Книга Великие загадки мира искусства. Истории о шедеврах мирового искусства - Елена Коровина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Николай был взбешен. Страх нового заговора чувствительно потрепал ему нервы. И вдруг оказывается, что все это – чистый вздор, вымысел разжалованного в солдаты поручика, который просто хотел вырваться из сибирской ссылки! Так что Медокс снова оказался в Шлиссельбургской крепости. И на сей раз просидел там аж 22 года. А на его приговоре император собственноручно приписал: «Преступник хуже декабристов!» И только после смерти Николая его сын и наследник Александр II выпустил несчастного узника.
Медокса отправили в провинциальное имение брата под неусыпный надзор полиции. Но не прошло и пары месяцев, как неугомонный авантюрист опять исчез. Ужас брата, который принял к себе Романа под честное слово, и полиции, которая ожидала за недогляд жестокую расправу, был неописуем. Но, как ни странно, беглец вскоре вернулся, философски объяснив свое отсутствие: «Если мои больные ноги не позволяют желать дальних странствий, то это не значит, что я не могу возжелать амурных приключений». Словом, хоть авантюриста и сломили, но Казанова выжил. Его пыл не укротила даже Шлиссельбургская крепость. Недаром современники вспоминали, что и в последний год жизни Медокс крутил два романа – с женой и дочкой местного станового. Ну чем не Хлестаков, который не мог выбрать между Анной Андреевной и Марьей Антоновной?.. Его не стало спустя три года после выхода из крепости. Роман Михайлович Медокс умер в 1859 году, когда ему исполнилось то ли 64, то ли 66, то ли 70 лет. Ну в самом деле, что можно наверняка знать о Хлестакове?..
Весной 1875 года в Петербурге ожидались гастроли парижской опереточной дивы – двадцатипятилетней красотки Анны Жюдик. К началу первого же спектакля по Невскому невозможно было протиснуться из-за нескончаемого потока поклонников с огромными корзинами цветов. Даже желчный поэт Некрасов отозвался четверостишием:
Ах, русские поэты всегда были провидцами! И Некрасов уловил самую суть – у Анны Жюдик действительно была непостижимая тайна.
Шел 1867 год. Семнадцатилетняя Анна пыталась пристроиться хоть на какой-нибудь сцене Парижа. Она только что закончила консерваторию по классу вокала, но ни одно прослушивание не принесло ей ангажемента. Театральные агенты только кривились, глядя на нее: «Да вы, голубушка, и низковаты, и полноваты, да и лицом круглы. С такой простонародной внешностью в провинцию ехать надо!»
С тех пор уже почти год Анна разъезжает по провинциальным городкам Франции с бродячей труппой. Концерт, другой – песенки, куплеты. И снова переезд, дешевые гостиницы – холод, клопы и тараканы. В номер заходить противно, не то что там жить!.. Анна потуже замотала шерстяной шарф – холодно, надо возвращаться или хоть куда-нибудь зайти. Но куда? И вдруг в конце улочки она увидела старинный свечной фонарь странной формы и вывеску «Антикварная лавка».
Дверь открылась со скрипом. Ни одной лампы, только тусклая свеча чадит в старинном подсвечнике. Анна подошла к покосившемуся бюро из красного дерева. Почему-то ей захотелось выдвинуть средний ящичек, а потом протянуть руку и нащупать что-то гладкое в таинственной глубине. Словно зачарованная, Анна смотрела на свою находку – маленькое овальное зеркало с медной ручкой, довольно простенькое, но, вероятно, старое, хотя совершенно не мутное, а притягательно блестящее. «Это для вас! – услышала Анна свистящий шепот. – Вы можете взять!»
Анна Жюдик
По старой скрипучей лестнице медленно спускался тощий, высохший антиквар. Анна ужаснулась – старик был похож на таинственную мумию и столь же загадочно усмехался: «Вы пришли туда, куда нужно, и нашли то, что необходимо. Ничего случайного не бывает – все предопределено. Это зеркало ждало именно вас. Больше трехсот лет назад его создал великий итальянский скульптор и ювелир Бенвенуто Челлини. Тогда он жил и работал во Франции при дворе Франциска I. Создавал скульптуры, не брезговал столовыми сервизами и зеркалами. Но однажды чем-то не угодил королевской фаворитке герцогине д’Этамп, и та подослала к нему убийц. Однако известная красавица Диана де Пуатье, возлюбленная сына Франциска – будущего короля Генриха II, помогла Челлини тайком уехать из Франции. В награду тот создал для нее волшебное зеркало. Когда женщина смотрится в него, оно дает ей необычайную красоту. Да только красавице Диане не было нужды в волшебном зеркале. Так что оно затерялось в веках. Говорят, потом его нашла королева Мария-Антуанетта. И, глядясь в него, стала настоящей красавицей. Но ей не повезло – революция казнила бедную королеву. А зеркало Челлини снова потерялось. И вот оно всплыло в моей старой лавчонке. А уж раз вы сумели сегодня найти его, оно – ваше!»
И вот, высоко подняв голову, Анна шла к знаменитому театру «Варьете», в котором блистали оперетты Оффенбаха. Всемирно известный маэстро согласился прослушать ее после того, как услышал ее песенки в модном парижском кафе «Фоли-Бержер». Композитор встретил Анну в фойе. Прищурился, оглядев с ног до головы, – при свете дня певичка показалась ему не столь уж и привлекательной. Но раз пришла, пусть выйдет на сцену – покажет, что умеет. «Я должна загримироваться, маэстро!» – пролепетала Анна, вынимая небольшое зеркало.
Оффенбах вздохнул: с такой простоватой мордашкой сколь не гримируйся!.. Но через четверть часа занавес пошел вверх, и перед изумленным композитором предстала женщина поразительной красоты и сценического обаяния. В начале 1872 года Анна Жюдик дебютировала в оперетте Оффенбаха «Принц-морковь» по сказке Гофмана, потом ее ввели на заглавные роли в прославленные оперетты «Прекрасная Елена» и «Герцогиня Герольштейнская». И все роли Анна играла по-своему. Публика приходила в бешеный восторг, критики писали, что Жюдик – «красавица оперетты», «квинтэссенция женственности», «царица повышенной эротичности». Одно было странно. Едва войдя в гримерку, примадонна выгоняла всех, усаживалась за гримерный столик и вынимала заветное зеркальце. Но как она священнодействовала над своей внешностью, никто ни разу не видел.
…Анна металась по шикарным апартаментам. Куда она могла положить свое зеркало? В спальне нет, в ванной комнате тоже. Неужели потеряла – что же теперь будет?! Надо взять себя в руки. В конце концов, даже если она останется без красоты, голос никуда не денется!
В театр Анна прибыла за два часа до спектакля. Сидела, тоскливо глядя в одну точку, пока помощник режиссера почтительно не приоткрыл дверь: «Мадам Жюдик! Пожалуйте на сцену! – И тут он ахнул. – Как вы себя чувствуете, мадам? Что случилось?» – «Ничего!» – сквозь зубы процедила Анна и вышла в коридор. За ее спиной послышалось перешептывание – певцы чуть слышно обсуждали, сколь плохо выглядит их прима.
Как прошел спектакль, Анна и не помнит. Кажется, она не раз сбивалась, забывая текст. Хорошо, суфлер выручал! После спектакля певица еле добралась домой. Входя, взглянула на себя в огромное зеркало в прихожей – лучше бы и не смотрела! А через месяц мадам Жюдик с ужасом заметила, что от волнения теряет голос.
