Книга От Балаклавы к Инкерману. Часть 4 - Сергей Ченнык
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Некоторым повезло меньше. В этот день еще никто не знал, что спустя полтора века Крымскую войну назовут джентльменской, и сильной любовью к врагу не страдал. Русские, особенно уже бывшие в Альминском сражении, вообще не склоны были к сантиментам и не слишком колебались в вопросах судьбы противника. Особенно если тот еще не решился сделать выбор: продолжать драться или сдаться в плен? Примерно это случилось с офицером африканских егерей, на тело которого наткнулся офицер Владимирского пехотного полка Розин.
В числе пленных русских, оставшихся в руках англичан, в основном были кавалеристы. Отношение к ним было совершенно различным. Сразу после схватки пытались добить, потом переходили на помощь. Злоба рассеялась вместе с пороховым дымом. Как всегда.
Штаб-ротмистр Киевского гусарского полка Беслан Абуков, уже будучи отставным майором, вспоминал: «…13 октября 1854 года, раненный в ногу и голову под Балаклавой, оставался 3 суток с убитыми на поле сражения, был поднят английским офицером и отправлен в Константинополь военнопленным, откуда через 8 месяцев, в июле 1855 года, возвращен в Россию как неспособный поднять оружие. За отличие в этой кампании и полученные мной тяжкие раны удостоен ордена Св. Владимира с мечами».
Несколько пехотинцев, оказавшихся в плену, удивили французов своей истощенностью и большими козырьками из картона, которые были пришиты к фуражкам. Это объясняли большим распространением глазных заболеваний (вероятно, что-то вроде коньюктивита), при которых солнечные лучи причиняли большие страдания глазам. Трудно сказать, при каких обстоятельствах они попали в плен, но больше всего похоже, что, пользуясь суматохой, к неприятелю переметнулось несколько вновь прибывших в Крым солдат 12-й дивизии из числа поляков, решив не испытывать судьбу дальнейшим участием в боях.
«…Воображение поражала вовсе не цифра погибших (такие ли гекатомбы видел Крым в эти годы!), но непростительное, ничем не извиняемое легкомыслие, вызвавшее катастрофу».
Сравнительно с другими сражениями Крымской кампании Балаклавское было не самым кровавым. Трудно не согласиться с образным высказыванием Тарле, что «…воображение поражала вовсе не цифра погибших (такие ли гекатомбы видел Крым в эти годы!), но непростительное, ничем не извиняемое легкомыслие, вызвавшее катастрофу».
Но не будем думать, что масштаб военного события определяется числом отдавших Богу душу. К сожалению, именно по этой причине многие склонны считать его всего лишь незначительным авангардным делом.
Для Балаклавы число убитых и раненых — всего лишь сопутствующий результат. Русские не ставили целью истребление союзников, им хватило бы вполне того, чтобы они убрались подальше, потеряв контроль над территорией. А еще лучше, погрузились на корабли и убыли из Крыма, хотя на это надежда была слабая. Как бы то ни было, молох войны безумствовал и не всем удалось дожить до конца этого дня.
Общие потери: убиты 4 офицера и 124 нижних чина; ранены 1 генерал, 32 офицера и 448 нижних чинов; без вести пропало 15 нижних чинов. Общее соотношение к общему числу войск, участвовавших в операции, официально обозначено в 3,9%. Это средний уровень потерь.
12-я пехотная дивизия
Общие потери дивизии
1 офицер и 44 нижних чина убиты, 4 офицера и 132 нижних чина ранены.
Азовский пехотный полк
Кожухов писал в своих «Крымских воспоминаниях…»: «Потери были значительные, особенно в Азовском полку». Действительно, в его четырех батальонах оказалось 2 офицера и 149 нижних чинов убитыми и ранеными.
Одесский пехотный полк:
офицеры: 2 контужены (поручик Братковский, подпоручик Штраух); нижние чины: убиты 3 (1 унтер-офицер и 2 рядовых), умерли от ран 4 нижних чина (полковой горнист, барабанщик и 2 рядовых). Это, кстати, результат, как утверждают некоторые исследователи, взятия редута, с которого турки позорно бежали.
Донская №3 батарейная батарея:
убиты и ранены 1 офицер (сотник Ребинин) и 32 казака-артиллериста. Большая часть потерь понесена во время рукопашной схватки за орудия с кавалеристами английской Легкой бригады.
11-й гусарский Его Императорского Высочества Князя Николая Максимилиановича (Киевский) полк:
убиты и ранены 136 человек.
12-й гусарский Гросс-Герцога Саксен-Веймарского (Ингерманландский) полк:
убиты и ранены 147 чел.[44]
В обоих кавалерийских полках большая часть погибших приходится на время отхода после столкновения с английской Тяжелой бригадой. Потери во время самого боя с драгунами исследователи иногда оценивают как незначительные (20–30 чел).
Начнем традиционно с официальной статистики, которую штаб генерала Раглана составил 26 октября 1854 г., на следующий день после сражения по докладам нижестоящих командиров.
Ни в коем случае нельзя считать эти цифры окончательными, это лишь быстрый подсчет и доклад «наверх» о численности личного состава выбывшего из строя. По этой записке командующий определяет, насколько то или иное подразделение сохранило боеспособность и перспективы его ближайшего использования.
Полк офицеры сержанты музыканты солдаты Лошади (убиты) убит ранен убит ранен убит ранен убит ранен Штаб 2 4 — — — — — — — 4-й лег. драгунский 2 2 5 1 3 — 24 21 50 8-й гусар, полк 2 2 3 2 — 1 23 14 38 11-й гусар, полк — 3 2 3 — — 30 20 72 13-й лег. драгунск. полк. 3 — 3 2 1 — 20 12 76 17-й улан, полк 3 4 1 1 — 2 32 31 99 4-й драгунский полк — — — 2 — — 1 3 1 1-й драгунский полк — 4 — 1 — 1 2 5 10 2-й драгунский полк — 4 — 5 — — 2 48 14 6-й драгунский полк — — — 3 — — 2 10 2 5-й драгунский полк — — — — — — 2 9 19 Королевская артиллерия 1 2 2 1 — — 4 23 — Королевские инженеры — — — — — — — 3 — — 13 25 16 21 4 4 142 201 381Естественно, в последующие дни цифры менялись, и мы постараемся проследить эти изменения. Думаю, не стоит считать всех до последнего человека, ибо точная цифра, как правило, появляется много дней спустя, когда в госпиталях умрут те, чьи раны не позволят выжить, а пропавшие без вести окончательно разделятся на погибших и оказавшихся в плену.
