Книга Неотразимая - Вера Кауи

— Черт побери! — обрушился на нее Дан. — Почему это я помню все, что со мной было в глубоком детстве?

— Наверное, это имеет отношение… к смерти ее матери, — сказал Дэв спокойно.

— Но ее мать жива… — сердито начал Дан.

— Мы знаем это — теперь. Но тогда Элизабет этого не знала.

— Ты думаешь, это случилось с ней… когда Хелен снова попалась в лапы Ричарду? — медленно спросила Касс.

— Вероятно. Нам не известно, что именно произошло, но Хелен внезапно исчезла. Как еще объяснить ребенку исчезновение матери?

Касс замерла и вдруг услышала, как Элизабет говорит чужим, стеклянным, как недавно у Хелен, голосом:

— Быть может, как раз поэтому я боюсь кладбищ…

Дэв заглянул ей в лицо.

— Расскажи нам об этом, — произнес он таким голосом, что Ньевес прикусила губу, а Касс сжала зубы.

— Они… меня беспокоят, пугают… я даже не могу идти по улице, где есть кладбище… меня охватывает панический ужас, я задыхаюсь, ноги становятся ватными…

В ее лице, ее глазах застыл знакомый страх. Касс глядела на эту новую, до боли непривычную Элизабет, которую хотелось прижать к груди со словами: «Успокойся, Касс с тобой». Но приходилось сидеть смирно и помалкивать. Здесь распоряжался Дэв. Касс видела, как крепко Элизабет вцепилась в его руку — на смуглой коже проступили белые полосы. Видела, как он ободряюще сжал ее ладонь.

— Как только я вижу кладбище… со мной творится что-то странное… я теряю над собой контроль… и мне приходится спасаться бегством, чтобы не стать посмешищем.

Элизабет была не в силах продолжать. Она сидела, закрыв глаза, бледная и дрожащая.

Касс не могла поверить своим ушам. Сама мысль о Элизабет Шеридан, потерявшей над собой контроль, не умещалась в голове. Однако она заметила, что Дэва признание Элизабет ничуть не удивило. Она почувствовала, как в ней закипает гнев.

До глубины души изумленный Дейвид, который до этого не произнес ни слова, робко высказал предположение:

— Быть может, ты испугалась на похоронах матери?

— Как она могла испугаться, если ее мать жива? — раздраженно спросил Дан. — Ее мать — Хелен.

— Я поверю, когда это скажет сама Хелен, — мрачно покосился на Дана Дейвид.

— Проклятье! Что тебе еще нужно? Я привел кучу доказательств 1 — Остается еще много неясного, — коротко заметил Дав. — К примеру, где Хелен жила эти пять лет.

— Конечно же, в доме с витражами! — мгновенно нашлась Матти.

— Возможно, но где этот дом? И как Мэрион Келлер узнала, что Хелен больше не вернется? Иначе она не отдала бы Элизабет в приют. — Он покачал головой. — У нас в руках множество оборванных нитей.

— Тогда мы заставим Хелен связать их, — не унимался Дан.

— Когда еще это будет… — уныло протянул Дейвид.

— К тому же не ясно, зачем Ричарду понадобилось выдавать свою племянницу за родную дочь, — вмешалась Матти.

На этот вопрос никто не смог ответить.

— На это должна быть причина, — настаивала Матти. — Найдите ее, и вы найдете все остальное… попомните мои слова! — Она вызывающе обвела всех взглядом.

— Ну что ж, ищите, — недоверчиво произнес Дан, — эта история как раз в его вкусе! Наверняка он чуть не лопнул от смеха. Сначала он доводит до безумия свою сестру, затем наблюдает, как ее дочь воспитывается в приюте, затем делает эту девочку наследницей всего своего состояния — и при этом никто ничего не знает и даже ни о чем не догадывается! Во всем видна его дьявольская рука! Помните, как он любил нас всех морочить, запутывать?

— Да, а потом глядеть, как мы выпутываемся, — отозвалась Касс и тут же испуганно замолчала, поняв, куда привели их эти рассуждения.

— Что ж… Возможно, такова его последняя игра…

К тому же он ничего не теряет. Он мертв.

— А мы зашли в тупик, — мрачно заметил Дейвид, — и только Хелен может нас оттуда вывести.

— У Хелен не просто обморок, — вмешалась Матти, решительно тряхнув головой. — Она была твердая как доска, а при обмороке человек расслаблен.

— Вот почему Луис забрал ее в больницу, — рассеянно заметил Дэв. — Все, что мы захотим узнать, теперь пройдет через его руки…

— Черта с два! — злобно ответил Дан. — Он служит нам и получает за это деньги.

— Он управляет больницей, — спокойно поправил Дэв.

— А мы управляем им!

Дан возбужденно расхаживал взад и вперед перед камином.

— У Хелен в руках все ответы, и мы обязаны их из нее вытащить!

— Если она их помнит, — пробормотала Матти.

— Так мы заставим ее вспомнить!

— Как?

— Есть множество разных способов… — раздраженно ответил Дан. — К примеру, наркотик правды, как там его…

— Содиум пентатол, — сказал Дэв.

— Нет, не этот. — Дан щелкнул пальцами. — Скополамин! Один раз уколоть Хелен, и истина выйдет наружу!

— Сначала тебе придется заколоть Харви, а заодно и Луиса Бастедо, — мрачно заметила Касс.

— Он управляет больницей с нашего согласия, — не сдавался Дан. — Нам нужно докопаться до истины любыми средствами… Завещание должно быть признано недействительным.

— Мы не разбираемся в этих вопросах, — возразила Касс. — Это компетенция Харви.

— Харви? Он специалист по административному праву, а мы должны проконсультироваться с адвокатом по наследственным делам.

— Только через труп Харви!

— Через труп любого! — сказал Дан таким тоном, что они в ужасе застыли. — Вы думаете, что теперь, когда дело зашло так далеко, я буду сидеть сложа руки и молчать? — спросил Дан ехидно. — Не надейтесь — Единственная надежда на Хелен, — сказал Дэв, подытоживая дискуссию. — На сегодня разговор окончен. Во всяком случае, из Элизабет уже ничего не выжать.

— Я отведу ее наверх… — Касс поднялась.

— Я сам отведу, — сказал Дав.

Касс пришлось снова опуститься в кресло, в бессильной злобе наблюдая за тем, как Дэв помогает обмякшей Элизабет встать со стула.

— Помоги мне, — сказал Дэв Ньевес, которая расцвела, поймав на себе его взгляд. — Поддерживай ее с другой стороны. — И послушно, потому что такова была его воля, Ньевес просунула свою руку под безжизненную руку Элизабет, и они втроем вышли из комнаты.

— Бедная дурочка, — сказала Матти без тени сочувствия.

Дан засмеялся:

— Они все становятся дурочками, когда появляется этот сукин сын.

Касс, угрожающе побагровев, рванулась с места и со всего размаха влепила ему пощечину.

— Попридержи язык! — прорычала она.