Книга Парфюмер Будды - М. Дж. Роуз

– Чао? – спросила она.

– Это по-итальянски. Так говорят, когда кто-то приезжает, а не только когда уезжает. Не правда ли, так лучше? Зачем нам расставаться? Мы можем сделать вид, что только что приехали сюда, и у нас впереди целые выходные.

Жас вернулась к кровати, наклонилась и, закрыв глаза, как можно сильнее прижалась к нему, отдалась мыслям, которых не позволяла себе целых пятнадцать лет, о том, как сильно ей хочется быть с ним.

Жас так и не смогла вернуть мать, она лишь чувствовала ее духи и слышала голос. Но это было не по-настоящему. Всего лишь отчаянье дочери. Но Гриффин был реален. Сколько еще людей предстоит ей потерять? Сколько раз придется терять этого человека?

Поначалу прикосновение его пальцев к ее щеке показалось таким естественным, что Жас не сразу поняла, что это означает. Он вытер ее слезы.

– Я просто утону в потоке грусти, – прошептал Гриффин.

Жас открыла глаза и посмотрела на него. Слов у нее не осталось. Говорить было нечего. Перед ней был мужчина, которого она никогда не переставала любить. И с которым она больше не могла попрощаться. Никогда.

Глава 59

9.30

Дома Жас приняла душ и попыталась уснуть. Было всего десять часов утра. Жас никак не могла перестать вспоминать все, что произошло за эти несколько ужасных дней.

Босая, с еще мокрыми волосами, надев тот же халат, что носила подростком, она вышла из спальни. По пути на кухню она остановилась возле комнаты брата. Ей захотелось, чтобы он не спал, но дверь была закрыта.

Внизу она приготовила себе чай «Этуаль де Пари». Дедушка однажды сказал, что Мариаж Фрэр создал смесь специально для него. Но она никогда не знала, правда ли это. Глядя, как сушеные листья окрашивают воду в зеленый цвет, Жас вдохнула их аромат. Ваниль, обволакивающая мяту, и цветочная нотка. Она понюхала еще раз. Знакомо, но соблазнительно, пикантно и сладко одновременно. Очень зелено.

Лотос.

В те несколько секунд в музее Оранжери, когда Жас взяла мешочек у Робби и поспешила к Се Пину, она ясно почувствовала аромат, пропитавший древние осколки, который так подействовал на нее в катакомбах. Даже на ходу она за несколько секунд узнала все составляющие ароматы.

Ладан и мирт, голубой лотос и миндальное масло и…

Был еще один, но теперь она не могла вспомнить, что это. Как такое возможно? В музее она его знала.

Что это было? Не понимая, почему это важно, но решив вспомнить, Жас вышла из дома и направилась через двор в мастерскую. Аромат, который Робби называл Запахом Комфорта, наполнял студию. Дня два здесь никого не было. Темный и провоцирующий, запах давно прошедшего времени… запах сожаления, тоски, возможно, даже безумия… усилился.

Здесь, в этой комнате, поколения ее предков смешивали соблазнительные ароматы и растворы из цветов, специй, древесины и минералов. Они смешивали эликсиры, чтобы соблазнять покровителей. Создавали духи, чтобы ублажать императоров и императриц, королей и королев. Волшебные смеси, сопротивляться которым не мог никто.

Здесь Жас узнала, что отличается от всех остальных. Здесь она больше всего страдала. Здесь ее мать оставила их всех, и Робби, спасая себя, прервал жизнь другого человека.

Здесь, в этой ужасной и прекрасной комнате, были утрачены секреты, затем найдены и потеряны вновь.

Жас уставилась на инструмент, который она ненавидела и которого боялась. Может быть, настало время приветствовать кошмары, вместо того чтобы сражаться с ними, и признать, что у нее есть болезнь, которую невозможно постоянно контролировать.

Жас села за орган и вдохнула какофонию ароматов; сотни запахов, вихрь розы, жасмина, апельсина, сандалового дерева, мирта, ванили, орхидеи, гардении, мускуса. Возможно ли, чтобы в одном месте было собрано так много ароматов? Такое богатство запахов, такое сокровище. Каждый запах был историей. Легендой, уходящей в глубь времен. Вместо того чтобы интерпретировать мифы, Жас могла всю оставшуюся жизнь выслеживать их.

Стеклянные бутылочки были линзами, жидкость в них призмами. Начало возникать видение. В золотом, бронзовом и янтарном свете картины стали оживать. Жас смогла различить отдельные ароматы, составлявшие запах ее матери, одеколон отца. Она вспомнила себя маленькой девочкой, и все вокруг нее было прекрасно. Вот она сидит на коленях отца, здесь за органом, и он рассказывает ей историю о книге потерянных ароматов, найденной их предком.

Жас закрыла глаза и стала разглядывать живые картины, свой собственный воображаемый театр.

Глава 60

Франция, Париж. 1810 г.

Мари-Женевьева согласилась сопровождать мужа, потому что не нашла причины отказать. Ей не хотелось уезжать из Нанта в то место, где прошла ее молодость. Воспоминания не всегда были приятны. Она часто просыпалась от них по ночам. Ужасная революция, начавшаяся в этом городе, отняла у нее всю семью, мать, отца, двух сестер. Все попали в тюрьму, а потом были казнены.

В Париже ей придется встретиться со всеми своими призраками. Ей придется ходить по улицам, по которым она бродила ребенком. Ей придется пережить прошлое, вспомнить о Жиле.

Но муж настоял, чтобы она поехала с ним, и ей пришлось согласиться. Он был добрым человеком. Он спас ее, найдя на берегу Луары почти мертвой, практически утонувшей. Священник, к которому ее привязали, из последних сил сумел развязать их и дал ей шанс выжить.

Без его тяжелого тела Мари-Женевьева всплыла на поверхность. Задыхаясь, она смогла вдохнуть немного воздуха, хотя и нахлебалась воды. Если бы не течение, она бы утонула. Но река вынесла ее на берег.

Первые два дня в Париже не оказались для нее настолько эмоционально тяжелыми, как она ожидала. За последние пятнадцать лет в городе произошло столько изменений, что воспоминания Мари-Женевьевы растворились в потоке новизны.

На третье утро она так расслабилась, что когда их карета переехала через Сену у Понт дю Карусель, Мари-Женевьева загляделась на молодую женщину, пытавшуюся сладить со своими тремя малышами, и не заметила, где они находятся, и не спросила, куда едут.

Карета повернула на Рю де Сен-Пер и остановилась напротив дома.

Мари-Женевьева повернулась к мужу.

– Где мы?

– Сюрприз.

Она никогда не говорила ему о Л’Этуале.

– Я не понимаю!

Неужели он не заметил ее паники? Почему он улыбается?

– Слышал, что у них самые лучшие духи во всем Париже. Хочу купить тебе кое-что на память о поездке.

– Это слишком дорого. Мы и так сильно потратились. – Она смотрела на мужа, но за его спиной через окно кареты видела дверь парфюмерного магазина, через которую ходила сотни раз. Дверь открылась, и кто-то вышел. Поначалу ей показалось, что это Жан-Луи Л’Этуаль. Высокий, седовласый, с такими голубыми глазами, что она разглядела их на расстоянии.