Книга Ястребы мира. Дневник русского посла - Дмитрий Рогозин

Несмотря на наступление ночи, город гудел. Казалось, никто не спал. Суровые бесланские мужчины, вооружейные охотничьими ружьями и даже автоматами, тяжелым взглядом встречали и провожали каждого незнакомца.

Примерно в два часа ночи мы с Эдуардом Кокойты вышли из штаба, чтобы подышать свежим воздухом. Нас сразу узнали и пригласили переговорить с родственниками заложников. Поглядывая, не отстаем ли мы, люди быстрым шагом сопроводили нас во внутренний дворик местного Дворца культуры. Живой поток сотен горожан буквально внес нас в зал. Все молча расселись. Те, кому не хватило кресел, остались стоять в коридорах.

Еще вчера такой же осетинский зал в Цхинвале овациями встречал каждое мое слово. Теперь я стоял внизу сцены, в проходе первого ряда, с микрофоном в руке и тяжелыми мыслями в голове.

Бесланские осетины, чьи дети, жены, мужья, сестры и братья лежали на полу залитого кровью школьного спортзала, без еды, воды, но с надеждой на спасение, внимательно смотрели на меня и ждали хоть какой-нибудь информации. Я оглянулся на президента Южной Осетии и еле слышно попросил его начать встречу.

Кокойты заговорил на родном языке. Из зала послышались возгласы и женские всхлипывания. Но в основном люди слушали своего земляка внимательно. Эдуард перешел на русский и представил меня. «Знаем его. Пусть говорит!» — прокричал кто-то с задних рядов.

Я поднялся на сцену и произнес следующие слова:

— Дорогие мои бесланцы! Так получилось, что беда, свалившаяся на ваш город, застала меня в поездке по республике. Я остался, чтобы попытаться хоть чем-то помочь спасти ваших детей.

Обещаю вам одно: я и мои друзья, которые сейчас находятся в Беслане, готовы к обмену на ваших родных и близких. Если бандиты согласятся на такой обмен, он немедленно состоится.

Второе. В ваш город уже прибыли лучшие в стране специалисты по антитеррору. Они — высокие профессионалы. Все мы будем молиться, чтобы они достойно выполнили свою задачу.

Больше мне пока нечего вам сказать. Дай Бог нам всем здоровья и удачи!

Я сошел со сцены и направился к выходу. Никто мне не препятствовал, никто не задал ни одного вопроса. Все ждали чуда, верили в счастливое разрешение судьбы заложников и боялись выдать предчувствие катастрофы.

После того как мы уже отошли от Дворца культуры, сзади послышались крики: «Передайте Дзасохову, пусть выйдет к народу!», «Пусть он посмотрит нам в глаза!», «Если будет штурм, вы все умрете!».

Выстрелы из школы и разрыв гранаты из подствольного гранатомета метрах в двухстах от нас заглушили эти голоса. С тяжелым настроением мы с Эдуардом вернулись в здание оперативного штаба. Мрачное ожидание развязки продолжалось всю ночь.

Надо сказать, что отсутствие какой бы то ни было информации и нежелание представителей руководства республики общаться с людьми бесили горожан. Все подозревали, что силовики готовят штурм школы. Никто не верил обещаниям «по-голливудски» бескровной операции.

Назначенный руководителем оперативного штаба начальник управления ФСБ по Республике Северная Осетия генерал Валерий Андреев в основном общался со СМИ, выступая в роли своеобразного громоотвода. Очевидно, что подготовкой операции руководил не он, а его непосредственные руководители, находившиеся где-то неподалеку.

Надо сказать, что крайнее возмущение среди горожан вызвало обнародование информации о количестве узников в школе. Откуда появилась цифра в 365 пленников? Это не был умышленный обман. Эта цифра отражала неполные данные, сведенные на основе информации родственников заложников. Кто-то из них из теленовостей узнал о существовании телефона оперативного штаба и сумел по нему дозвониться до дежурного. Однако такая цифра не могла соответствовать истинному числу заложников в принципе.

Во-первых, в лапы террористов заложники могли попасть целыми семьями, и позвонить в штаб было просто некому. Во-вторых, многие бесланцы, дежуря на улицах целыми сутками, за теленовостями не следили и не могли знать о существовании такого дежурного телефона. В-третьих, многие горожане не сочли возможным делиться с москвичами лишней информацией, опасаясь, что она может только навредить попавшему в беду родному человеку.

Так или иначе, обнародование неполных данных о числе заложников вызвало возмущение в городе. Бесланцы были убеждены, что речь идет о преднамеренной лжи, распространяемой штабом для сокрытия факта подготовки вооруженного штурма, и попытке занизить число будущих жертв.

Очень насторожили бесланцев новостные программы федеральных каналов, в которых сообщалось, что на заседании правительства 2 сентября 2004 года министры обсуждали вопросы сельского хозяйства. «Они нам скоро "Лебединое озеро" по ящику крутить будут. Ваш Путин скрывает правду о Беслане!» — раздавались возмущенные голоса горожан в трубке оперативного дежурного. Сложно было объяснить людям, что Москва только и думала, как помочь детям-заложникам. Президент Путин искал решение. Он искренне переживал. Я это точно знаю.

Агенты бандитов в городе, а я уверен, что их было немало, умело подхватили волну смятения и стали настойчиво формировать в толпе мнение, что спасти детей может только «живое кольцо», которым родственники заложников должны окружить школу для воспрепятствования силовым действиям федералов. К обеду второго дня угроза открытия «второго фронта» из числа вооруженных бесланцев, раздраженных отсутствием прогресса в деле освобождения заложников, стала реальной.

Оказалось, что в штабе вообще не нашлось руководителей, умевших говорить с людьми, успокаивать их и настраивать на взаимодействие с силами антитеррора. Представители республиканских властных структур продемонстрировали неумение брать сложные ситуации под контроль, принимать на себя ответственность, в конце концов. Не потом на похоронах посыпать голову пеплом и становиться на колени перед могилами невинных жертв. А действовать тогда, когда еще можно было спасти сотни маленьких граждан России, попавших в руки к насильникам и бандитам.

Осетинское руководство ждало команды из Москвы, а Москва ждала развития ситуации. Мои попытки наладить хоть какое-то взаимодействие между различными группами влияния в оперативном штабе всякий раз натыкались на вежливый отказ.

Днем 2 сентября в Беслане произошло важное событие, укрепившее в нас надежду на чудесное спасение детей. Боевики согласились впустить в школу бывшего президента Ингушетии Руслана Аушева. Получив последние рекомендации от руководства штаба, он уверенным шагом направился к школе. Вскоре Аушев появился с малышом на руках. С ним вышло еще несколько заложников с грудными детьми.

Штаб ликовал. Удача вдохновляла. Начальство смущало только одно обстоятельство — Аушев вернулся с новой запиской с требованиями Шамиля Басаева к Кремлю. Эти требования в штабе сразу сочли невыполнимыми. Вот ее текст:

От раба Аллаха

Шамиля Басаева

Президенту РФ

В.В. Путину

Владимир Путин, эту войну начал не ты. Но ты можешь ее закончить, если тебе хватит мужества и решимости Де Голля.