Книга Путь меча - Генри Лайон Олди

Отправляйся, Асмохата,

Под покровом темной ночи

На восток Барра-дорогой —

Доберешься до Мэйланя

И найдешь ты там на троне

Ясноглазую Юнъэр.

Соблазни ее немедля —

И наследник пусть родится,

Чтобы был он нам опорой

На земле среди людей».

(…Юнъэр как-то подозрительно покосилась на меня — и я отвел глаза, пытаясь сохранить на лице выражение невинной заинтересованности джиром.)

И отправился к Мэйланю

Хитрозлобный Асмохата,

То летел он над пустыней,

То в тени деревьев крался,

То обличья принимал он

Разных гадов и зверей.

До Мэйланя он домчался,

Во дворец вошел незримо

И возлег с Юнъэр на ложе,

Усыпив жену чужую,

И, сорвав с нее одежды,

Сделал то, за чем явился.

(…я почувствовал, что краснею…)

В срок положенный родился

У Юнъэр малыш-наследник,

И ее великим мужем,

Праведным Ю Шикуанем,

Был объявлен общий праздник —

И пришел в тот день провидец

И великий чародей.

Поглядел он на младенца

И сказал Ю Шикуаню:

«То не твой ребенок плачет

На руках жены твоей!»

Вопросил его правитель:

«Кто сей подлый осквернитель,

Что навлек на нас позор?!»

И ответил мудрый старец:

«Это — отпрыск Бхимабхаты

По прозванью Чэн Анкор.»

В гневе выбежал правитель

Из дверей опочивальни

И седлать коня велел.

Вот помчался он к Кабиру,

Меч сжимая Цзюваньдао,

Ветром мести он летел.

Но подстроили лавину

Злые ракшасы предгорий,

И в ущелье под Хартугой

Дело подлое свершилось —

Не доехал до Кабира

Гордый мститель на коне.

Погребла его лавина,

И смеялись воры-якши,

Хохотали дэвы в злобе,

И скорбели всюду люди,

И в пустой опочивальне

Горько плакала Юнъэр.

В это время Асмохата

Разгулялся не на шутку,

Убивал со смехом громким

Он людей мечом волшебным,

Что огнем в ночи пылает…

(…этот постоянно пылающий в ночи меч начал меня всерьез раздражать. Что же касается остального… очень, очень поучительная история!..)

…Кровь из жертвы выпивал он,

И на улицах Кабира

Находили мертвецов.

Уж кабирскому эмиру,

Многославному Дауду

Из семьи Абу-Салимов

Слал угрозы и проклятья

Хитрозлобный Асмохата —

И искать управу стали

На исчадье темной силы.

Долго мудрецы гадали,

Долго мудрецы искали —

И нашли в конце концов!

На турнире храбрый воин,

Чье хранится в тайне имя,

Отрубил злодею руку,

Что сжимала страшный меч.

(…«Что огнем в ночи пылает», — чуть не добавил я.)

И возрадовались люди,

Но воскликнул злобный якша:

«Рано радуетесь, люди —

Новую, стальную руку

Для потомка Бхимабхаты

Завтра выкует кузнец!»

Как сказал он — так и сделал:

К кузнецу пошел назавтра,

Золотом того осыпал —

Сделал руку из железа

Асмохате тот кузнец.

И покрыл всего железом

От подошв и до макушки —

Засмеялся Асмохата,

Ибо стал неуязвим.

Люди прятались от страха,

Хоронились за ограды,

Только их не тронул якша —

Ведь коварный Асмохата

Дело подлое задумал.

Вновь отправился в Мэйлань он,

Чтоб сыграть в Мэйлане свадьбу

Со вдовою Ю Шикуаня

Ясноглазою Юнъэр.

В это время Бхимабхата,

Ракшас Бхимабхата Швета,

Двухголовый повелитель

Якшей, ракшасов и дэвов —

Сам задумал он жениться,

Ибо жен всех предыдущих

Он успел свести в могилу.

(«…Видимо, этот Швета решил начать исповедовать Хайракамскую ересь, — ядовито подумал я. — Что ж это он — после целого гарема взять всего одну Аала-Крох?! Головы две, а жена одна, пусть даже и Шестиносая… ослабел повелитель, ослабел! Аж засов понадобился…»)

Предложил он узы брака

Матери пещерных дэвов,

Алмасты и горных духов,

Диких гулей-трупоедов

Шестиносой Аала-Крох.

Свадьбу царь задумал справить

В ночь на кладбище Мэйланя

Меж надгробий и могил —

Чтоб потом отсюда с сыном

Страшный Бхимабхата Швета

Эмиратом править мог.

Двухголовый повелитель

Почесал свои затылки,

Грозно крикнул парой глоток —

Вызвал братьев-великанов

Амбаришу да Андхаку,

Чтобы те ему достали

ВоротА Семи Небес.

(«…ВорОта», — машинально поправила Юнъэр. Сказитель сделал вид, что не расслышал, и продолжил джир…)

Ночью демоны явились —

И великие ворОта

Были вырваны из петель,

И на кладбище мэйланьском,

Проломив легко ограду,

Два могучих великана

Их оставили стоять.

И теперь грядут две свадьбы —

Асмохаты, злого якши,

Что живет в обличье Чэна

Из семьи Анкоров Вэйских,

Свадьбы якши-кровососа

Со вдовой Юнъэр Мэйланьской,

И убийцы Бхимабхаты,

Что в людей вселяет ужас,

На не менее ужасной

Шестиносой Аала-Крох.

Если свадьбы состоятся —

То погаснет в полдень солнце,

Смерть войдет в дома людские,

Мрак войдет в людские души…

11

— Вот такой веселый джир! — уже не сдерживаясь, закончил я.

Побледневшая Юнъэр испуганно смотрела на меня. Похоже, на какое-то мгновение ей действительно показалось, что я не Чэн Анкор, а якша-кровосос Асмохата в чужом обличье. Правда, надо отдать ей должное — всего на мгновение. Потом она протянула руку к столику, плавным движением взяла кубок с вином, отпила глоток, другой — и щеки ее слегка порозовели.