Книга Загадка Катилины - Стивен Сейлор

День рождения прошел без особых неприятностей. Конгрион снова превзошел самого себя. Хотя мы и были в дурном расположении духа, но желудки наши порадовались. Менения привезла из Рима разнообразные подарки для Дианы: голубую ленту для волос, деревянный гребень, желто-синий шарф, подобный тому, который Менения купила для себя в день рождения Метона. Чтобы немного забыть о своих тревогах, все свое внимание мы переключили на Диану, которая сочла, что так и должно быть, поскольку у нее сегодня праздник. Ей исполнилось семь лет.

На следующий день Экон возвратился в Рим.

Оставшиеся дни секстилия прошли быстро. Не успели мы оглянуться, как настал сентябрь. В поместье закипела работа — все готовились к сбору урожая. Рабы занимались починками — за зиму скопилось много мелочей, которые не успели доделать за весну и лето. Каждый день было столько работы, что закончить ее успевали только к заходу солнца. Я больше не проводил свободное время на холме или в библиотеке; я полностью отдался хозяйственным заботам. И мне даже становилось немного легче от них. Я не разрешил загадок Немо и Форфекса, беспокоился об Эконе в Риме, и поэтому физическая усталость служила мне отдыхом, каждую ночь я сразу же засыпал без всяких мыслей. Даже не знаю, что думали рабы о хозяине, который так себя выматывает. Мне кажется, Луций Клавдий ни одной оливки с дерева сам не сорвал. Арат, казалось, проникся ко мне уважением, да и я, работая с ним бок о бок, видя, как он командует рабами и справляется с затруднениями, приучился уважать его мнение и доверять ему.

Я также поручал часть работ Метону, чтобы он не говорил, будто им пренебрегают, но все задания оставались недоделанными. Я боялся, что поместье ему надоело или он просто наперекор отцу показывает свое безразличие. Чем больше я старался вовлечь его в управление делами, тем больше росла пропасть между нами. Он становился загадкой для меня.

Между тем наши отношения с Вифанией, наоборот, наладились. Она всегда любила теплое время года, оно напоминало ей о родной Александрии, и в сентябре она становилась более веселой и открытой. Она перестала закалывать волосы булавками и вовсе их распустила, длинные пряди спускались по ее плечам и спине. У нее стало гораздо больше седых волос, чем прошлым летом, но для меня они были все равно что блики луны на водной глади. Ей, казалось, доставляла удовольствие моя изнурительная работа, ей нравилось, как я пахну потом, какими крепкими становятся мои руки. Когда я падал в кровать без сил, она доказывала мне, что сил все-таки немного осталось. И после этого я, весь в поту и смертельно усталый, попадал в объятия сладострастного Морфея.

Речка все пересыхала, а вода в колодце продолжала оставаться зараженной, но Арат сказал, что мы протянем до дождей. Что же до сена, то я попросил Клавдию продать мне немного своего; однако, к несчастью, у нее не оказалось лишнего. Попросить других Клавдиев я, естественно, не мог. Другие крестьяне и землевладельцы в округе пока не продавали запасы, еще не решив, хватит ли им самим на зиму, пли собирались продать его дороже. Я могу и попозже разрешить эту проблему, денег у меня хватит, ведь я предпочту потратиться, чем видеть, как умирает с голоду мой скот.

А тем временем меня волновала также и водяная мельница. Арат не предлагал никаких решений. Я попытался привлечь Метона, но он, услышав скептицизм в моем голосе, вовсе не проявил интереса. Для меня это поражение не так много бы значило, если бы я не посвятил эту работу Луцию Клавдию. К тому же я поведал о своих планах Публию Клавдию и предложил ему совместно пользоваться мельницей. Мне плохо становилось от мысли, что сейчас этот дурак смеется за моей спиной вместе с Манием и Гнеем.

Утром сентябрьских ид я решил съездить в ближайшую деревню. Мы сооружали новую стену вдоль конюшни, и нам требовалось несколько поденных рабочих. А в деревне был рынок, где их можно было найти. Я мог бы отправить одного Арата, но, принимая во внимание все несчастья, постигшие наше поместье, я хотел сам посмотреть на работников, узнать, из каких мест они прибыли, и понять, на что они способны, прежде чем поручать им мою собственность.

Мы с Аратом выехали верхом рано утром и вернулись через несколько часов, ведя за собой группу из шести рабочих. Они были рабами, но без кандалов, им можно было доверять, их нам предоставили хозяева за определенную плату. Я бы предпочел нанять свободных вольноотпущенников, но владелец рынка сказал, что в последнее время они редки. Сейчас даже свободные продают себя в рабство, чтобы не умереть с голоду.

Когда мы свернули с Кассиановой дороги, Арат приподнялся в седле и сказал:

— Гости, хозяин.

И действительно, в конюшне были привязаны две незнакомые лошади. Я оставил рабов на попечительство Арата, а сам поскакал дальше. В мое отсутствие главным оставался Метон; я намеренно передал ему свои полномочия, чтобы удовлетворить его гордость. Но когда я вошел в дом, его нигде не было, он даже не пришел, когда я его громко позвал. Раб, бывший на страже — после убийства Форфекса я всегда выставлял кого-нибудь на страже, — перебежал по черепичной крыше конюшни и спрыгнул на землю.

— Где Метон?

— На мельнице, хозяин.

— А гости?

— Также на мельнице.

— Их только двое?

Он кивнул.

Я поскакал галопом, но, приблизившись к мельнице, замедлил ход. Я привязал лошадь возле самой речки, чтобы она немного попаслась и попила из луж, в которые превратился поток. Издалека я услыхал знакомый голос.

Тогда наверняка неполадки вот здесь. Ну да, эти два колеса и не цепляются друг за друга, все равно что заставить спариваться козу и осла.

Тут раздался смех — смеялся Метон, да так задорно, как я давно уже не слыхал. Я вошел в дверь и увидел Тонгилия, прислонившегося к стене и скрестившего руки. На его тунике лежала пыль, а волосы взъерошились от поездки. Рядом стоял Метон. Они оба наблюдали за Катилиной, который склонился над осями и колесами. Когда я вошел, все они повернулись ко мне.

— Гордиан! — воскликнул Катилина. — Что это за сооружение? Ты сам его придумал?

— Мне немного помогал Арат.

— Удивительно! Ты известен своим умом. Я-то думал, что все инженеры заняты только строительством катапульт для осады крепостей или акведуков для Сената. У тебя талант. Кто тебя научил?

— Книги и здравый смысл. Глаза и уши также помогают. Но не совсем. Ведь она не работает.

— Заработает. Загвоздка только в одном.

— В чем же?

— Посмотри сюда, на этот вал. Здесь он ни к чему.

— Что ты говоришь? — Я рассердился на его самоуверенность, но в то же время какая-то мысль смутно зашевелилась у меня в голове. Он знает, о чем говорит.

— Его нужно поставить сюда, — сказал он, указывая. — И перпендикулярно прежнему состоянию.

— Но тогда нужно все перестроить, изменить весь механизм, — сказал я, не веря в легкость решения.

— Не нужно. Два колеса могут сцепляться друг с другом и под прямым углом. Сейчас механизм может разрушиться от вращения, но если только поменять вал и колесо…