Книга Неоновый убийца - Дж. С. Лок

79

Гэри был вне себя от ярости.

В голове, словно какая-то заевшая фонограмма, гремели обидные, несправедливые, равнодушные слова. Как, блин, этот гаденыш осмелился предположить, что он тогда сбежал? Полли не бросила его, как ненужную вещь! Она не разбила его сердце! Нет, нет и нет! Почему тогда ей было улыбаться, когда он объявился без всякого предупреждения, тупица ты полицейская? Почему еще она доверилась ему после всех этих лет, проведенных в разлуке? Он не врал насчет этого. Конечно, она заверила его, что счастлива. Да, сказала, что ей нравится ее работа, и уверяла, что любит своего мужа. «Но, Полли, дорогая, верность – это такая бесполезная добродетель!»

«Она не любила Джексона так, как любила меня!» – бушевал Гэри. Она сказала, что любит своего мужа, – естественно, сказала! Довольно решительно, как он припомнил. Этот говнюк промыл ей мозги. Но он-то знал правду. Гэри видел эту правду в ее прекрасных глазах.

И она не была, как все остальные, как те долбаные суки, которые задались целью пробиться наверх в этом мире волчьих законов, действуя по-мужски: выпивая столько же, трахаясь столько же и столь же жестко сметая любого, кто оказался у них на пути. Она была не такая, как всякие Вики, Ванессы и Джины. Полли – это не Наоми с ее сволочным характером, безжалостными амбициями и стремлением выхолащивать и кастрировать. О нет! Так почему же Полли опять отвергла его? Почему смерила тем насмешливым взглядом, когда он обнял ее и предложил, чтобы они начали на том же месте, на котором расстались? Разве она не понимала, что все, что он делал, было только ради нее, что он всегда любил ее? Что он убивал ради нее?

Она просто свихнулась. Вот что это было. Теперь он это понял. Жизнь с коппером разъела ей мозг. И теперь он, Неон – иллюзионист, художник, постановщик и артист, – заставит его как следует за это отплатить…

Не обращая внимания на пульс в подбородке, он припомнил, как она взбесилась. Велела ему немедленно уходить. Орала на него, чтобы убирался. «Не следовало делать этого, Полли. Тебе не идет быть недоброй».

Какой выбор она ему оставила?

Если б он был честен сам с собой – а уж себя-то самого он знает как облупленного, – то понял бы, куда все покатится, задолго до того, как переступить порог. Вот потому-то и пришел подготовленным. Только недоумок будет доверять женщине, которая когда-то его бросила. Все женщины одинаковы – они никогда не меняются. Он понял это, когда его мать покинула его навсегда.

Если б Полли приняла его с распростертыми объятиями, он уехал бы от нее радостный, разрушил бы свои творения и с той поры они в полной гармонии пребывали бы вместе, долго и счастливо. Ради Полли он был готов сказать «прощай» своему искусству, и…

Мрачная хмурость потянула за уголки его рта. Кого он пытается обмануть? Нет, он определенно не бросил бы любимое дело, продолжил бы творить и никогда не расстался бы с тем, что уже создал. Во имя старых времен. Во имя памяти.

Но все это теперь в прошлом – сейчас надо думать о будущем. Этот осел полицейский не расстроит его планов, не испортит его рассказ. Он станет их частью. Сыграет в них главную роль.

80

Луч света, мелькнувший среди деревьев, и лай большой собаки быстро заставили Айрис исправить свои планы. Черт, теперь она заперта в музыкальном храме Фейрвезера, как в ловушке!

Пятясь, она лихорадочно бросала взгляды по сторонам в поисках места, где можно спрятаться. Натянув на голову капюшон, присела за огромным усилителем. И едва оперлась рукой об пол возле стены, как пальцы нащупали очертания металлического рычага, расположенного заподлицо с плинтусом. Удивленная, Айрис потянула за него. В ту же секунду послышался звук трещоток и поворачивающегося механизма, и секция пола у противоположной стены отклонилась вниз, открывая пролет кирпичных ступенек.

Убежище или место последнего упокоения?

Айрис посмотрела на дверь. Та оставалась закрытой. Шум снаружи все нарастал – копы уже продирались сквозь кусты. Собаки изменили тон. Теперь это был скорее рык, чем лай. Они учуяли ее. Быть пойманной сейчас или рискнуть?

Айрис вскочила на ноги, бросилась к проему и слетела вниз по ступенькам. Пошарив руками, нашла внизу другой рычаг, дернула его в надежде, что он сделает свое дело и прикроет ее следы. Опять пощелкивание и потрескивание, и фальшивый пол встал на место.

Она вытащила телефон и проверила сигнал. Его не было. Как в склепе.

Глаза скользят вправо и влево, рука шарит по кирпичным стенам. Похоже на старое бомбоубежище. В свое время весь Западный Мидленд был усеян ими. Большинство из них снесли в конце войны, когда надобность в подобных сооружениях гражданской обороны отпала, хотя про некоторые забыли, и ничего не ведающие домовладельцы по-прежнему делали неожиданные открытия. Некоторые бомбоубежища были достаточно большими, чтобы вместить две семьи. Для кого-то вроде Фейрвезера – настоящая находка.

Айрис опустила взгляд на пол, по которому протянулся яркий луч света. Покрепче взявшись за рукоятку ножа, двинулась в направлении его источника, свернула за угол и сразу же наткнулась на ослепительную стену разноцветных огней, ударивших по зрительным нервам. Между яркими сполохами всех цветов радуги не оставалось ни дюйма свободного пространства. Стены пульсировали, корчились и дышали в смертельном и зловещем ритме.

Она перешагнула порог. По ее разумению, место ничем не отличалось от подвала какого-нибудь обычного бандюка, занимающегося выколачиванием долгов и прочими силовыми операциями. Инструменты и газовые горелки, даже набор такой же. Она представила, как Неон стоит, голый по пояс, демонстрируя внушительную мускулатуру – сильный и могущественный мужчина, мечта каждой женщины. Высоко подняв руки, священнодействует замысловато изогнутой стеклянной трубкой в пламени направленных друг на друга газовых горелок, как жрец перед алтарем. «Хотя тоже мне храм, – подумала Айрис, поджимая губы, – сплошные извращения. Ну кому охота смотреть на безразмерные сиськи и вагины, или на гигантский член, переливающийся пурпурным, желтым и розовым, или на витиеватую надпись «Трахни меня, трахни мою киску»?» Где же тут выключатель, чтобы вырубить эту мерзость, молчаливо вопросила она, почти ожидая увидеть расположенного в самой середине Джексона, мертвого, как динозавр. И у всех этих тонких ценителей хватает наглости называть всю эту дрянь искусством?

Дезориентированная, она понюхала воздух и уловила сильный запах горелого дерева, прямо как где-нибудь на лесопилке.

Айрис заставила себя встряхнуться. Место вызывало у нее жутковатое отвращение. Ослепленная нестерпимым сиянием, она никак не могла понять, где кончается одна стена и начинается другая. Может, в этом весь смысл. Может, огни намеренно расположены так, чтобы отталкивать тебя, словно ловкость рук в фокусе. Как найти между ними свободное пространство?

Шум наверху просигналил, что копы обнаружили музыкальный кабинет. Айрис не думала, что они быстро обнаружат потайной рычаг. Вряд ли у них хватит на это ума. Но сколько придется проторчать здесь, пока они громыхают там, наверху? Есть ли тут другой выход? А если и есть, что тогда? У нее не было ни малейшего представления, где может находиться Фейрвезер.