Книга Целитель душ 1. Огородница. Часть 1 - Анна Русинова

непогоды простым навесом, находящиеся на другом краю деревни, рядом с домом, где жили стражи деревни, про простому называемому бараком.

Ах, какая я молодец! Столько дел наворотила сегодня, как никогда. Время не то, чтобы позднее, но в яме делать нечего. До утра никто обо мне не вспомнит, поэтому решила сегодня выйти из игры пораньше.

Было около десяти вечера, когда я появилась в коридоре, и конечно же тут же столкнулась там с отцом.

— О! Явление Христа народу! Неужто всех спасла? Мир освободила? Как-то ты быстро сегодня, — театрально хлопнул в ладоши отец. — Вот что значит профессионализм!

— Три ха! Очень смешно! — я прошла мимо, когда в след прилетели слова.

— Или у тебя новый квест: «Дойди до холодильника и сжуй кастрюльку котлет пока все спят»?

У папы очередной приступ словоблудия.

Открыв холодильник, в нос ударил манящий запах котлет, и я подумала, что быть может, папа был не так уж и неправ. Намазывая очередной кусок хлеба кетчупом с горчичкой, я читала новости на форуме. Администрация запустила опрос игроков, надо ли разрешить во время дождя и прочих погодных аномалий, нападения на игроков. Как всегда, обсуждения этого животрепещущего вопроса быстро перешло на личности, и в конечном итоге скатилось к банальному троллингу и флуду. Хотя в процентном отношении, большая часть поучаствовавших в опросе игроков были резко против отмены безопасных зон во время изменений погоды.

Следующее утро в Сфере встретило меня нерадостно. На улице шёл проливной дождь. Яма, в которой я сидела была под навесом, но это не мешало потоком грязной жижи заполнять её. Мой персонаж находился в сидячем положении, а по стенам стекала вода, наполняя яму, и воды уже натекло мне по горло. Я резко подскочила, подняв волну грязных брызг. За все время игры попадала под дождь всего пару раз, и вот, пожалуйста! Это вселенский заговор против меня бедной несчастной! Едва в луже не утопили, изверги!

— Эй! Кто-нибудь!! Вы там меня утопить решили, справедливости ради? — завопила я, задрав голову.

Через минуту послышался ворчливый голос сверху:

— Ты гляди-ка! Оклемалась! Ну и подрыхнуть же ты! С утра тебя добудится не могли, и вот, на тебе, под вечер выспалась! — сверху на меня хмуро смотрел староста Яков Иванович собственной персоной.

— Ты, староста, вроде судить меня собрался, а не топить? — подбоченившись спросила я, неосознанно копируя Варвару.

— Ой, какие мы сердитые! — поцокал он в ответ. — Давно бы тебя вытащили, если бы ты за верёвку схватиться могла, потому как спускаться за тобой в яму желающих не нашлось.

Хм… Аргумент!

— И где верёвка? — возмутилась снова я, быть миролюбивой мне сегодня дано было.

— Ты не шуми, не шуми! Вон, уже Архип несёт, — едва лицо старосты скрылось, в меня прилетела верёвка, и меня мигом достали из глубокой ямы. Оказавшись лицом к лицу к старосте, тут же уточнила:

— Когда меня судить будут?

— Чего тебя судить-то? Мы уже высудили Вдедру на выселение, а ты вроде как пострадавшая сторона, и тебе только денёк в яме посидеть, за беспорядки, учинённые.

— Кого высудили? — непонимающе переспросила я.

— Вдедру, отца кузнеца нашего, — пояснил он. — Выселение с села, ему вчинили, вот уж не дело девушек до полусмерти избивать, хоть и такую как ты, совсем не жалко, но не по-людски это получается. — Староста оценивающе посмотрел на меня и заметил: — Ты бы хоть себя в порядок привела, а то и так не красавица, а теперь и вовсе как последнее отребье стала.

Едва сдержавшись, чтоб не нахамить старичку поинтересовалась:

— Так я свободна или ещё надо посидеть?

— Да иди уж, чего там — махнул на меня старик. — Отсидела ужо считай…

Я вышла прям в проливной дождь. Все местные сидели по домам лишь, игроки, неусидчивые новички шлёпали по рекам, текущим по дороге, словно, не замечая непогоды и хлеставших их струй дождя. Я остановилась по среди улицы, раскинув руки, давая дождю меня намочить с головой, запрокинув голову вверх, пытаясь разглядеть хмурое небо. На меня то и дело натыкались бегущие игроки, но меня это мало трогало. Я наслаждалась свободой. Я не помню, чтобы даже в детстве, могла вот так спокойно стоять под дождём, наплевав на своё здоровье и то, что обо мне подумают прохожие. Простояв так минут пять, вздохнув полной грудью, засмеялась, представив, как глупо выгляжу. Хотя, о чем я? Я всегда глупо выгляжу, пора бы уже привыкнуть! Ну хоть помылась!

Бодрым шагом двинулась к дому кузнеца. Едва переступив порог пустующей кузнечной лавки, наткнулась на недовольный взгляд кузнеца, который с осуждением смотрел на лужу на полу натёкшей из воды, стекавшей по моим волосам и одежде.

— Убирать будешь сама, — кивнул он на лужу, и демонстративно отвернулся.

— И это вся твоя благодарность? — заломила бровь я.

— Благодарность за что? — изумился в свою очередь кузнец.

— За то, что не дала тебе умереть от истощения? За то, что избавила тебя от злобного старика, бьющего твоего сына? Мне продолжать?

— Благодарить?! — вскричал кузнец. — Тебя?!! Ты разорила меня, глупая баба! Не просто разорила, ты нас в рабство своими руками вогнала. Ты! Со своим длинным носом.

— Что? — глупо захлопав глазами переспросила я, уронив челюсть.

— Мы с отцом поспорили с кузнецом бонда Дьярви, что я смогу выковать зачарованный меч, большей силы, чем он. Если не сдюжу работу, то быть нам в вечном услужении ему. Только отец умеет зачарование на предметы накладывать, будто это моих рук дело.

Я подобрала челюсть.

— Кто ж на такое спорит? — спросила я, а кузнец лишь дёрнул плечом. — Что бы вы получили, если сковать зачарованный меч смогли бы?

— Заняли бы его место. Стал бы кузнецом самого бонда.

— И всё? — удивлённо протянула я.

— Да, что ты понимаешь?! Кузнецы у северян уважаемые люди… и вообще…

— Хм… а ты можешь сковать то?

— Двуручники у меня хорошо получаются, особенно эсток. Даже у Брома кузнеца бонда ничего похожего не получалось.

— Эсток? Я даже не слышала о таком.

— У него тонкое четырехгранное лезвие, жёсткое и очень острое. Всадникам бонда оно понравилось, ведь, когда копье потерялось или сломано, как протыкатель брони лучшая вещь! — глаза кузнеца заблестели фанатичным огнём. — Его можно приторочить к седлу, не то, что копье… — Он на миг остановился, и взгляд его потух: — Вот Бром мою работу и приметил, сговорился с моим отцом на спор, ведь будет проще сделать из меня его раба, чем состязаться в мастерстве постоянно…

Итак, скоро Ярринка останется без кузнеца… И опять на меня всю вину свалят.

— Понятно. Когда меч