Книга Последнее дело Лаврентия Берии - Сигизмунд Миронин

Бандиты подделывали справки о жилье, отбирая квартиры у фронтовиков-инвалидов, а также выбивали себе пособия как «нуждающимся». Всего по делу, названному агентурно-оперативной разработкой «Скорпионы», было задержано более 300 лиц, среди которых были работники прокуратуры и милиции, суда, паспортного стола и других служб. Длинный список вопиющих нарушений, разумеется, был тщательно подсчитан и лег на стол Алексею Кузнецову, тогдашнему первому секретарю Ленинградского обкома и горкома партии. Однако руководитель, живущий в роскошном 20-комнатном особняке на Каменном острове, не слишком торопился ворошить скорпионье гнездо. Но стараниями местного начальника Управления госбезопасности, лично докладывавшего Сталину о происходящем в Ленинграде, делу все равно дали ход. Головы полетели только в 1949–1950 годах, когда из партии было исключено 15 руководящих работников Ленгорисполкома, а также были проведены масштабные кадровые чистки в милиции и других органах. Кроме того, для расхитителей была вновь введена смертная казнь, отмененная в 1947 году.

11 декабря 1947 года партийные и советские органы получили пакеты, запечатанные сургучом с приказом: «Вскрыть только по получении особого указания». Пакеты были непростые. В них находилась информация о проведении денежной реформы. Основные ее положения были следующими: обмен находящихся в обращении наличных денег производился в соотношении 10 рублей в старых деньгах на 1 новый рубль. Вклады в сберкассах переоценивались в соотношении рубль на рубль, вклады от 3 до 10 тысяч рублей — 2 рубля на новый рубль, более 10 тысяч рублей — 3 рубля на новый рубль. Все облигации пересчитывались по курсу 3 рубля на новый рубль, за исключением займа 1938 года — он обменивался как 5 к 1. Займы 1947 года обменивали 1 к 1. Заработные платы не затрагивались, их перерасчет выполнялся 1 к 1. За металлической монетой номинал оставался без изменений. Одновременно с денежной реформой отменялась карточная система, а также снижались цены на продукты питания в среднем на 10 %. А на ткани, обувь и одежду они устанавливались в 3,2 раза ниже действующих коммерческих. Эта реформа была более щадящей, чем те, которые проводились после Второй мировой войны в западноевропейских странах. Большие суммы денег на руках были у немногих, и в основном это были спекулянты. Те, у кого свободные деньги хранились на небольших вкладах в сберкассах, вообще от реформы ничего не теряли. Поэтому простые трудящиеся: рабочие, инженеры, крестьяне — понесли минимально возможные потери. Вслед за получением пакетов 11 декабря пришло и указание, что пакеты должны быть вскрыты 14 декабря в присутствии руководства финорганов, сберкасс и милиции. Но нашлись и те, кто вскрыл пакеты раньше и рванул использовать важную информацию себе во благо. Одни старались успеть переоформить вклады, чтобы попасть под оптимальный курс обмена 1 к 1. Открывали новые вклады, дробили старые. Некто Петров, секретарь райкома партии в области, успел провернуть шикарную схему: купил у соседа две свиньи, быстро их зарезал и отправил жену на рынок продать мясо. Потом так же быстро, до запуска реформы, успел положить 6 тысяч рублей, вырученных за мясо, в сберкассу на два счета, чтобы обменять в соотношении 1 к 1. Пытались провернуть махинации и там, где пакеты вскрыли, как было сказано в указании. Одни руководители уговаривали сотрудников сберкасс оформлять вклады задним числом. Простые граждане меняли свои деньги, договариваясь с руководством колхозов и кооперативов, для которых был установлен курс 5 к 4, — вносили на счет колхоза деньги задним числом и получали их назад новыми деньгами.

Многие в верхах были недовольны расстрелами «ленинградцев», но если сравнить это дело с ежовскими рукавицами, то сразу становилось ясно, что никаких репрессий Ленинградское дело не несло. Читая Ленинградское дело, Берия вспомнил слова из романа Н.А. Островского «Как закалялась сталь», романа, который в СССР был, так сказать, библией молодежи, официальным кодексом комсомольца. Его читал всякий вступавший в комсомол: «Властвовали здесь два стремления: одно — содрать побольше, другое — дать поменьше. Тут орудовало во всю ширь своих сил и способностей разнокалиберное жулье. Как блохи, сновали сотни юрких людишек с глазами, в которых можно было прочесть все, кроме совести».

Раскрутил дело «ленинградцев» Булганин, который тогда был военным министром и задействовал ГРУ для этой цели. После этого он стал любимцем Сталина. Сталин отругал Абакумова за бездействие и подключил его, как министра госбезопасности, к делу. Берия не вмешивался в расследование. Всех яростнее на Кузнецова и Вознесенского нападали Булганин и Маленков, который не забыл, как его Жданов отправил в Среднюю Азию. Абакумов всячески затягивал дело и хотел его закрыть, но Булганин не дал.

Если судить по материалам дела, то получается, что будто бы толком ничего не было просчитано и вместо распродажи товаров произошла их порча и… убыток на 4 миллиарда рублей. И это в условиях страшного послевоенного промтоварного и продовольственного голода. Плюс ко всему выявилось растранжиривание значительных командировочных средств на поездку в Северную столицу руководителей со всей страны. Проще говоря, многие поехали просто «оторваться от дел» и гульнуть на широкую ногу… То есть даже в этом просматривалась коррупция. После ярмарки у многих ленинградских партийцев появились машины, богатое убранство дач, а многие купили свои частные дачи. Судя по докладам сексотов, у партийцев стали водиться деньги. Накопив огромные ценности, продавая через посредников в годы блокады хлеб и некоторые деликатесы, преступники выманивали у людей золото, картины и другие ценные вещи и предметы искусства.

При обысках в квартирах участников группы были найдены ценные вещи, оригиналы картин, ценные книги, комнаты были набиты антиквариатом. Абакумов подсчитал, сколько эшелонов с трофейным добром из ГДР, Чехии и Австрии шло в Ленинград. Часто станции были так забиты, что не хватало места и обычным грузовым поездам. Обыски поразили видавших виды следователей. «Трофейная болезнь в самой тяжелой форме», — заключил для себя Берия. Ею заболели не только ленинградцы, которые пережили блокаду, но и Вознесенский. Сколько тогда складов, на которых хранились нераспроданные после ярмарки товары, сгорело после ярмарки, сколько барахла было списано, и почти все потом появилось на рынках. Это выяснил Абакумов, но, поскольку огонь уничтожил следы воровства, было решено наказать группу за небольшие фальсификации партийных выборов, и тут появилась информация о шпионском следе. Откуда она взялась?

Трофейная болезнь быстро привела к расслоению верхушки. Узнав о масштабах распространения трофейной болезни, Сталин объявил жесточайшую борьбу ворам и их пособникам. Ленинградское дело положило начало борьбе с трофейной болезнью в верхах. Репрессии в связи с Ленинградским делом не ограничились Ленинградом, а прокатились по всему Союзу. Оказалось, что трофейная болезнь расползлась по всей стране. На черте до Иерусалима не долететь.

Наконец Берия запросил архивные материалы из Минобороны и стал их исследовать, картина вскрылась неприглядная. Слова Абакумова подтверждались. О запросе Берией архивных материалов за июнь 1941 года было немедленно доложено Булганину. Когда Булганин узнал, что Берия снова начал расследование событий вокруг 22 июня 1941 года, он понял, что нужно очень и очень поспешать в деле ликвидации своего врага.