Книга Путь Грифона - Сергей Максимов

Суровцеву всё же довелось встретиться со своим бывшим помощником и с нынешним, как он считал, зятем. На одном из аэродромов он увидел капитана Черепанова перед строем прибывших из Германии десантников. Народ это был бывалый – все с гвардейскими значками, со многими боевыми наградами на груди. Кто-то из бойцов, увидев перед ротным строем шеренгу пограничников-дальневосточников, дерзко выкрикнул:

– А эти что тут нарисовались? Как в сорок втором, заградотряды выставлять нам собрались?

– Разговорчики, – прикрикнул командир роты.

В сопровождении командира прибывшего полка генерал остановился неподалёку среди группы офицеров, наблюдавших за происходящим. Был тот самый случай, когда боевой опыт передавался в обратном направлении… Черепанов, чья чекистская форма совсем не прибавляла ему авторитета среди фронтовиков, держался уверенно.

– Японец – мужик очень юркий, – вышагивая перед строем роты десантников, назидательно говорил чекист. – Достать японского солдата в бою штыком – всё равно что пытаться иголкой попасть в блоху.

Солдаты в строю рассмеялись. Не обращая внимания на возникшее веселье, Черепанов серьёзно продолжал:

– Всегда нужно помнить и знать: японец не только не боится ближнего боя – он охотно в него влезает. Во время рукопашной схватки машет ногами так, как многие из вас не умеют махать и руками. Если японец вцепился в вас, то отодрать его от себя тоже почти невозможно.

– Как вошку с одного места, – подал голос неизвестный весельчак.

– Выведите его из строя, – попросил пограничник командира роты, – вместе посмеёмся.

– Силков! – крикнул ротный.

– Я! – откликнулся весёлый, рослый десантник.

– Выйти из строя!

– Есть!

– Рядовой Силков, – спокойно продолжал свою речь Черепанов, – сейчас нам покажет, как он умеет махать руками. В роли японца выступит сержант Пантюшкин. Сержант Пантюшкин!

– Я, – откликнулся из группы пограничников маленького роста сержант со скромной медалью «За боевые заслуги» на груди.

– Для показа приёмов рукопашного боя выйти из строя, – скомандовал Черепанов.

– Есть! – ответил сержант и спокойно пошёл к бравому десантнику.

Не доходя до соперника, он остановился. Аккуратно положил на землю автомат, полевую сумку, расстегнул ремень, на котором крепились подсумки с гранатами, фляга, финский нож и запасной магазин к автомату. Всё уложил рядом. То же самое проделал фронтовик и решительно устремился к сержанту. Пограничник вдруг с молниеносной лёгкостью подпрыгнул, перевернулся в воздухе и так же внешне легко ударил десантника ногой в грудь. Точно остановил. От чего рядовой Силков рухнул на землю.

– Итак, – как ни в чём не бывало продолжал Черепанов, поправив ремень, – даже внешне слабый противник ударом ноги может свалить противника более сильного. Это, надеюсь, понятно. Сержант Пантюшкин не ударил, а всего лишь толкнул ногой рядового Силкова в правую сторону груди. Он просто остановил нападение более сильного и самоуверенного противника. В бою он сломал бы рядовому Силкову несколько рёбер. Осколки костей вонзились бы в сердце. При схожем ударе в голову у рядового Силкова было бы сотрясение мозга, что в боевых условиях равно смерти. Встаньте в строй, рядовой Силков, – с расстановкой закончил он.

Держась рукой за грудь, подобрав своё снаряжение, десантник встал в строй.

– Делаем первые выводы. Японцев следует расстреливать из всех видов стрелкового оружия, по возможности не подпуская к себе близко. Это первое и главное. Второе… Они специально обучены и привычны к борьбе с более высоким и сильным противником. Если же он, японец, в вас вцепился, то не следует терять времени и пытаться отодрать его от себя. Ребята они очень цепкие. Следует просто срезать японского солдата хорошо отточенным ножом. Что касается работы ножом, – Черепанов вынул нож из ножен.

Он быстро повертел нож в одной руке, перебросил в другую. Без видимой разницы снова повертел. Несколько раз махнул рукой с клинком в разных направлениях. Продолжил, иллюстрируя речь манипуляциями:

– Европейская традиция различает два основных положения ножа в руке. Позицию корсиканскую – клинком вниз, лезвием к себе. И позицию сицилийскую – клинком вперёд, лезвием вверх или вниз. Те из вас, кому доводилось на фронте снимать часовых, знают, что делать это можно в нескольких традициях. В традиции среднеазиатской, истоки которой происходят от ритуального резания баранов, – нож, как в сицилийской позиции, так и в корсиканской, лезвием к себе с давящим, круговым движением по горлу. Как правило, сзади противника. Что сопровождается потоками крови и предсмертными хрипами. Русский, почти бескровный способ снятия часовых вам более знаком и построен на деревенском навыке колки свиней. Он также часто предполагает закрытие рта противника, чтобы предотвратить возможный визг. Немцы оказались крайне чувствительны именно к такому подходу. В Юго-Восточной Азии работа с холодным оружием всегда комбинируется, включая в себя все существующие стили. Активно используются все способы метания оружия.

Капитан резко обернулся и стремительно метнул нож в телеграфный столб, находящийся невдалеке. Несмотря на расстояние не менее десяти шагов, нож достаточно глубоко вошёл в дерево, и провода на столбе протяжно загудели.

– Вот примерное расстояние, с которого противник может работать холодным оружием. Прошу его зафиксировать. У японцев не должно быть даже мысли, что мы с ними будем чикаться. И ещё одно важное напоминание перед тем, как мы приступим к практическим занятиям по рукопашному бою. Если вы увидели перед собой японского солдата с поднятыми руками – это вовсе не значит, что он сдаётся вам в плен. Это почти всегда означает, что он или вцепится вам в горло при приближении, или у него есть ещё оружие. С такими фокусами они десятками и сотнями убивали русских солдат в девятьсот четвёртом году. В боях на Хасане и Халхин-Голе от них тоже немало пришлось нам поплакать. Пожалуй, что и хватит издевательств над русским воином. Вам выпала честь посчитаться.

Разговаривали в походной палатке, подальше от любопытных глаз. Кратко рассказав о делах семейных, генерал спросил:

– Ну что, не навоевался ещё… Слышал, как вы тут целые японские пограничные заставы вырезали…

– Не всё же им наших пограничников резать, – был краток Черепанов.

Наша армия, действительно, просто не оставляла японцам никаких шансов даже на сопротивление. Русская бомбардировочная и штурмовая авиация забрасывала бомбами и прошивала ракетами японскую передовую. Хорошо обученная русская пехота вслед за танками безбоязненно шла за огневым валом разрывов, создаваемым своей артиллерией. Ворвавшись в перепаханные бомбами и снарядами японские траншеи первой линии обороны, практически не останавливаясь, пехота шла дальше, сея смерть и уничтожение всему, что ещё двигалось и сопротивлялось.

И только тяжелораненые, потерявшие сознание японцы имели на передовой шансы остаться живыми. Артиллерия переносила огонь дальше в глубину обороны противника. Артиллерийские корректировщики и корректировщики авиации выискивали и указывали новые цели для обстрела и бомбёжки. Танки давили и крушили заграждения.