Книга Кровавый путь - Максим Гарин

– Что будем делать, Леонид Васильевич? – утром за чашкой кофе спросил у шефа капитан Альтов.

– А что ты предлагаешь, Валерий? – каким-то деревянным голосом спросил Бахрушин, закуривая уже четвертую или пятую сигарету за утро, – Ты думаешь, стоит пойти и доложить?

Альтов пожал плечами.

– Что ты, Валерий, как баба, жеманничаешь?

Говори то, что думаешь, легче сразу станет.

– Послушайте, Леонид Васильевич, а зачем кому-либо сейчас бактериологическое оружие? Ведь оно запрещено всевозможными конвенциями…

– Оно-то так, Валерий, – сказал Бахрушин, ставя чашечку на блюдце, – много что запрещено всевозможными законами. И воровать запрещено, но, тем не менее, все воруют. И взятки давать не рекомендуется, но все кругом – посмотри – поголовно несут пухлые конверты. Так что на словах оно, вроде бы, получается, но на деле выглядит совсем по-другому.

– Но, кому? Кому, Леонид Васильевич, все это надо?

– Кому надо? – Бахрушин потер виски, затем вытащил носовой платок и промокнул вспотевший лоб. – Может быть, его перепродадут какому-нибудь Саддаму Хусейну или еще одному сумасшедшему, а он им станет шантажировать цивилизованный мир, своих соседей, пугать, грозить. И сделать с ним будет что-нибудь сложно.

– В этом что-то есть, – сказал капитан Альтов, понимая, что Бахрушин что-то не договаривает. – Так ведь его, Леонид Васильевич, еще надо сделать.

– Специалисты, Валерий, сделают все. А за деньги – тем более. Заплатят за работу, думаю, немало. Нам с тобой всю жизнь работать и работать, а даже сотой части тех денег мы не увидим.

Главное – головы и документация.

– Не хочу я таких денег! – встрепенулся капитан Альтов. – Гнусные они, грязные, кровавые.

– Не говори красиво, – заметил Бахрушин. – Деньги – они и есть деньги. Но ты верно заметил, – продолжил свою мысль Бахрушин, – сумасшедший есть сумасшедший. А что, если действительно, какой-то сумасшедший решит им воспользоваться?

– В смысле шантажа? – спросил Альтов.

– В прямом смысле, Валерий. Ну-ка, еще кофе и еще сигарету.

Полковник Бахрушин закурил и принялся нервно двигаться по кабинету. А капитан Альтов некоторое время следил за шефом. И если бы было кому взглянуть на этих двоих со стороны, они вызывали бы улыбку. Один ходил туда-сюда, второй, помоложе, вертел головой, словно у него не голова, а камера слежения.

А еще два дня назад Бахрушин встретил Брагина. Обменявшись крепким рукопожатием, Бахрушин спросил:

– Ну, как тебе мой протеже? Новых неприятностей ты от него не нажил?

От этого вопроса полковника Брагина чуть не передернуло.

– Хотел его вернуть, да он, говорят, уехал.

– Как?

– Послал всех к едреной фене и уехал отдыхать.

– Вот как! – выдохнул полковник Бахрушин. – Да, мужик он непростой.

– Не говори, Леонид Васильевич, слишком уж не простой.

Спрашивать куда уехал, Бахрушину не хотелось. Да и не имело смысла. Откуда Брагин будет это знать? А вот почему уехал – Леониду Васильевичу было знать интересно, прошлый раз они толком и не договорили.

– Он японца отделал так, что у того сотрясение мозга случилось.

– Японца? – спросил Бахрушин, он кое-что слышал об этом, но прикинулся простачком, чтобы узнать подробности из первых уст.

– Да, к нам приехали, через Совет безопасности. Поучиться немного, опыт перенять… А как потом выяснилось, у того японца то ли черный, то ли коричневый, то ли синий пояс по карате. Я в этом, Леонид Васильевич, не разбираюсь.

– И что? – переспросил Бахрушин.

– Начали соревноваться там, на полигоне, кто круче. Наши спецназовцы, наши красавцы, которые кирпичи и доски головами ломают, ну те, которые перед приезжими выступают и гостями, начали перед япошками выпендриваться. А япошка и говорит: «Может, попробуем, кто сильнее?» Ну и закончилось все это плачевно. Тогда твой Рублев и говорит японцу: «Может, ты попробуешь со мной?». Тот закивал, благодарю, мол, благодарю, давайте, мне все равно. Ну, так вот, твой Рублев его отделал так, что на следующий день японца отвезли в наш госпиталь с сотрясением мозга.

– Ничего себе! – усмехнулся Бахрушин, хотя, представлял, что Рублев церемониться не станет и кокетничать с иностранцами не будет.

– Да, жаль, конечно, Брагин, что ничего не получилось у тебя с Рублевым. Хороший был бы инструктор!

– Да ну его к черту! И вообще, Леонид Васильевич, я спешу.

– Погоди, а что за японцы? Ну-ка, поподробнее, если, конечно, это не военная тайна.

– Никакая уже не тайна! – Брагин, который собирался идти, остановился:

– Совет безопасности договорился с Минобороны. Те – с Генштабом. Вот и прислали к нам, на засекреченный полигон, японцев.

– Ничего себе, – удивился Бахрушин, – они бы еще Саддама Хусейна привезли, Аслана Масхадова и всех остальных. Пусть посмотрели бы, может, тогда всем расхотелось бы…

– Брось ты, Леонид Васильевич, не расхочется им никогда! Ладно, я побежал, я и так тебе много наговорил. А своему Рублеву, если увидишь, передай привет. Мужик он – что надо, я скажу тебе честно, положа руку на сердце.

– Я и без тебя знаю, что мужик он хороший.

– Только, жаль, не гибкий.

– Ты хочешь сказать, Брагин, что Рублев не прогибается?

– Можно сказать, и так.

С портфелем в левой руке, помахивая правой, Брагин заспешил по длинному коридору, застланному красной ковровой дорожкой. Бахрушин постоял несколько мгновений, глядя в спину быстро удаляющемуся Брагину.

«Надо, все-таки, позвонить Борису Ивановичу, узнать, что да как. И вообще, какого черта он! – Бахрушин уже стал сердиться на себя за то, что устраивал Рублева, а тот на все наплевал, избил какого-то японца и преспокойненько ушел, махнув рукой на все старания Бахрушина. – Ладно, увижу – скажу. Все скажу, что думаю».

Хотя, в душе Бахрушин был убежден совершенно в другом. И если Рублев поступил именно так, как он поступил, то другого выхода у него не имелось.

"А я? Я? – принялся терзать себя вопросами Бахрушин. – Раздумываю, мучусь, пойти к начальству или нет, доложить, не доложить, кому от этого будет плохо, кому хорошо, кто на этом сможет погреть руки, а кого этот огонь обожжет…

А Рублеву все просто: не понравился кто-то, так он сразу – бряк в глаза! Сволочь, мол, ты, подлец… Но ясность уже есть. Да, надо идти, надо докладывать", – уже, наверное, в сотый раз сказал себе полковник Бахрушин.

Тем не менее, к начальству он не шел, продолжая просчитывать всевозможные варианты, строить гипотезы. Единственное, что полковник Бахрушин и капитан Альтов смогли выяснить наверняка, так это то, что в Иркутск через две недели собирается ехать генерал Пивоваров с какой-то плановой проверкой. И еще, там же, возле Иркутска, российско-японский университет как раз в это время проведет конференцию, на которой будут присутствовать представители религиозных сект как с японской стороны, так и с нашей. И даже будут представители печально известной секты «АУМ синреке», запрещенной в Японии.