Книга Пленить сердце горца - Карен Мари Монинг

- Скатертью дорожка, ублюдок, - молвил Рэмси с улыбкой и, подняв над зияющей ямой факел, заглянул настолько глубоко, насколько позволяло пламя. Даже через пять минут не послышалось никакого звука. Когда он выбирал эту ловушку, то бросал камни в бездну, чтобы проверить глубину. Ни один из камней не произвел ни звука - так глубоко было отверстие, разверзшееся в самые недра земли. Если Гримма не порвало на куски о пористую лаву, то уж падение с такой высоты обязательно раздробит ему все кости. Обходя яму, Рэмси потащил Джиллиан за собой...

* * *

- Дело сделано! - закричал Рэмси Логан. - Маккейны! - зарычал он.

Он встал на край Вотанова провала, поднял руки и издал победный клич, который моментально подхватили все Маккейны. Долина огласилась торжествующим ревом. В буйном веселье Рэмси развязал руки Джиллиан, вынул у нее изо рта кляп и впился в ее губы грубым поцелуем победителя. Джиллиан на миг оцепенела от отвращения, затем стала вырываться. Озлобившись от оказываемого сопротивления, Рэмси оттолкнул ее, и Джиллиан упала на колени.

- Вставай, глупая сучка! - закричал Рэмси, пиная ее ногой. - Я сказал, вставай! - заорал он, когда Джиллиан скорчилась от его удара. - Ты мне все равно сейчас не нужна, - пробормотал он, глядя сверху вниз на долину, которая скоро станет его домом. И в этой долине его славословили - он одержал великую победу! И он снова помахал рукой, окрыленный удавшимся убийством.

Рэмси Логан единолично справился с берсерком! Его имя будет жить в легендах. Пропасть была такой глубокой, что даже ни один из чудовищ Одина не смог бы выжить после падения в нее. Он тщательно прикрыл ее пучками веток, затем засыпал сверху каменной пылью. «Блестяще», - похвалил он сам себя.

- Блестяще, - поделился Рэмси с ночью радостью.

За спиной Рэмси заморгал глазами Гримм, пытаясь развеять красную дымку кровожадности. Часть его сознания, потерявшаяся, как казалось, в бесконечном коридоре, напомнила ему, что он хотел напасть на мужчину, стоявшего у свернувшейся калачиком женщины, а не на саму женщину. Эта женщина была для него всем в этом мире. И, прыгая, он должен быть осторожен, очень осторожен, - ибо даже прикосновение берсерка к ней могло убить ее. Легкое касание руки могло раздробить ей челюсть, простая ласка могла сломать ей ребра...

Всадникам в долине, слушавшим победный клич Рэмси Логана, показалось, что это существо вырвалось из самой ночи, причем с такой скоростью, что невозможно было определить, что же это такое появилось из темноты. Размытое пятно пронеслось по воздуху, схватило Рэмси Логана за волосы и аккуратно отрезало ему голову - прежде, чем кто-либо успел выкрикнуть предостережение.

Поскольку Джиллиан лежала на земле, собравшиеся внизу не могли видеть, как она перекатилась, напуганная тихим свистящим звуком клинка, рассекающего воздух и рвущегося к шее Рэмси. Но существо на утесах увидело ее движение, и теперь оно ожидало ее приговора, заранее смирившись с ним.

«Невозможно было бы предстать перед Джиллиан в худшем виде», - понял зверь. Над ней высился берсерк с пылающими глазами - в синяках и крови от падения, резко остановленного зазубренным выступом, держа в руке отрезанную голову Рэмси Логана, он смотрел на нее, огромными глотками закачивал в грудь воздух, и ждал. Закричит? Плюнет в него, зашипит и отречется? Джиллиан Сент-Клэр была всем, чего он желал в жизни, и, дожидаясь, когда она закричит от ужаса, он почувствовал, как что-то в его душе пытается умереть.

Но берсерк не уступал так легко. Его дикое естество поднялось в Гримме в полный рост и смотрело на Джиллиан ранимыми, ледяной голубизны глазами, безмолвно умоляя о любви.

Джиллиан медленно подняла голову и долго молча смотрела на него. Затем она села и запрокинула голову, широко раскрыв глаза.

Берсерк!

Правда, которую он так упорно пытался утаить, встала между ними во всей своей мощи.

И хотя Джиллиан уже знала, кем был Гримм, его вид на какое-то мгновение парализовал ее. Одно дело - знать, что любимый человек является берсерком, и совсем другое - увидеть это собственными глазами. Он смотрел на нее с таким нечеловеческим выражением, что, не загляни она глубоко в его глаза, то, возможно, не увидела бы в нем ничего от ее Гримма. Но там, в мерцавших на самом дне голубых огоньках, Джиллиан увидела такую любовь, что ее душа затрепетала. И она улыбнулась сквозь слезы.

Возглас неверия вырвался у него криком раненого зверя.

И Джиллиан подарила ему самую ослепительную улыбку, на которую была способна, и приложила его кулак к своей груди.

- И дочь обвенчалась с царем-львом, - отчетливо произнесла она.

Тень изумления скользнула по лицу воина, его голубые глаза широко раскрылись, и он уставился на девушку в ошеломленном молчании.

- Я люблю тебя, Гаврэл Макиллих.

Когда он улыбнулся, его лицо пылало любовью. Запрокинув голову, он закричал небу о своей радости.

* * *

14 декабря 1515 года из долины Тулут не вышел живым ни один Маккейн.

Глава 34

- Они идут, Хок!

Эйдриен поспешила в Главный зал, который Хок, Лидия и Тавис украшали к свадьбе. Поскольку церемония проходила в Рождество, они объединили обычные украшения с пестро разукрашенными ветками ели и падуба. Изысканные венки с вплетенными еловыми шишками и сухими ягодами были увиты яркими бархатными бантами и блестящими лентами. На стенах красовались тончайшей работы гобелены, в том числе сотканный при содействии Эйдриен за последний год, на нем была изображена сцена Рождества Христова с сияющей Мадонной, прижимающей к груди младенца Христа, Иосифом и волхвами, поглядывающими на них с гордостью.

Сегодня из зала убрали циновки и соскребли все пятна с серых камней. Позднее, всего за несколько минут до венчания, каменный пол будет усыпан сухими розовыми лепестками - это необходимо, чтобы придать воздуху весенний цветочный аромат. С каждой балки свисали веточки омелы, и Эйдриен рассматривала зелень и Хока, стоявшего на лестнице и прикреплявшего венок к стене.

- Что за красивые веточки ты развесил повсюду, Хок? - спросила Эйдриен, изображая саму невинность.

Хок посмотрел на нее сверху вниз.

- Омела. Это рождественская традиция.

- И как она связана с Рождеством?

- В легендах говорится, что скандинавский бог мира, Бальдур, был убит стрелой, сделанной из омелы. Другие боги и богини так сильно любили Бальдура, что попросили вернуть ему жизнь и наделить омелу особыми свойствами.

- Какими такими особыми свойствами? - выжидающе взглянула на него из-под полуопущенных ресниц Эйдриен.

Хок проворно спустился с лестницы, чтобы продемонстрировать ей это: он поцеловал ее так страстно, что угольки желания, никогда не потухавшие в ней в присутствии мужа, мгновенно разгорелись в пламя.