Книга Леонид Быков. Аты-баты… - Наталья Тендора

А Леонид Федорович с головой ушел в подготовку режиссерского сценария. Нужны были «инопланетные» декорации, фантастические костюмы, специальный реквизит, который не разрушал бы иллюзию существования жизни вне Земли, но был понятен землянам. (По эскизам художников на студии из железных деталей была смонтирована «летающая тарелка» диаметром 10 метров, сшиты прозрачно-дымчатые скафандры, построены декорации. – Н.Т.). И главное, Быкову надо было создать два характера – жителя другой планеты Глоуса и колхозника Тишкина, собрать соответствующий актерский ансамбль.

И вот сдача актерских проб, по сути мини-фильма. В ту апрельскую пятницу 1979 года в тесном зале негде было не только яблоку, даже вишне упасть! Почти все отделы админкорпуса были закрыты – все хотели хотя бы краешком глаза взглянуть на быковский шедевр (так в съемочной группе сразу нарекли две снятые части «Пришельца», и это никого не удивляло).

Смешной Тишкин и трогательный Глоус в исполнении Быкова вызывали смех сквозь слезы, бурю восторгов, бешеные аплодисменты, которые на студии впервые(!) заменили собой обсуждение актерских проб. Фильм был просто обречен на успех. В кулуарах Леонид Федорович услышал столько комплиментов в свой адрес, его так тискали в объятиях, так обцеловывали и благодарили, что он сам растрогался до слез. Он был счастлив…»

А вот как вспоминает время подготовки к фильму Константин Кудилевский: «Братцы! – говорил Леонид Федорович, начиная эту работу, в тесном кругу единомышленников. – Неужели же мы не сделаем фильм хотя бы на среднемировом уровне?»

С «Пришельцем» связана и последняя наша, столь памятная мне встреча. Произошла она, как и первая, в подмосковной гостинице, в день 50-летия Леонида Федоровича. С небольшой группой он приехал в Белые Столбы, чтобы познакомиться с некоторыми зарубежными фильмами на космическую тематику. Интересовали его, главным образом, уровень и техника комбинированных съемок, которые должны были играть важную роль в предстоящей ему работе. Я смог приехать туда лишь поздно вечером. Появился торт с надписью:

«С искусством тесной дружбой связан,

С начальством дерзностно-отважен,

Презрев всех чествований гнет,

Он – аты-баты! – в бой идет!»

Царило молодое воодушевление, вызванное интересной работой, мысли всех – прежде всего самого Леонида Федоровича – были, конечно же, обращены к ней. Ночью в гостинице я прочитал эскиз сценарной разработки Леонида Федоровича, тогда же пришла мне в голову и музыкальная тема этого фильма, которому – кто ж знал! – не суждено было свершиться.

Утром мы говорили о фильме, Леонид Федорович настойчиво искал обобщающую концовку: та, что была в сценарии, его не устраивала. Тогда же он подробно рассказывал о сцене, которой в первом варианте сценария еще не было и которая должна была стать ключевой в нем: Ефим Тишкин, сельский механизатор, попавший на другую планету, спорит с ее руководителями– интеллектуалами о путях развития цивилизации. Тогда ему в качестве аргумента показывают кинохронику военных преступлений, творимых на Земле людьми. Потрясенный увиденным, Тишкин просит «отбить» на Землю телеграмму: «Земля. Организация Объединенных Наций. Всем правительствам. Всему человечеству. Люди… Будьте же людьми!»

Данная сцена красноречиво доказывает, что Быков мог быть не только откровенным лириком. С этим согласна и киноисторик Лилия Маматова, писавшая о несостоявшемся фильме режиссера в книге «Многонациональное советское киноискусство»: «Сколько же грустной, горькой иронии, судя по всему, должен был породить этот взгляд на себя со стороны, да не просто со стороны, а уже прямо из просторов Вселенной… Какая далеко не добродушная пародия на своего любимого простонародного героя угадывается в его приключениях. И какое мудрое, исполненное благородства и печали лицо Леонида Быкова уже окончательно открылось за маской балагура и весельчака – лицо непроявленного, «инопланетного» «я» Тишкина…»

Но вот случилось непоправимое… После гибели Быкова поступила разнарядка завершить фильм в кратчайший срок. Руководство студии пыталось продолжить работу над проектом, но никто из режиссеров не брался, прекрасно понимая, что так сделать, как задумал Быков, ни у кого не получится. Запустить фильм в производство отважился режиссер Борис Ивченко. Вот как рассказывает об этом Эмилия Косничук: «Взявшись за постановку «Пришельца» сразу, едва похоронили Быкова, на роль Тишкина и Глоуса режиссер пригласил Владимира Носика (младшего), внешне чем-то отдаленно похожего на Быкова. Но быковское обаяние и его самоирония давали основание верить в происходящие на экране чудеса (когда у Глоуса загорались уши, жена Тишкина Галина Польских приходила в неописуемый ужас, и нельзя было не поверить ни ей, ни инопланетянину).

Один и тот же эпизод в «Пришельце» и в «Звездной командировке» вызывал у зрителя разные чувства: с актером Быковым – «верю», с актером Носиком – «не верю». Поэтому и пришлось поменять название фильма… Получилась сказка для недоразвитых: не смешно, не изобретательно, да и просто скучно… Так «Звездная командировка» «убила» «Пришельца»…»

С этим трудно не согласиться, ведь для многих Леонид Быков так навсегда и остался загадкой – «пришельцем» с другой планеты. Его жизнь оборвалась в период творческого взлета. И сколько бы лет его не было с нами на земле, заменить его некем…

В год гибели Леонида Быкова одна из декораций к его несостоявшемуся фильму – «летающая тарелка» – демонстрировалась в Москве на Всесоюзной выставке «60 лет советского кино». В книге отзывов и предложений в эти дни появилась примечательная запись: «Хочется верить, что Леонид Быков не умер, а улетел на другую планету и… вернется».

Завещание

– И в трагических концах есть свое величие – они заставляют задуматься оставшихся в живых…

Волшебник, «Обыкновенное чудо»

Порой кажется, что мы знаем о кумирах все. Пока они живы, их имена у всех на устах. Смерть известного человека – событие, которое никого не оставляет равнодушным. Они уходят по-разному – кто молодым, в самом расцвете творческих сил, кто после длинной, наполненной событиями, жизни. Человека больше нет, это невосполнимая утрата, к которой мы всегда оказываемся не готовы. Он словно ускользает, все глубже унося правду и тайну своей неповторимой личности.

…Очнувшись в больничной палате на стандартной железной койке, Леонид Федорович медленно обвел глазами комнату: белые стены, тумбочка, простыня с больничным штампом… «Все, – подумал он, – на этот раз не выкарабкаться!»

Интуитивно предчувствуя скорую смерть, он решил не медлить и написать завещание. И сделал это поздно ночью, пока все спят. Написал и спрятал в тумбочку. Рассказывает Эмилия Косничук: «В 1976 году Быков снимал «Аты-баты, шли солдаты…». Зима, мороз, студия не прислала технику, зарплату задержали… Леонид Федорович приехал в Киев, и у него случился инфаркт… Когда мы с монтажером Александрой Голдабенко пришли его навестить в больницу имени Стражеско (Институт кардиологии имени Стражеско. – Н.Т), он передал мне запечатанный серый пакет с надписью: «Ивану Миколайчуку и Николаю Мащенко». «Передай, – говорит, – когда захочешь». Ну, думаю, написал какие-то новеллы и опять стесняется своего творчества. Положила конверт в стол и забыла…