Книга Коричневые - Марк Дейч

А вокруг продолжал бушевать скандал. Причем, извините, на пустом месте. Можно подумать, будто коммунисты-антисемиты для нас в диковинку. Да их всегда полно было. И осталось. «Между нами и большевиками больше сходства, чем различий», – говаривал Гитлер.

Потому-то красно-коричневое думское большинство вежливо промолчало. Причем – одобрительно. Правда, спустя шесть недель после памятного выступления Макашова Дума взялась рассматривать некую резолюцию. Без фамилий и дат. Дескать, кое-где у нас порой. А генерал тем временем совсем озве… осмелел. Озвучил на всю Италию идею национально-пропорционального представительства. Итальянская журналистка от этой идеи настолько ошалела, что забыла спросить, заказал ли уже генерал газ «Циклон-Б» или еще только собирается.

ОТ АДОЛЬФА ДО АЛЬБЕРТА

Справедливости ради должен заметить, что не все коммунисты отказались пожурить неандертальца. Один отщепенец все-таки нашелся. Им оказался Геннадий Селезнев. Спикер, извините. Геннадий Николаевич отдал свой голос, чтобы пожурить…Но тут как раз выяснилась любопытная подробность. Из воспоминаний еще одного неандертальца и тоже – генерал-депутата, Александра Коржакова, стало известно, что Селезнев обращался с запросом к президенту: почему это у него, у Ельцина, такое «проеврейское» правительство?

Остается выяснить, когда Геннадий Николаевич был искренним, а когда – .лицо сохранял.

И ради все той же справедливости не могу не сказать, что некоторые генералы (и даже – депутаты) высказывались по данному вопросу вполне адекватно. Вслед за мэром Москвы генерал Николаев определился в том смысле, что его коллегу по парламенту надлежит судить.

Да за что же судить-то? Неандерталец, он же не понимает, что он – неандерталец. Он искренне полагает себя борцом за пролетарский интернационализм.

И потом, мандат у него ж был, у неандертальца. На неприкасаемость, извините, личности. В соответствующей жиже уже и плакат появился: «Руки прочь от Макашова!». Да кто ж это трогать-то станет? Разве что по приговору суда.

Вот и у прокуратуры, по-моему, тогда такая же брезгливость обнаружилась. Поначалу-то Генеральный прокурор будто бы себя даже Генеральным прокурором возомнил: поручил вроде бы Московской городской прокуратуре заняться сим инцидентом, в коем были упомянуты жиды и прочая сионистская нечисть. Разобраться следовало в десятидневный срок. Но Московская прокуратура приказы начальства проигнорировала. Прошел, правда, слушок, будто столичные прокуроры отфутболили это дело в ФСБ – на тот предмет, не содержатся ли в речах вышеупомянутого неандертальца призывы к насильственному свержению конституционного строя. Хотя, если подумать, при чем тут ФСБ? Прокуроры и должны были все выяснить, на то они и стражи Закона. Но им – некогда: Московская прокуратура в то время с «МК» судилась. Вполне цивилизованно. За то, что в заявлении на имя всё того же Генерального прокурора я осмелился упрекнуть столичную прокуратуру в покровительстве отечественным нацистам. Тут не до отдельно взятого генерала.

Вернемся, однако, к коммунистам. Они и всегда-то нервными были, а тут совсем разнервничались. Большой ценитель «Лебединого озера», всегда такой милый и обаятельный, тов. Лукьянов, например, на телеоператора набросился. Волосы дыбом, глаза горят, руки ходуном ходят. Жуткая картина.

А все почему? Потому что порядочные СМИ не вытягивались в струнку перед партией победившего пролетариата, а попытались объяснить избирателям: ежели коммунист – неандерталец, то это надолго. И что КПРФ в целом – ничуть не лучше отдельных своих членов.

Коммунисты попытались обрести «консенсус». Тем более, что к тов. Зюганову на прием посол Израиля пожаловал. Небось, попенял. Мол, что ж это вы, а? Мы же с вами, можно сказать, начиная с Маркса и кончая Лазарем Моисеевичем… Словом, сильно Геннадия Андреевича скомпрометировал: как генсек в глаза потом смотрел своему единомышленнику-генералу, до сих пор не понимаю.

После такого нежелательного контакта тов. Зюганов с журналистами беседовал крайне неохотно. Но не краснел. Мы, говорил, уже сто раз поясняли относительно генеральской несдержанности. Между тем окружение Геннадия Андреевича по горячим следам высказывалось совсем иначе: «Не дадим, – заявляло окружение, – в обиду нашего товарища». Зюганов тогда, правда, промолчал. Но молчание – сами знаете, знак чего.

А вообще-то положение у генсека было непростое. Единства не то что в партии – даже во фракции не наблюдалось. Но это коммунисты тщательно скрывали. Как мне удалось тогда выяснить, думская фракция КПРФ разделилась минимум на три группы. Самая малочисленная – сторонники Геннадия Селезнева. По всей видимости, это те, кто надеялся узреть спикера в кресле президента. Но это, как говаривал незабвенный товарищ Сухов, вряд ли.

Другая группа, самая многочисленная, – у Зюганова. Она-то, надо полагать, и держала генсека в заложниках. Ну, вы знаете, об этом только и говорили: дескать, сам-то Геннадий Андреевич – замечательный человек, почти либерал, на худой конец – социал-демократ. Это окружение у него было такое плохое, а Зюганов у этого окружения в заложниках содержался. Мучался страшно…

По– моему, так бред. Ничего этого не было. Была и есть партноменклатура, которая любыми средствами пытается вернуть себе власть. Ради этой цели все средства хороши, в том числе – легенда о «заложнике» Зюганове.

И, наконец, еще одна группа, которая объединяла более трети думской фракции КПРФ. Лидерствовал в ней «гроза президентов» Виктор Илюхин – человек, явно одержимый идеей кого-нибудь обязательно посадить. Зуд у него такой. В этой-то группе пещерных радикалов и состоял вышеупомянутый бравый генерал. В час «X», когда генерала наконец-то прорвало, над его плечом монументально возвысился глава думского Комитета по безопасности Виктор Илюхин. По-видимому, о безопасности все тех же «жидов» пекся.

Кстати, Зюганова тогда на трибуне не было. Он тогда в массы ходил. А проще говоря, похитрее оказался. Зато после всего Геннадий Андреевич на голубом глазу утверждал: дескать, мнение одного члена вовсе не обязательно отражает мнение всей партии.

Еще как отражает.

Обязательно.

* * *

Спустя год после того как бравый генерал-коммунист Макашов выступил на Сенатской… извините, на Смоленской площади и приказал всем жидам долго жить, шум вокруг этого малозначительного события все еще не утихал. Генерала все еще склоняли – и так, и сяк, и еще по-разному. А тому хоть бы что: растер и забыл. По-моему, так его превосходительство даже довольны остались: рейтинг (прошу прощения) поднялся по самое никуда.

Однако некоторые наши товарищи из спецслужб попытались общественное мнение унять. УФСБ по г. Москве решило провести научную экспертизу: действительно ли генерал позволил себе «публичные призывы к насильственному изменению конституционного строя РФ» (ст. 280 УК) или даже «возбуждение национальной, расовой или религиозной вражды» (ст. 282 УК)? Общественное мнение – от такого к себе внимания – совсем забурлило. А потом булькнуло пару раз и заглохло: не до того ему, мнению, и без этого забот хватало.