Книга В ночи - Кэтрин Смит

Слишком тихо, безмолвно было в ее доме, когда он взбежал по лестнице и постучал дверным молотком.

Натаниэля, который прежде ждал его сказать, чтобы он убирался прочь, в этот раз не было. А Честер, вежливый и общительный, как обычно, пригласил его войти. Могло показаться, что тут ничего не произошло, что все оставалось точно таким, как было до той проклятой ночи.

Конечно, заниматься любовью с Мойрой стало самым восхитительным переживанием всей его жизни. Но то, что произошло потом, было чудовищно.

Как он и предполагал, она сидела в библиотеке, одетая в платье густого зеленого цвета. Это был ее цвет. Он заставлял светиться кожу и сиять глаза. Она была самой прелестной женщиной, какую только он когда-нибудь видел. Румянец растекся высоко по щекам, едва она, отложив чтение, увидела, как он входит в комнату. С ним она не чувствовала себя в безопасности. Это хорошо. Даже если бы она злилась, это все равно было бы лучше, чем равнодушие.

– Мистер Райленд. – Приветствие прозвучало спокойно. Она отложила книгу и поднялась. – Вот так сюрприз!

– В самом деле? – Он закрыл за собой дверь. Она сложила длинные, изящные руки на груди.

– Да. Я даже подумывала, что сейчас, когда вы выпутались из такой неприятной ситуации, вы пожалели об этом.

Неужели она всерьез думает так? Она должна была бы понимать, что он не может оставить все как есть.

– Я обещал объясниться. Теперь явился, чтобы сделать это, если вам угодно выслушать.

Ее природное любопытство сыграло свою роль.

– Хорошо, согласна.

Сердце Уинтропа радостно подскочило. Будь она по-настоящему настроена против него, он бы уже выходил вон, забрав с собой все объяснения. Она пересела в кресло с софы, которую занимала, очевидно, для того, чтобы он не уселся рядом. Он устроился в кресле напротив – лучшее место, чтобы смотреть ей прямо в глаза.

– Этой истории уже несколько лет, – сказал он и с удивлением заметил, что волнуется. – Постараюсь по возможности быть кратким.

– Если вам угодно. Это же ваша история. – Фраза прозвучала так, словно она уже решила: большая часть того, что он приготовил, – ложь. Тут же засосало под ложечкой. Какого дьявола он старается угодить этой женщине? Да, он совершил чудовищную ошибку, но сможет ли она простить его? Похоже, она считает, что он намерен обидеть ее, будто в этом заключалась его цель с самого начала.

Он глубоко вздохнул.

– Я был совсем юным и только что возвратился из большого путешествия, когда ко мне в таверне подошел человек по имени Дэниелс. Он задал вопрос, готов ли я послужить своей стране. Мне нужно было бы хорошенько подумать, прежде чем довериться ему, но я был молод и глуп.

Он рассказал ей все до конца, как Дэниелс обвел его вокруг пальца, как он доверял старику, а тот одурачил его. Он даже поведал ей, каким образом оказался замешанным Норт. Как Дэниелс вынудил его украсть, шантажируя тем, что предаст огласке все, что знает о Норте. Сейчас он понимал, что Мойра не станет передавать этого дальше. Она будет молчать из-за Октавии. Но главное – в данную минуту быть честным с ней было для него важнее, чем Норт и Октавия.

– Именно поэтому я так вел себя на Боу-стрит, – закончил он. – Прошу прощения, что поставил вас в неловкое положение, но из-за Норта я не мог допустить, чтобы Рид узнал правду.

– Разумеется, – ответила она тихо, и он не понял, имело это значение для нее или нет. – Благодарю вас, что вы рассказали мне все. Теперь, мне кажется, я лучше понимаю, что двигало вами. Тем не менее было бы лучше, если бы вы поделились со мной в самом начале. Это избавило бы меня от многих волнений.

Она имеет в виду Натаниэля или себя? Или она винит его в том, что на Натаниэля напали? Она же должна понимать, что он предотвратил бы это, если бы смог. Он подставил бы свою шкуру, лишь бы не дать ей почувствовать боли.

– Теперь тиара вернулась к вам. И это самое главное. – Он невольно сжался при этих своих словах. Господи, это ведь самые никчемные слова из всех возможных, которые он мог сказать в этот момент!

Но по выражению ее лица понял, что он далек от истины.

– Нет, я так не думаю. Я рассталась с ней.

– Как, простите? – Наверное, он не расслышал.

Она долго и сосредоточенно разглаживала юбку на коленях, словно не в силах посмотреть в его недоверчивое лицо.

– Я отдала ее.

Он чуть не задохнулся от подозрений. После всех усилий, которые он приложил, чтобы вернуть ей тиару…

– Кому?

Она по-прежнему не поднимала глаз.

– Вас это не касается.

– Как же, черт побери! – Это уже чересчур. – Я рисковал жизнью, чтобы возвратить вам эту злосчастную тиару. – Она поглядела на него с подозрением.

– В самом деле? А мне показалось, что вы вернули ее для себя, чтобы спасти свою шкуру. Или, точнее, репутацию Норта.

– Ни то и ни другое? – Уинтроп стиснул зубы, Он открыл душу этой женщине, поведал о грехах своей молодости, а она выслушала его так холодно, словно он рассказал ей о том, что съел сегодня на завтрак. – Это сделано для вас.

Мойра чопорно сложила руки на коленях, как школьная учительница. Надежда вспыхнула в нем, когда он увидел, что они дрожали. Но в том, как она выглядела и держала себя, не было и намека на ее сочувствие.

– Что ж, благодарю вас. Но уж если вы нашли время побеседовать со мной, то наверняка поняли, что напрасно побеспокоились.

– Я полагал, что это имело для вас значение. – Любой бы так подумал. Боже милосердный, в этом же была главная причина того, что он так мучился, забирая тиару!

– Да, имело. – Она бы заулыбалась, если бы говорила не с ним, – он видел это по ее лицу. – Тиара была чудесным подарком моего мужа, но она не стоила тех волнений и боли, которые принесла мне. Она не стоила страданий Натаниэля. Сейчас она принадлежит человеку, который дорожит ею гораздо больше, чем я когда-либо.

Прозрение обрушилось на него, смешиваясь с недоверием, раздиравшим его разум. Если это был кто-то еще, то он принадлежал к прошлому Мойры. Сейчас тиара принадлежала человеку, который так сильно хотел заполучить ее, что нанял людей украсть ее.

– Осборн. Вы отдали ее новому виконту.

Она не подтвердила его подозрений. Ей это было не нужно. Ему хватило одного взгляда на нее, чтобы понять: он прав.

– Значит, Дэниелс не солгал, когда назвал Осборна своим покровителем? – Подумать только, он ведь посчитал это еще одной выдумкой старика!

Он посмотрел на нее так, что она залилась румянцем и кивнула:

– Да.

Руки до дрожи стиснули подлокотники кресла.

– Ах он сукин сын!

– Кто вам давал право судить его? – Она пронзительно взглянула на него, пригвоздив к креслу. – У вас вообще нет никаких прав на это.