Книга Безрассудная - Лорен Робертс

этой миссии так близок, и все же я не уверен, что у меня хватит сил ее закончить. Но я прикован к долгу, сотворен, чтобы командовать. Я был создан для короля, а не для нее. Я никогда не буду достоин ее.

Мой взгляд снова опускается к раздавленным цветам.

Как и следовало ожидать, Пэйдин все еще крепко спит на моей груди, руки уложены под лицо, а волосы впечатляюще разметались во все стороны.

Пэйдин.

Я вернул себе ее имя. Это такое облегчение — позволить ему скатиться с моего языка после нескольких дней попыток сорваться с моих губ.

Рядом со мной она всего лишь клубок конечностей. Я не решаюсь разбудить ее, хотя бы для того, чтобы подольше поглазеть на нее. Но я предпочел бы ее компанию всему остальному.

Я трясу ее за плечо.

Ничего. Неудивительно.

Я пытаюсь снова. На этот раз мне достается ворчание.

На следующую попытку разбудить ее я получаю средний палец, поднятый над ее спиной. Я хихикаю, продолжая трясти ее. — Впечатляет и настораживает, как тебе удается всегда так крепко спать.

— Если ты можешь спать в трущобах, — бормочет она, — то можешь спать где угодно.

Она переворачивается ко мне лицом, сонно моргая. Я не могу удержаться от улыбки при виде нее, такой ошеломляющей. После нескольких продолжительных зевков она приподнимается на локте, чтобы сорвать цветы, которые поникли над нами.

Глядя на меня, она начинает вплетать цветы в мои волосы. На ее губах появляется улыбка, которая, к сожалению, заразительна. — Делаешь меня красивым, Пэй?

Она закатывает глаза. — Как будто тебе нужна помощь в этом.

Как только слова покидают ее рот, она поджимает губы, и на ее лице появляется сожаление. Я улыбаюсь ей так, как, знаю, ей нравится, заставляя ее раздраженно фыркнуть. — Я всегда знал, что ты считаешь меня красивым.

— Чума, — бормочет она.

— Скажи мне, — говорю я плавно, лениво проводя рукой по ее боку, — как тебе удавалось так долго сопротивляться мне?

Один только ее смех мог бы излечить самые испорченные части меня, и именно это она и делала с того самого дня, как я встретил ее. — Ну, это было не очень сложно, Принц.

— Мне трудно в это поверить.

Снова этот смех. — Может, самоуверенные засранцы просто не в моем вкусе.

— Тогда скажи мне, кем ты хочешь, чтобы я был для тебя.

Ее рука замирает в моих волосах, лепестки падают с ее пальцев. Я наблюдаю, как ее взгляд смягчается с каждой прошедшей секундой молчания. — Я не хочу, чтобы ты был тем, кем не являешься.

— Но то, что я есть, недостаточно хорошо для тебя, — бормочу я, глядя на движущиеся над нами облака.

— А как насчет того, кем я не являюсь?

От ее вопроса мой взгляд снова переходит на ее лицо. — О чем ты говоришь?

Она убирает руку, запутавшуюся в моих волосах. — Ты забыл, кто я? Что ты должен со мной делать?

Я сажусь, заставляя ее сделать то же самое. — И что, по-твоему, я должен с тобой делать?

— Ненавидеть меня! — резко кричит она, кажется, сама удивляясь своей вспышке.

— Ты этого хочешь? — спрашиваю я, понижая голос. — Ты хочешь, чтобы я тебя ненавидел?

Она проглатывает ответ, ничего не говоря.

— Посмотри мне в глаза и скажи, чтобы я ненавидел тебя, Пэйдин.

Молчание.

Я встаю на ноги, горько смеясь. — Потому что я так и сделаю. Я возненавижу тебя, если ты всю оставшуюся жизнь будешь благодарить меня за это.

Она медленно встает, избегая и моего взгляда, и вопроса, на который не хочет отвечать.

Я делаю шаг к ней. — Пять слов. Это все, о чем я прошу. Пять слов, чтобы рассказать мне о своих чувствах.

Я наблюдаю за тем, как ее взгляд пересекается с моим. Затем я слушаю пять слов, которые срываются с ее губ. — Пожалуйста, просто ненавидь меня. — Пауза. — Засранец.

При других обстоятельствах я бы рассмеялся. Но вместо этого я вздыхаю: — Почему?

Она закрывает глаза. — Потому что так проще. Легче остаться врагами, чем стать кем-то большим.

Я делаю глубокий вдох. — Поздновато для этого, тебе не кажется?

Когда она ничего не говорит, я хватаю подстилку и запихиваю ее в рюкзак. Маска оцепенения опускается на мои черты, делая лицо бесстрастным, а голос ровным. — Отлично. Тогда нам пора в путь.

Обретя дар речи, она качает головой. — Не делай этого со мной. Не прячься под одной из своих масок, чтобы притвориться, что ты этого не видишь.

Я провожу руками по растрепанным волосам и качаю головой. — Ты хочешь меня без маски?

Ее голос звучит напряженно. — Это единственный способ, которым я хочу тебя, Кай Азер.

Я делаю шаг к ней, чувствуя, как оголяюсь под тяжестью ее пристального взгляда. Это кажется неестественным — позволить эмоциям окрасить мое лицо, разочарованию — переполнить мои черты. Но я позволяю маске рассыпаться, оставляя под ней только монстра. — Отлично. Вот я без маски, Пэйдин, — говорю я, тяжело дыша. — Я не знаю, чего ты хочешь от меня. У меня нет выбора…

— У тебя всегда есть выбор, — жестко говорит она.

— Не в той жизни, в которой я родился. В миссиях, на которые меня посылают. — Я практически задыхаюсь, когда слова срываются с моих губ. — Ты.

Она колеблется. — Я?

— Да, ты. Кое-что еще, к чему я всегда питал слабость. — Я издаю горький смешок. — У меня не было выбора в этом вопросе. Думаешь, я смог бы остановить это, если бы попытался?

Она качает головой. — Что остановить?

Глава 46

Пэйдин

— Остановить себя от влюбленности в тебя!

Я давлюсь следующим вдохом, воздух застревает в горле.

Его грудь вздымается и опускается в такт с моей. Мое сердце вновь оживает, сильно ударяясь о грудную клетку. Я качаю головой, делая шаг назад. — Нет. Нет, не говори так. Я просила тебя не усложнять ситуацию.

— А я сказал тебе, что это уже так, — жестко произносит он. — Черт возьми, как только ты метнула кинжал в мою голову, я понял, что со мной покончено. Больше не было тебя, было только то, чего я хотел от тебя.

— И что же это могло быть? — Я горько усмехаюсь. — Я — Обыкновенная. Ты — Элитный…

— Только не здесь.

Я смотрю на него, пораженная словами, которые, как мне казалось, никогда не сорвутся с его губ.

— Здесь я Кай и ничего больше. — У него перехватывает дыхание. — Здесь я бессилен. Монстр, за которым невозможно спрятаться. Энфорсер, освободившийся от своих масок. Мужчина, кричащий о