Книга Тать на ваши головы - Екатерина Александровна Боброва

постарайтесь не попадаться мне на глаза. Хорошо?

Не настолько я и смелая.

- Хорошо, госпожа. Благодарю за вашу милость, - и парень поднялся с просветлевшим лицом. Похоже, его угрызения совести мучали не меньше, чем меня страх, и это понимание заставило вытащить цветок из букета, который держал Дарье, протянуть белому.

- На память. В знак моего прощения.

И что-то темное ушло из сердца.

- Молодец, Тать, - одобрил Рольц. – Я позабочусь о нем, - заверил он, провожая взглядом скрывшегося за спинами товарищей рыцаря. – Хорошие менталисты редкость, а этот талантлив. И теперь твой с потрохами. Умеешь ты располагать к себе людей, Тать.

Магистр махнул своим, и рыцари принялись заполнять места на половине невесты. Все не влезли, часть осталась стоять, и задняя часть храма значительно посветлела от скопившихся там белых плащей.

Хорошая дисциплина в ордене, - подумалось мне. Приказал магистр явиться на свадьбу неизвестной девицы. Пошли дружно строем без вопросов.

На половине жениха царило полное офигевание. Я даже боялась предположить, какие мысли бродят в голове у наших леди. Это ведь они сочувственно кивали, узнав, сколько ожидается гостей со стороны невесты. Смотрели на меня, как на сироту нищую, из-под забора взятую. А тут аншлаг.

Финальным аккордом стало появление короля. Явился он последним, хотя спорю, стоял где-нибудь за колонной, выжидая, когда иссякнет поток рыцарей. Подошел к нам, отмахнулся от поклонов и реверансов дружно вскочивших подданных, взмахом руки отослал назад своих сопровождающих, оставив лишь пару охранников. Одобрил платье, да и в целом мой внешний вид, а после направился к местам гостей. Зал напряженно замер.

- Хоть разорвись, - громко высказался его величество. Улыбнулась лишь я одна. Остальные подданные шутки не оценили.

В полной тишине Далмар дошел до половины невесты.

- Подвинься, - остановился около Рольца. Монарху мгновенно освободили место, и король уселся рядом с братом. С другой стороной с очень сложным выражением лица сидела Тыгдлар. В продолжавшейся копиться тишине был слышен ее сдавленный шепот, запрещающий детям дотянуться и потыкать пальцами в живого короля.

- Ваше величество, - потеряно лепетал распорядитель, охранявший все это время мини-трон, выставленный на стороне гостей жениха.

- Вижу, все собрались, приступим, - появившийся служитель стряхнул всеобщее оцепенение. Свадьба началась.

Глава 21

Город встречал нас дождем. Унылая серость повисла над крышами, море волновалось легким штормом, капли вздували поверхность воды, барабанили по палубе, стучали по парусам. Дождем плакали окна домов, набережная была залита лужами, редкие прохожие щеголяли плащами, дамы – зонтами-артефактами, которые создавали водонепроницаемый кокон вокруг владельца. Ребятня плевала на зонты и плащи, гордо шлепая по лужам.

- Промокнешь, идем внутрь, - Дарье предпринял попытку прогнать меня с палубы, но я вцепилась в поручень.

- Не растаю, - мотнула головой. Мне нужно было с воды увидеть то, что обещал Далмар к нашему возвращению. Удивительно, даже сердце ускорилось от предвкушения. Сдержит ли свое слово король? Я-то свое сдержала.

- Как вы живете в такой сырости? – стоящая рядом Альха зябко поежилась, передернув плечами. Дочери жаркой Ушхтани подобное было в диковинку. Сезон дождей там, конечно, тоже был, но громкий и шумный – с грозами, каждый подобен маленькому потоку, зато краткий – час и снова выглянет солнце.

- Привыкнешь, - ободряюще улыбнулась девушке, - зато зимой здесь выпадает снег, а летом не так жарко и не высыхает все до пыли.

Яхта величественно втягивалась в один из рукавов реки. Дома на набережной становились выше, богаче, улицы оживленнее, а потом мы вплыли в гигантскую стройку. Прямо над центральным руслом возводился мост. Стояли уже все опоры и была закончена пара пролетов. А дальше, за мостом...

- Ух ты! – восхитилась Альха, а я не сдержала торжествующей улыбки. Его величество потратил деньги так, как обещал.

Яхта белой птицей, прорывая пелену дождя, скользнула по воду к новенькой пристани. Дальше по набережной строились еще.

- Смотри, флаг Лишарской империи, - Дарье указал на глубоко сидевшего в воде «купца».

Я вспомнила, как на первой же остановке лишарец свалился под стол в таверне, где мы обедали. Захрипел, задыхаясь – сердце, а потом затих, синея лицом. И я ощутила приступ глубочайшего сожаления. Мужчина при мне сунул пару купюр девчонке разносчице: «Братишкам сладости купишь», и та ускакала со счастливой улыбкой, а теперь вот причитала: «Как же так! Такой хороший. Купец он, из Лишарии. Когда в порт заходит, всегда нам помогает, как узнал, что мы сироты».

- Комнату и его наверх, - прошептала я Дарье на ухо. Сила билась внутри, давя, диктуя: спаси. И я в полной мере осознала, что такое – дар-призвание. Это когда вы сосуществуете мирно, но иногда дар берет главенство и становится важнее всего на свете.

- Он еще жив, - громко объявила я, наклонившись и проверив пульс. Наглая ложь. Мужчина был мертв.

- Моя жена целитель, комнату нам, - монета, весомо звеня, покатилась по столу, - а его наверх быстро.

Когда Дарье начинал командовать, я сама едва сдерживалась, чтобы, вот как сейчас, не сорваться с места и не оттащить покойника лично на второй этаж.

Купца дружно в четыре пары рук подняли наверх, хотя по лицам тащивших было видно – в хорошую участь для бедолаги они не верят.

Дальше Дарье выгнал всех вон, оставшись подпирать дверь, а я занялась привычным – отбирать у смерти ее хлеб. Мимолетно задумалась о том, не в обиде ли костлявая, но потом махнула рукой. А что я могу сделать, если мой дар реагирует на жалость? Зацепилась взглядом, посочувствовала, искренне пожалела – этого достаточно для того, чтобы захотеть вернуть покойника к жизни.

Лицо купца розовело на глазах. Дарье помогал ему пить горячий, сладкий чай, придерживая за плечи.

- Не знал, что у цветных появился маг жизни, - медленно, коряво и явно с трудом вспоминая слова, проговорил купец. Язык синих он знал отвратительно, но главное – мы