Книга Чеченский детектив. Ментовская правда о кавказской войне - Константин Закутаев

До жулика Саша так и не доехал, перевернув автомобиль на гололёде. В хлам.

Вызванному под светлые очи начальника ОМ-4 оперуполномоченному Кочуру было предложено восстановить «шестёрку» за свой счёт. Саша, ссылаясь на крайнюю необходимость при задержании преступника, вины не признавал. Руководитель, в свою очередь, юридическую грамотность Александра обозвав «ересью» и «бредом сивой кобылы», пригрозил страшными карами. Кочур хорохорился, но в душе побаивался угрозы увольнения — недавно он взял кредит, а без стабильной зарплаты его было не потянуть.

В итоге спорящие стороны пришли к консенсусу. Кочур добровольцем едет в Чечню (в ОМ-4 как раз не хватало одного человека по разнарядке), а из заработанных «боевых» восстанавливает служебную машину. Морально-этические аспекты этого соглашения не обсуждались.

Поэтому, услышав траурную новость, Саша только гаденько похихикал и мысленно сложил в холёное лицо своего шефа мосластый кукиш.

Катаев нашёл Кутузова в его клетушке. Тот с Лавриковым, развалившись на кроватях, что-то живо обсуждали. На столе, играя солнечными бликами, нестройным рядком выстроились запотевшие бутылки «Оболони».

— Михаил Анатольевич, ну средь бела дня-то… Какой пример для подчинённых… — с шутливой укоризной пожал Костя протянутые руки.

— Да, достало всё! — Миша встал с кровати и, схватив бутылку, жадно всосался в её горло, — Уф-ф… Когда сюда зазывали золотые горы сулили, а на самом деле…

— Ты по поводу «боевых»? Насчёт «кидка»? — догадался Катаев, — так никто не говорил, что будет легко.

— Видишь ли, Костя, Анатольич на пенсию хотел уходить, а его в УВД уболтали, — дополнил Лавриков в своей полуинтеллигентной манере, — и звание, и «боевые», и день затри…

Он аккуратно перелил остатки пива из бутылки в кружку и, неопрятно, роняя капли, выпил.

— А-а… — Кутузов легонько катнул бутылку под кровать. Там что-то звякнуло, — Будешь пива, Костя?

Катаев отрицательно мотнул головой:

— He-а… Я, Анатольич по делу к тебе… Дело есть на миллион…

Кутузов оторвался от процесса перемещения пенной жидкости из сосуда в желудок и, деликатно рыгнув, заинтересовался:

— Излагай… На миллион коли…

— Ты с РУБОПом контачишь? Знаешь кого там? — Костя присел на край кровати.

— Ну, приходил в прокуратуру начальник какого-то отдела… Седой такой, вроде Ильяс Алиевич, хрен поймёшь.

— Послушай… Давай к ним сгоняем… тема есть хорошая, если помогут, можно реализоваться… Ну как бы не совсем ещё точно.

— Да не тяни ты кота за яйца! — очевидно, новая бутылка пива была не второй и не третьей, если Миша Кутузов начал бросаться непарламентскими выражениями, — ты дело говори!

— Короче, есть у нас кассетка одна, на которой «духовский» сходняк заснят, но мы никого опознать не можем. Ни одной знакомой рожи, а информаторы пустые… мы им даже показывать не хотим, слить могут…

— Так, давай начальнику КМ покажем, Турпалу, э-э, Алиевичу… Контакт у меня с ним рабочий.

— Ты, Анатольич, в нём уверен?

— Ну-у… А рубоповца-то я вообще раз, может, два видел… — Миша взболтнул пиво в бутылке, чтобы ощутить объём, — да и какая разница кому показывать…

Одна даёт, другая дразнится, чуть не слетело у Кости с языка.

— Есть разница… возможно на этой записи, те, кто их сотрудников около рынка валил…

— Ну, тогда вообще смысла нету! — махнул на Костю рукой Кутузов, — если так окажется, то они их перехера-чат и никаких реализаций с показателями…

Закинув голову, он задвигал кадыком, жадными глотками употребляя пиво.

— Да хер с ними, с реализациями! — с плохо скрываемым раздражением возразил Костя, — нам теперь что, солить кассету, что ли?

В глубине души Михаил Анатольевич понял, что перегнул в гонке за «палками», но из ситуации вышел с достоинством:

— Я ведь прежде всего о деле думаю… Рубоповцы как начнут у нас на «земле» бойню устраивать, да ещё и подставят потом… Помяни моё слово.

Добив остатки, Миша снова убрал бутылку под кровать. Костя понял, что вопрос решён, осталось чутка «лизнуть»:

— Вот поэтому, Анатольич, я к тебе и пришел… Чтобы все более или менее официально было, не леваком. Да и к тому же, если этот «чех», ну который на совещания ходит, увидит, что вопрос через тебя решался, скажет своим, чтоб с ума не сходили, — с горячей убеждённостью выпалил Катаев, хотя совсем не был уверен в этом.

— Жоганюка курсуем? — деловито поинтересовался Кутузов.

Костя еле сдержал улыбку — Миша, очевидно, решил «побородить» своего начальника.

— Анатольич, сам решай… Но моё мнение, не стоит, вдруг что не так срастётся, опять крайними окажемся.

— Согласен… — Кутузов, с помощью зажигалки, сковырнул пробку с новой бутылки. Искоса посмотрел на Лаврикова: — А ты и не слышал ничего…

— Конечно. Я записывал, — хохотнул тот, — потом послушать дам.

— Ну, когда вопрос-то провентилируешь? — снова обратился Костя к Кутузову.

— Так… — забарабанил Миша по горлышку бутылки пальцами, — ага… послезавтра в прокуратуре снова совещание по особо тяжким, — Значит, он стопроцентно приедет… Можно, конечно, и завтра к ним махнуть…

— А если не будет его? — Костя поднялся с койки, — давай рисковать не будем, спокойно послезавтра дождёмся…

— Погоди… — Миша тоже встал и вышел на середину комнаты, — а мне-то кассету покажите?

— Вечером занесу, идёт?

— Идёт… — Миша отсалютовал Косте бутылкой, — не прощаемся.

Утро следующего дня ознаменовалось оперативным совещанием при Жоганюке. Зарядившись в Ханкале энергией, поддержкой и информацией он с ходу принялся «драть» оперов. Размявшись по поводу внешнего вида, в частности, отсутствия однообразия формы одежды, и неспортивного поведения капитана Гапасько (пару дней назад тот угрожал физической расправой начальнику штаба Калугину, в очередной раз пытавшемуся изъять видеомагнитофон), Николай Иванович перешёл к основной теме:

— Есть какие-нибудь подвижки в деле о нападении на опергруппу? — взвился он вороном над собравшимися, — Информация? Мысли? Предположения на худой конец?

Все угрюмо молчали. Миша Кутузов как-то астрально пристроился к парящему над грешной землёй полковнику и строго посматривал на кислый личный состав.

— Хорошо… — ушёл на «ленинский» прищур Жоганюк, — а как отрабатываются сообщения от «смежников»?

— А никак, товарищ полковник, — кашлянув в кулак, озвучил общее мнение Катаев, — проверили четыре адреса, три из них пустышки, а одного вообще в природе нету…

— Ты хочешь сказать, что нам дают дерьмо, а не информацию? Я тебя правильно понял? — Николай Иванович вцепился в единственного оппонента.