятельности президента упал в 1948 году до 36 %. Газеты и журналы публиковали материалы, доказывающие, что Трумэн не может справиться с ситуацией ни в стране, ни в мире. Журнал «Нью-Репаблик» на обложке поместил фразу: «Трумэн должен уйти в отставку». «Нью-Йорк Таймс» писала, что Трумэн не обладает качествами, необходимыми президенту.

13 марта 1948 года Эдди Джакобсон посетил Белый дом. Это была редкая теперь встреча двух лучших друзей. Трумэн очень любил и ценил Джакобсона, в своих мемуарах он писал, что «нелегко было бы найти более достойного друга». Однако уже в самом начале встречи президент предупредил приятеля, что не хочет слышать ни слова о Палестине, и признался, что очень разозлен на сионистских лидеров, которые постоянно критикуют его политику и неуважительно отзываются о президенте лично. Они, сказал Трумэн, «почти превратили меня настолько в антисемита, насколько человек только может быть».

Старый друг Трумэна просто заплакал, ведь Хаим Вейцман, сказал он, был всегда его героем: «Он самый великий из всех живущих евреев. Может быть, он самый великий из всех живших когда-либо евреев. Он уже старик и очень болен. Он проехал тысячи миль для разговора с тобой, Гарри, а ты отказываешься от этой встречи». И Трумэн согласился на встречу. Позже Трумэн признавал, что его друг Джакобсон сыграл решающую роль в выработке его позиции по еврейскому вопросу.

В четверг 18 марта 1948 года состоялась решающая встреча между Вейцманом и Трумэном. Она продолжалась 45 минут и носила тайный характер: гость был проведен в Белый дом через боковой вход. Как позже вспоминал Трумэн, беседа была конструктивной.

Президент США заявил, что хочет справедливого решения вопроса, причем без кровопролития. «Когда Вейцман покинул мой кабинет, я чувствовал, что он полностью понял мою политику, а я, в свою очередь, понял, чего хотел он».

Трумэн сказал, что придерживается мнения, что при политическом разделении Палестины на два государства возможно создание экономического союза и обе страны могут работать бок о бок по развитию региона. Главное — предотвратить кровопролитие. Он твердо пообещал Вейцману, что США будут поддерживать идею разделения Палестины на две части. Однако уже на следующий день представитель США в Совете Безопасности ООН Уоррен Остин выступил с заявлением о необходимости отложить реализацию плана разделения Палестины, а вместо этого установить там прямой международный контроль.

Трумэн был сильно разозолен тем, что в глазах лидера мирового сионизма он предстал обманщиком и даже отправил специального посланника к Вейцману с разъяснениями, что позиция государственного департамента и речь Остина в ООН не соответствуют взглядам президента страны. Он позвонил своему ближайшему советнику Кларку Клиффорду и сказал в сердцах: «Я же обещал Хаиму Вейцману поддержку?! Кем теперь он будет считать меня!»

Посланник Трумэна привез ответ от Вейцмана, где тот писал, что полностью доверяет американскому президенту, что разделение Палестины неизбежно, более того, что оно уже фактически произошло. Выбор для евреев в нынешней ситуации — это выбор «между созданием государства и уничтожением. История и Провидение, господин президент, отдали решение этого вопроса в Ваши руки, и я уверен, что Вы разрешите его в соответствии с моральными законами».