Книга Шумеры. Первая цивилизация на Земле - Самюэль Крамер

Эаннатум покорил Элам, высокую гору, (и) насыпал их (т. е. эламитов) погребальные холмы. Он покорил энзи Уруа, который заложил образцовый главный (у эламского народа) город (Уруа), (и) насыпал их погребальные холмы. Он покорил Умму (и) насыпал двадцать погребальных холмов; вернул Гуэдинну, его любимое поле, Нингирсу. Он покорил Эрех, покорил Ур, покорил Киуту, разорил Уруаз и убил его энзи, разорил Мишим, разрушил Адуа.

С Эаннатумом, чье имя огласил Нингирсу, иноземные страны сражались. В год, когда царь Акшака поднялся (на битву), Эаннатум, чье имя огласил Нингирсу, нанес поражение Зузу, царю Акшака, от Антасурры Нингирсу до Акшака и разрушил его. В то время он (Эаннатум) прорыл новый канал для Нингирсу (и) назвал его Луммагимдуг в честь его имени тинду, Лумма, – Эаннатум его шумерское имя.

Эаннатуму, энзи Лагаша, кого наставлял Нингирсу, Инанна из любви к нему даровала царство Киш в придачу к власти энзи в Лагаше.

С Эаннатумом сражался Элам (народ Элама); он (Эаннатум) прогнал (людей) Элама назад в их землю. Киш воевал с ним; он прогнал царя Акшака назад в его землю.

Эаннатум, энзи Лагаша, заставивший покориться Нингирсу иностранные земли, прогнал Элам, Шубур (и) Уруа от (канала) Асухур. Он прогнал Киш, Акшак и Мари от Антасурры Нингирсу.

Он укрепил (стены канала) Луммагимдуг для Нингирсу и преподнес ему в подарок. (Затем) Эаннатум, кого Нингирсу наделил силой, построил резервуар для (канала) Луммагимдуг вместимостью (?) 3600 гур в два ула (вероятно, около 57 600 галлонов).

Эаннатум, кого наставлял Нингирсу (и) чьим личным богом является Шулутула, построил для него (Нингирсу) дворец Тираш.

11. Эаннатум (из) Лагаша. (Выдержки из надписи со стелы.)

а) Божественные дары Эаннатуму.

[Эаннатуму]… Инанна возрадовалась; Инанна взяла его под руку (и) нарекла его именем Эанна-Инанна-Ибгалькакатум (т. е. Тот-кто-достоин-Эанны-Инанны-в-Ибгале). (Затем) она усадила его на правое колено Нинхурсаг (и) Нинхурсаг [дала] ему свою правую грудь.

Эаннатуму – семени Нингирсу, вложенному во чрево, – Нингирсу возрадовался. Нингирсу отмерил (ему) (одну лишнюю) часть, отмерил ему локтей 5, (дав, таким образом) 5 локтей и 1 лишнюю меру. Нингирсу в великой радости…

б) Клятва завета.

Эаннатум наделил Уммита шушгальством Энлиля, (и) он (уммит) поклялся ему (Эаннатуму). И вот какова клятва Уммита Эаннатуму:

«Жизнью Энлиля, царя небес и земли! С полей Нингирсу я буду есть (только) до одного кару, (и только) старый надел буду считать своим (по праву); но никогда перед лицом вечности не прейду я границ Нингирсу, не отсеку ни пограничных плотин, ни каналов; не посягну на его стелы. (Но) если я преступлю (границы), пусть тогда шушгаль-сеть Энлиля, которой я поклялся, обрушится на Умму с небес».

Более того, Эаннатум действовал более дальновидно. Двух голубей, на глаза которым он положил специи (и) чьи головы он присыпал кедром (?), дал он съесть с молитвой к Энлилю в Ниппуре: «Пока длятся дни (и) пока произносятся слова, если Уммит, не важно по чьему распоряжению и по чьей просьбе, нарушит слово, данное им Энлилю, царю небес и земли, то пусть в тот день, когда он нарушил слово, шугаль-сеть Энлиля, на которой он клялся, обрушится с небес на Умму».

(После этого) Эаннатум покрыл шугаль-сетью Нинхур-саг Уммита, (и) Уммит поклялся ему (Эаннатуму). Вот как он клялся Эаннатуму: «Жизнью Нинхурсаг! С полей Нингирсу я буду есть (только) до одного кару, (и только) старый надел буду считать своим (по праву); но никогда перед лицом вечности не прейду я границ Нингирсу, не отсеку ни пограничных плотин, ни каналов; не посягну на стелы. (Но) если я преступлю (границы), пусть тогда шушгаль-сеть Нинхурсаг, которой я поклялся, обрушится на Умму с небес».

После этого Эаннатум наложил шугаль-сеть Энки, царя Абзу, на Уммита, (и) он (Уммит) поклялся ему (Эаннатуму). Так он клялся: «Жизнью Энки, царя Абзу! С полей Нингирсу я буду есть (только) до одного кару, (и только) старый надел буду считать своим (по праву); но никогда перед лицом вечности не прейду я границ Нингирсу, не отсеку ни пограничных плотин, ни каналов; не посягну на его стелы. (Но) если я преступлю (границы), пусть тогда шушгаль-сеть Энки, которой я поклялся, обрушится на Умму с небес».

Эаннатум действовал более дальновидно. Он освободил… в… Нингирсу, (и) разломил на куски сухур-рыбу Абзу (со словами молитвы): «Пока длятся дни (и) пока произносятся слова, если Уммит, не важно по чьему распоряжению и по чьей просьбе, нарушит слово, данное им моему царю Энки, пусть в тот день, когда он нарушил слово, шугаль-сеть Энки, царя Абзу, которой он клялся, обрушится с небес на Умму».

После того Эаннатум наложил шугаль-сеть Сина, одухотворенного молодого быка Энлиля, на Уммита, и он (Уммит) поклялся ему (Эаннатуму). Вот как клялся Уммит Эаннатуму: «Жизнью Сина, одухотворенного молодого быка Энлиля! С полей Нингирсу я буду есть (только) до одного кару, (и только) старый надел буду считать своим (по праву); но никогда перед лицом вечности не прейду я границ Нингирсу, не отсеку ни пограничных плотин, ни каналов; не посягну на его стелы. (Но) если я преступлю (границы), пусть тогда шушгаль-сеть Сина, одухотворенного молодого быка Энлиля, которой я поклялся, обрушится на Умму с небес».

Эаннатум действовал более дальновидно. Из четырех голубей, на глаза которым он положил специи (и) чьи головы он присыпал кедром(?), двух [дал он съесть] в Уре [за Нанну (?), двух дал он съесть в Гаэше (?) за С]ина (с молитвой): «Пока длятся дни (и) пока произносятся слова, если Уммит, не важно по чьему распоряжению и по чьей просьбе, нарушит слово, данное им Сину, одухотворенному молодому быку Энлиля, то пусть в тот день, когда он нарушил слово, шугаль-сеть Сина, которой он клялся, обрушится с небес на Умму».

(После этого) Эаннатум покрыл шугаль-сетью Уту, царя…, Уммита, (и) Уммит поклялся ему (Эаннатуму). Вот как он клялся Эаннатуму: «Жизнью Уту, царя…! С полей Нингирсу я буду есть (только) до одного кару, (и только) старый надел буду считать своим (по праву); но никогда перед лицом вечности не прейду я границ Нингирсу, не отсеку ни пограничных плотин, ни каналов; не посягну на стелы. (Но) если я преступлю (границы), пусть тогда шушгаль-сеть Уту, царя…, которой я поклялся, обрушится на Умму с небес».

Эаннатум действовал более дальновидно. Двух голубей, на глаза которым он положил специи (и) чьи головы он присыпал кедром (?), дал он съесть за Уту, царя…,

(в) Ларсе в… Эбаббар (с молитвой): «Пока длятся дни (и) пока произносятся слова, если Уммит, не важно по чьему распоряжению и по чьей просьбе, нарушит слово, данное им моему царю Уту, то пусть в тот день, когда он нарушил слово, шугаль-сеть Уту, на которой он клялся, обрушится с небес на Умму».

После этого Эаннатум положил змею Нинки [перед (?)] Уммитом, (и) он (Уммит) произносит имя (т. е. клянется именем) Нинки. Вот как Уммит клялся Эаннатуму: «Жизнью Нинки! С полей Нингирсу я буду есть (только) до одного кару, (и только) старый надел буду считать своим (по праву); но никогда перед лицом вечности не прейду я границ Нингирсу, не отсеку ни пограничных плотин, ни каналов; не посягну на стелы. (Но) если я преступлю (границы), пусть тогда Нинки, имя которой я произнес, поднимет из земли змею, чтобы та вонзила клыки в стопу Уммы; (в тот миг), когда Умма перейдет плотину, пусть Нинки сметет его стопу с земли».