Книга Жестокая жара - Ричард Касл

— Нет. На полу у двери куча газет и писем.

— Хотите, я объявлю Картера Деймона в розыск?

— Уже сделано, сэр.

— Ну что ж, отлично. — Капитан еще немного постоял, позванивая мелочью в кармане, затем взглянул на свои часы. — Знаете, Рук, поскольку здесь все под контролем, мы можем…

— Спасибо, но вы уже дали мне достаточно материала для размышлений на сегодня. Я считаю, что мне следует остаться с детективом Хит.

— Ну конечно, — ответил капитан, подождал несколько секунд и затем, чтобы избавиться от неловкости, вернулся в машину. Включил зажигание, опустил стекло со стороны пассажирского сиденья и крикнул: — Если получите новую информацию, дайте мне знать в любое время дня и ночи! — И уехал.

— Это еще зачем? — усмехнулась Хит.

— Надеется, что я процитирую его в своей статье.

На следующее утро ей ужасно не хотелось вылезать из-под теплого одеяла и отрываться от Рука. Он даже не старался облегчить ей задачу.

— Ну конечно, ты меня использовала, а теперь убегаешь на работу. Чувствую себя какой-то дешевкой, — и добавил: — На комоде лежит двадцатка. Купи себе что-нибудь.

За что получил подушкой по голове.

Прежде чем отправиться в душ, Никки провела ритуальную проверку мобильного телефона и тут же вернулась в спальню.

— Рук, послушай вот это. Сегодня в четыре пятьдесят пришло сообщение от Картера Деймона. Здесь написано: «Хит, я прошу у вас прощения».

— За то, что заманил вас в ловушку? — Он взглянул на экран и вернул ей телефон. — Кто сказал, что хорошие манеры забыты?

Никки находилась на рабочем месте уже больше двух часов, когда в участке появился Рук; было девять утра.

— Я только что получила информацию от детектива Малькольма насчет кремации Николь Бернарден, — сообщила она. — Судя по документам, тело отвезли в крематорий, который закрылся в прошлом году.

— Дай я догадаюсь. Крематорий «Сикрест»?

— Нет, но я понимаю, к чему ты клонишь. Как ты себя чувствуешь теперь, Рук, — даже твои безумные теории оказались сущими пустяками по сравнению с этим делом!

— Думаю, что мне просто нужно напрячь мозги и придумать что-то еще более безумное. — Он протянул ей стаканчик кофе из «Старбакс». — Вот. Попытайся не подставить его под пулю.

— Знаешь, я обычно не показываю людям неприличных жестов, даже в шутку, но на этот раз, думаю, пора нарушить правила. Ты настолько не похож на остальных… — Она взяла стаканчик и отсалютовала им. — Что творится в Трайбеке?

— Когда я уходил, техники все еще снимали отпечатки пальцев. Они там останутся, наверное, до полудня, но вообще-то мне сказали, что не стоит ждать ничего необычного. На ручке того ящика нет никаких пальцев, кроме твоих.

— Стерты?

— Именно — с исключительной тщательностью. То же и с ручкой входной двери, и с дверью кабинета. Никаких отпечатков.

— Я пытаюсь вспомнить, какие фотографии были в этой коробке, чтобы понять, что нужно преступнику, но мне ничего не приходит в голову. Следовало положить их в сейф.

— Как будто это ему помешало бы. — Рук уселся на ее стол, и Никки выдернула из-под него лист бумаги. — Картер Деймон тебе не звонил, не писал?

Она покачала головой.

— Цветов не присылал? Корзины с фруктами? Пулю с выгравированным на ней именем «Никки Хит»? — На этот раз она все-таки показала ему средний палец. Рук улыбнулся. — Ты не безнадежна, Никки Хит.

— Я пыталась дозвониться Деймону. Телефон не отвечает, голосовая почта переполнена. Велела Малькольму и Рейнольдсу посетить его фитнес-клуб, парикмахера и так далее. Они проверяют его банковские карты. Никаких действий. Он исчез.

— Думаешь, он просто помог заманить тебя в ловушку или же он и был снайпером?

— Все возможно. Но почему? Из-за того, что я оскорбила его на ланче в «П. Дж. Кларке»? Зачем тогда сообщение с извинениями?

Раздался телефонный звонок. Это был детектив Каньеро.

— Только не говори мне, что в лаборатории потеряли гильзы.

— Нет, мы с Тарреллом заночевали там, чтобы их сторожить. Вообще-то я звоню, чтобы сообщить: здесь накопали несколько симпатичных, четких отпечатков, и мы установили личность того, кто их оставил.

— Замечательно! — воскликнула Никки. — Отправляйтесь за ним.

— Я не думаю, что это тот, кто нам нужен.

Она рухнула обратно в кресло.

— Говори.

— Таррелл, ты здесь?

Напарник подключился к разговору.

— Ага. Так вот, я встречался с парнем, которому принадлежат отпечатки. Он держит закрытый тир в Бронксе. Он ветеран, куча наград и фантастический послужной список. Кстати, приятный парень.

— Но, несмотря на все это, возможно, он киллер.

— Мог бы быть, конечно, если бы не одно «но». Во время войны в Ираке его искалечило самодельной бомбой, и он передвигается в инвалидном кресле.

— Тогда как его отпечатки оказались на наших гильзах? — Никки подумала несколько мгновений. — Иногда в тирах используют отработанные гильзы для изготовления новых патронов. Как твой друг-ветеран? Он продает самодельные патроны?

— Гм, да, и я даже видел у него такое объявление. Ты думаешь, что наш снайпер мог купить у него боеприпасы?

— Надеюсь на это, Тэрри. И еще я надеюсь на то, что имя убийцы найдется в документах продавца.

Вскоре после того, как Рук занял свое временное рабочее место, чтобы набрать заметки о вчерашнем интервью, появилась Шерон Гинсбург и включила компьютер. Сначала Никки решила не обращать на нее внимания, но запах лака для ногтей заставил ее передумать. Она взяла лист бумаги, на котором успел посидеть Рук, и подошла к Гинсбург.

— Доброе утро, детектив, — начала она.

— Посмотрим, будет оно добрым или нет. — Гинсбург осторожно открыла ящик стола, стараясь не повредить свежий маникюр.

— Послушай, все остальные заняты, поэтому я хочу попросить тебя проверить одного человека, — она протянула Гинсбург лист бумаги. — Его имя — Мамука Леонидзе. Возможно, сейчас его нет в стране. Здесь вся информация.

Гинсбург снисходительно улыбнулась.

— Извини. У меня уже есть задание, прямо от начальника участка. Я занимаюсь фургоном с баллонами для судмедэкспертизы.

— И как успехи, детектив?

— Не очень. — Она вернула Никки лист с заметками. — Поручи это Руку. Он все равно ничего не делает, только пишет.

Из дверей ее окликнула секретарша:

— Детектив Хит, Феллер на вашей линии. Говорит, что-то важное.

Хит решила на время оставить разборки с Гинсбург и схватила телефонную трубку.