Книга Светорада Янтарная - Симона Вилар

– Я не узнала тебя тогда, Стемушка, – тихо произнесла Светорада, опуская голову.

– Я на это надеялся, – чуть кивнул Стема. – Ибо видел, как этот хлыщ ромейский обнял тебя и увел. И подумалось… Может, для тебя все, что со мной связано, осталось в прошлом? Может, разлюбила?..

– Да как тебе такое на ум пришло! – всплеснув руками, вскрикнула Светорада, и яркий отсвет атласа вновь полыхнул огнем.

Стема резко отбросил упавшую на глаза прядь.

– А что мне было думать? Ведь ты всегда любила мужикам головы морочить. А эти трое… И Гуннар, и Овадия, и стратиг Ипатий, они все к тебе сватались, все любили. И всем троим ты досталась. Я же тебя потерял. Так я думал тогда.

– И вот ты здесь, – попыталась улыбнуться княжна, но улыбка вышла вымученной.

– Я прибыл в Царьград уже на следующий год, – просто сказал Стема. И, словно не заметив, как удивленно расширились ее глаза, продолжил: – Но не нашел тебя. Я ведь и не знал, что тут такой… такой муравейник. Где уж было отыскать среди многотысячной толчеи красивую славянку. К тому же я с купцами прибыл, охранял их, договор меня связывал. Пробыл тут до окончания положенного срока, а затем уехал восвояси несолоно хлебавши. Но опять же, не сдавался. И через год снова вернулся.

Светорада смотрела на него во все глаза, но неожиданно вздрогнула, когда в дверь постучали. Показалась кудлатая голова Силы.

– Госпожа, что делать будем? Дорофея– то извелась уже вся.

Стема резко повернулся:

– Слушай, друг, отвлеки эту ромейку, а? Неужто не видишь, что люди встретились после долгой разлуки? Поговорить надо.

И Светорада увидела, как раб Сила, послушный только ей, согласно кивнул и вновь притворил дверь.

А Стема продолжил свой рассказ. У Светорады сжалось сердце, когда он поведал ей, как во время своего второго прибытия в Царьград увидел ее. Большой корабль выходил из гавани Золотого Рога, и на его борту стояла Светорада. Нарядная, величественная, веселая, она обнимала красивого мальчика, улыбалась своему ромею. И выглядела счастливой.

Стема говорил:

– Я ведь вызнал тогда про вас… Мне сказали, что твой Ипатий богатый и солидный человек, а дитенок подле тебя – ваш сын. И тогда я подумал: зачем ломать твою жизнь? Я ведь… Ты даже не знаешь, каким я стал за это время. А Ипатий Малеил – вон он какой. А то, что в летах, так на Руси говорят: старый конь борозды не испортит. И может, тебе неплохо живется за пожилым и спокойным мужем, да и ребеночек у вас. Куда уж тут мне со своей «Хищницей», с «рысятами», которые только воевать и умеют… Ты же… важная, знатная, богатая. Вот тогда– то, Светка, я и потерял тебя опять. На этот раз окончательно.

Светорада прикрыла глаза. Тогда… В то время она жила с тоской в душе, но в сытости и достатке. Ее жизнь была спокойной, но такой одинокой. И Глеб… Для всех он был и остается их с Ипатием сыном. Да будь она на месте Стемы, сама бы поняла все так, как понял он.

Светорада принялась торопливо объяснять, что так и не стала женой Ипатия, что они расстались, и вот теперь… Она осеклась, поняв, что сейчас стала еще дальше от Стемы, чем была тогда. Тогда бы она все бросила и полетела за ним, а что теперь?

Он смотрел на нее испытующе и строго.

– Что, Светорада? Я ведь знаю, кто ты теперь и с кем ты. Великая честь для Руси, что наша княжна стала невестой самого кесаря. С таких вершин не спускаются. Только вот горько, что ты так ничего и не сделала для своих.

– Как это я не сделала? Да я… Ведь прошлым летом…

– Да знаю я, – отмахнулся он. – Помогала ты нашим, рассказывали. И купец Фост, и витязь Рулав, и варяг Фарлаф – все они хвалили тебя.

– Так они выжили! – обрадовалась Светорада. – Не достали ромеи их корабль своей горючей смесью!

Стема согласно кивнул. Сказал, что в Киеве известно, что смоленская княжна сама предложила себя в заложницы, когда русские гости схлестнулись с эпархом Юстином. Ну да ведь теперь она куда больше могла бы сделать. Например, снять запрет на торговлю русских купцов.

– Все не так просто, Стемушка, – вздохнула Светорада. – В Палатии действуют свои законы, там не каждого слушают. Там… так крутиться надо, так изворачиваться, чтобы чего– то добиться. Однако ты прав, теперь я бы могла что– то сделать для русов. Если займу предназначенное мне место, если сделаюсь женой кесаря. Однако… тогда я навсегда останусь в Византии. Я же, Стемушка, хочу быть с тобой. Ведь мы, несмотря ни на что, все же встретились!

При этих ее словах Стема стал медленно подниматься, задышал с трудом, лицо его озарилось такой радостью, что возникшая в душе княжны во время его рассказа тревога вмиг бесследно исчезла. И когда она протянула к нему руки… Казалось бы, солнце не смогло бы осветить этот мрачный покой – так ярко и счастливо засияли ее глаза.

Стема шагнул к ней, она ждала… Но он вдруг отвернулся.

– Я не могу, Светорада!

– Не можешь?

Удивление вдруг сменилось страхом. И резкой болью. Из самых глубин ее души стал подниматься тягостный приступ рыдания. Чтобы сдержать себя, княжна старалась не дышать. Но все же спросила:

– Ты женат? У тебя семья, жена, дети, а я… Я уже не нужна тебе?

– Что? – Он выглядел изумленным. Потом махнул рукой. – Моя семья – это мой хирд, мои «рысята». И мы все… Ты там не сможешь. Да и служу я, Светка.

– Служишь?

– Олегу Вещему служу.

– Ну и что?

Но он не отвечал, лицо его становилось все более замкнутым, суровым.

Светорада осведомилась:

– Ты служишь тому, кого некогда обманул, похитив меня перед свадьбой с его воспитанником Игорем?

– Он о том не ведает.

– Это Вещий– то?

Она усмехнулась. И вдруг стала понимать. Ее Стема был воином, воинская жизнь всегда много значила для него. И сейчас он, видимо, высоко поднялся на службе у русского князя, многого достиг. Для ее соколика Стемы это было важнее всего. А то, что связывало их ранее… Ну полюбили некогда друг друга двое детей на берегах Днепра, ну поиграли в семью в далеком Ростове… Когда это было? И разве ей самой не казалось уже, что она утешилась с красивым могущественным кесарем, который любит ее. По– своему любит, но все же… Однако сейчас Светораде не хотелось думать об Александре, это бы окончательно сломило ее. По крайней мере в глазах Стемки она вознеслась так высоко, что ей можно позавидовать. К тому же он считает, что у нее дитя от другого. Ей бы поведать ему о Глебе, но княжна слишком долго носила в себе эту тайну и теперь даже Стеме не могла открыться. Да и стыдно было сознаться, что она пустая. Это после стольких– то мужей!

– Ты отказываешься от меня? – глухо спросила она.

– У нас разные жизни, Светка. Так уж доля сложилась. И не ради тебя я прибыл ныне в Царьград. Тут… Надо мне, короче. И если ты сейчас уйдешь… будет только лучше. Наше прошлое – это наше прошлое. Теперь же все по– другому.